Я самый счастливый человек в мире.
Ваш сын, Моркоу».
Ваймс постучал в дверь.
Сразу бросалось в глаза, что предпринимаются отчаянные попытки несколько принарядить поместье Овнецов. Воинственно захватывающий все новые и новые территории кустарник был оттеснен на задворки безжалостными садовыми ножницами. Пожилой рабочий на верхушке лестницы гвоздями прибивал к стенам отвалившуюся лепнину, в то время как другой рабочий, вооружившись лопатой, довольно произвольным образом проводил границу между лужайкой и старыми цветочными клумбами.
Ваймс засунул шлем под локоть, пригладил волосы и постучал. Он подумывал, не попросить ли сержанта Колона выступить в качестве сопровождающего, однако быстро отказался от этой идеи. Все эти хихиканья и подмигивания сведут его с ума. Да и в самом деле, чего бояться? Три раза он был в самых когтях смерти; четыре, если посчитать тот случай, когда он велел лорду Витинари закрыть рот.
К его изумлению, дверь ему отворил дворецкий – настолько древний, что можно было подумать, будто воскресил его именно стук в дверь.
– Да-ас-с? – прошамкал он.
– Капитан Ваймс, Ночная Стража, – представился Ваймс.
Человек смерил его с головы до ног внимательным взглядом.
– Ах да, – наконец нарушил молчание он. – Ее светлость предупреждали. Полагаю, ее светлость сейчас с драконами, – он склонил голову набок. – Если вам угодно подождать здесь, я…
– Я знаю, как туда пройти, – прервал его Ваймс и зашагал по заросшей травой тропинке.
Загон представлял собой развалины. Под клеенчатым навесом располагались видавшие виды деревянные ящики разных размеров. При виде Ваймса болотные дракончики, лежащие на дне ящиков, приветственно заскрипели.
Между ящиками деловито расхаживали две женщины. Скорее, две дамы. Для простых женщин у них был слишком неопрятный вид. Ни одна обыкновенная женщина даже мечтать не может выглядеть такой косматой и растрепанной; требуется абсолютная уверенность в себе, идущая от знания того, кто были твои пра-пра-пра-пра-прадеды, чтобы носить одежду вроде той, что была на этих дамах. Однако эта одежда, заметил Ваймс, была невероятно хорошей одеждой – во всяком случае, когда-то; одежда, купленная еще родителями, но настолько дорогая и такого высокого качества, что они ее так и не сносили, а передали по наследству, как в других семьях передают китайский фарфор, серебряную посуду и подагру.
Тоже заводчицы, подумал Ваймс, разводят драконов. Сразу видно. Что-то есть в них такое, мгновенно узнаваемое. Манера носить шелковые шарфы, старые твидовые пальто и дедушкины сапоги для верховой езды. И, разумеется, запах.
Маленькая жилистая женщина с лицом, похожим на старое кожаное седло, вдруг заметила вновь прибывшего.
– Ах! – воскликнула она. – Вы, наверное, тот самый доблестный капитан.
Быстро запихнув заблудшую белую прядь под платок, она протянула Ваймсу жилистую коричневую руку.
– Бренда Родли. А это Рози Деван-Молей. Она управляет Санаторием для Больных Драконов «Солнечный Свет».
Вторая женщина, судя по сложению, способная одной рукой остановить шестерку лошадей, а другой подковать их, дружески улыбнулась Ваймсу.
– Сэмюель Ваймс, – слабо проговорил Ваймс.
– Моего отца тоже звали Сэм, – загадочно произнесла Бренда. – Сэму всегда можно довериться, говаривал он. – Она шикнула на дракончика, загоняя того обратно в ящик. – Мы тут просто помогаем Сибилле. Старые подруги, знаете ли. Вся коллекция, само собой, разлетелась. Чертенята болтаются по всему городу. Хотя наверняка вернутся, как проголодаются. Какой он линии, а?
– Прошу прощения? – не понял Ваймс.
– Сибилла считает, что он был отклонением, но, по-моему, поколения через три-четыре можно будет воссоздать то же сочетание генов. У меня лучшие производители, – добавила она. – Однако из этого должно получиться нечто особенное. Совершенно новый тип драконов.
Ваймс представил себе белые полосы в небе, оставляемые носящимися на сверхзвуковой скорости драконами.
– Э-э, – пробормотал он. – Да.
– Значит, надо продолжать.
– Э-э, нет ли здесь поблизости госпожи Овнец? – решился задать вопрос Ваймс. – Я получил сообщение от нее, она пишет, что мне обязательно надо прийти.
– Она где-то в доме, – госпожа Родли кивнула головой в сторону здания. – Сказала, у нее там какое-то важное дело. О, поосторожнее с этим, Роз! Ну что ты за жирная дура!
– Более важное, чем ДРАКОНЫ? – усомнился Ваймс.
– Да. Не могу понять, и что это на нее нашло. – Бренда Родли покопалась в кармане большого, не по размеру, жилета. – Рада была познакомиться с вами, капитан. Всегда приятно встретить нового любителя драконоводства. Заходите всякий раз, как будете проходить мимо, я буду более чем счастлива показать вам свои владения. – Вытащив неряшливую визитную карточку, она вложила ее Ваймсу в руку. – А сейчас нам пора идти, до нас дошли слухи, что некоторые из дракончиков пытаются вить гнезда на башне Университета. Этого нельзя допустить. До темноты их надо оттуда забрать.
Подняв с земли уже приготовленные сети и веревки, Бренда Родли зашагала прочь по тропинке. Прищурившись, Ваймс принялся изучать карточку.
Она гласила: «Бренда, госпожа Родли. Наследственное Именье, Замок Щеботанский, Щеботан». Это значит, озарило Ваймса, что женщина, похожая на живую ярмарочную палатку и удаляющаяся сейчас по тропинке, не кто иная, как вдовствующая герцогиня Щеботанская, которой принадлежит больше земель, чем можно увидеть с очень высокой горы в самый ясный день. Есть, похоже, какой-то особый вид нищеты, который могут себе позволить лишь очень, очень богатые люди…
Вот как в этом мире приобретается власть, подумал он. Надо просто наплевать на мнение окружающих и никогда, никогда, никогда не сомневаться в правильности своих действий.
Он поплелся обратно к дому. Дверь была отворена. Она вела в большой, но темный и слегка заплесневелый зал. Под потолком висели грозные головы убитых животных. Судя по всему, Овнецы извели больше видов, чем эпоха оледенения.
Не зная, куда направиться дальше, Ваймс вошел в следующее помещение, отделанное красным деревом.
Помещение это оказалось столовой и содержало в себе стол того самого типа, что люди, сидящие на разных концах такого стола, находятся вместе с тем в разных временных зонах. Сейчас на одном конце поблескивала колония серебряных подсвечников.
Стол был накрыт на двоих. По сторонам от каждой тарелки батареями лежали ножи и вилки. В сиянии свечей поблескивал старинный хрусталь.
Ужасное предчувствие накатило на Ваймса – одновременно с волной «Обольсьона», самых дорогих духов из тех, которые только можно достать в Анк-Морпорке.
– Ах, капитан. Как мило с вашей стороны, что вы пришли…
Ваймс, не чувствуя под собой ног, медленно обернулся.
За его спиной стояла госпожа Овнец, величественная как никогда.
Словно в полубреду, Ваймс смотрел на ярко-голубое платье, все усыпанное бриллиантами, которые вспыхивали и играли в сиянии свечей, на копну волос цвета каштан, на слегка встревоженное лицо (эта встревоженность наводила на мысль, что целый батальон художников-декораторов только что разобрали свои помосты и отправились домой). Доносящееся до его ушей легкое поскрипывание означало, что скромные элементы корсета подвергаются сейчас воздействию сил, которые, скорее, характерны для ядра какой-нибудь крупной звезды.
– Я, э-э, – промямлил он. – Если вы, э-э. Если вы сказали, э-э. Я бы, э-э. Оделся бы во что-нибудь более подходящее, э-э. Чрезвычайно, э-э. Очень. Э-э.
Она двинулась на него, как сверкающая осадная машина.
Пребывая в каком-то полусне, он позволил усадить себя за стол. Должно быть, он ел, потому что из ниоткуда появлялся слуга с чем-то, нафаршированным чем-то еще, а позже возвращался и уносил тарелки. Время от времени реанимировался дворецкий и наполнял бокал за бокалом странными винами. Жар от свечей был такой, что, сидя рядом, можно было спечься. И все время госпожа Овнец говорила – звонким и в то же время каким-то ломким голосом – о размере дома, об обязанностях, которые накладывает обладание крупной собственностью, о том, что пришло время Более Серьезно Отнестись к своему Положению в Обществе. А закатное солнце тем временем заполняло комнату красными красками. Голова Ваймса кружилась.
«Общество не знает, откуда грядет удар», – собравшись с силами, подумал он. Драконы не упоминались ни разу, хотя некоторое время спустя нечто, сидящее под столом, ткнулось носом в колено Ваймса и закапало слюной.
Ваймс нашел для себя невозможным активно участвовать в разговоре. Его осадили со всех флангов, загнали в угол. Наконец, он предпринял одну вылазку, в надежде вырваться на пятачок, откуда можно будет найти путь к спасительному бегству.
