Однако Света его шутливого тона не приняла. Более того, эмоции от нее пошли какие-то непонятные, близкие к панике. По крайней мере, нервничала она очень сильно.
— Бонь, нам поговорить надо…
Боня не то чтобы напрягся, но определенное беспокойство ощутил. Подруга явно настроена на какой-то неприятный разговор. И непонятно, по какому поводу, вроде все нормально складывается. Ему очень нравилось, что за год с небольшим их со Светой отношений они эти самые «отношения» ни разу не выясняли. Задушевные разговоры были, и довольно часто. А нервы друг другу не трепали. И не надо. Привык, что веет от подруги только спокойствием и доброжелательностью. Сразу как-то уютно и хорошо на душе делается. Ну да не все коту масленица. За счастье и уют бороться надо. Они того стоят.
— Света, пещеру ты рядом вырыла. Значит, уходить от меня не собираешься. Так к чему такой тон? Тебе золота надо не сорок килограммов, а сорок тонн? Сделаем! — попробовал пошутить он.
— Даже не знаю, как начать… Я хочу, чтобы ты Улдуз тоже в жены взял!
— Зачем?! — Боня немного опешил. — Я же тебе столько раз говорил, что мне с тобой хорошо и одной тебя мне вполне достаточно. Нет у меня потребности жениться на всех симпатичных женщинах, которые на глаза попадаются. Или у тебя пунктик, что в клане должно быть много жен?
— Ну ты же о драконах очень мало знаешь…
— Между прочим, только то, что ты мне рассказывала.
— Да я собиралась, все решиться не могла. — Драконша сделала паузу, пару раз вздохнула и продолжила: — Ты знаешь, какого размера драконье яйцо?
Боня честно ответил:
— Понятия не имею. Наверное, большое?
— Больше ведра. А полная кладка — двенадцать яиц.
— То есть ты хочешь сказать, — догадался Боня, — что родить ты их сможешь только в драконьей ипостаси?
— Их сначала вырастить надо. В человеческом обличье можно только зародыш оплодотворить, а яйцо только потом вокруг формируется. И занимает это около полугода. В человека при этом перекидываться нельзя. Вообще!
— То есть полгода ты все время будешь только драконом, — начал Боня, но Света его перебила:
— Много дольше. Потом кладку еще высидеть надо. Нет, драконы на яйцах не сидят, — поспешно сказала она, увидев, что Боня заулыбался. — Яйца почти все время в драконьем пламени находиться должны. То есть мама рядом с кладкой находится и каждые несколько минут на яйца струю пламени направляет. Даже поесть толком отойти нельзя. И так еще полгода. Да и потом от маленьких дракончиков тоже не отойдешь, пока соображать не начнут и в людей перекидываться не научатся. А это не раньше чем через три года, а чаще лет через пять-шесть. И поручить за ними следить никому нельзя. Они пламя с рожденья выдыхать умеют. Так что в человеческой ипостаси к ним подходить просто опасно.
— Понял, ты обеспокоена тем, что несколько лет ты не сможешь перекидываться в человека, и с личной жизнью у нас будут проблемы. Вот если бы я был тоже драконом…
— Боня! — снова прервала его подруга. — Почему ты решил, что представители нашего вида сексом именно в драконьей ипостаси занимаются?
— Не понял?
— В драконьей ипостаси у мужчин даже органа соответствующего нет. Ты когда-нибудь видел, как ящерицы спариваются? Вот и у нас все почти так же. Надо задрать хвост, изогнуться в немыслимой позе. А твой партнер изгибается не менее немыслимо, но в другую сторону. И норовит плеснуть тебе под хвост пару ведер жидкости в надежде, что хоть что-то попадет куда надо. То есть яйцо оплодотворить так можно, а удовольствие получить — нет. Одна радость, что это безобразие длится всего секунд пять.
Боня попытался представить. Немного замутило.
— Ты так образно рассказываешь. Опыт имела?
— Один раз сдуру по молодости. Не сердись! До твоего рождения не знаю сколько тысяч лет еще было. Мне теперь тоже никого, кроме тебя, не надо. — Драконша срочно сменила тему: — Но ты же мужчина. Несколько лет без секса точно не выдержишь. А если даже и выдержишь, зачем мучиться? Я к Улдуз ревновать не буду. Девочка хорошая, порядочная, сама хочет. Ты ей нравишься, к тому же авторитет у хифчаков у нее тогда до небес поднимется. И я ей почти обещала…
Боня задумался. Это ж надо! Кому рассказать — не поверят. Жена уговаривает взять вторую жену! И не для секса втроем, а просто о нем заботу проявляет. А он, имея возможность после божественного апгрейда хоть с десятком женщин сексом заниматься, еще сопротивляется. Ну не султан он по духу! Ему домашнего уюта хочется, а не чтобы много баб было. Хотя Улдуз ему в принципе нравится. Не было бы Светы, может, и сам бы за ней ухаживать начал. Но сейчас…
— Света, а тебе самой зачем все это надо? — наконец выдавил из себя он. — В конце концов, как я буду обходиться без секса — это мое дело. Буду к тебе приходить, жара меня, ты знаешь, не пугает. Подержусь за тебя, хоть и в драконьей ипостаси, все легче станет.
Подруга захихикала:
— Приходи, конечно! Но Улдуз тоже не гони. И не переживай. Драконов в кланах от ревности быстро отучают. А так и тебе лучше будет, и мне спокойнее. Не надо нервничать: придешь — не придешь, увел тебя кто или нет? Буду знать, что за тобой Улдуз присмотрит. И поможет, если что. На нее можно положиться.
Тут Боня неожиданно вспомнил, с чего он начал разговор. Кажется, матриархат бывает даже при условии, что жен у тебя несколько и все — верные и заботливые…
Дальнейший разговор уже свелся к тому, что брак надо все-таки оформить какой-нибудь церемонией. Причем брак не только с Улдуз, но и со Светой (Боня настаивал). То есть церемония должна была позволять многоженство и не иметь отношения к официальной религии в Визе или у алов (там — жесткая моногамия), но при этом быть авторитетной. Если женишься «по-настоящему», то и церемония «настоящей» должна быть.
В разгар обсуждения с советом влез Иситай. Подслушивал он, что ли? Наверняка подслушивал. Любопытный, черт!
Призрак предложил провести церемонию по обычаям своего народа. В смысле циньцев. И даже готов был ее сам провести, если ему помогут материальный реквизит двигать. Призрачными руками — не умеет. Назывался обряд «сумеречная церемония», проводился ночью и допускал одновременную женитьбу на двух и более девушках, являющихся сестрами (или более дальними родственницами). Этот обряд официально признавался всеми кочевниками, для которых циньцы были большим авторитетом. Драконам же любые церемонии были по барабану, но в данном случае они скорее признавали этот обряд, чем нет. В древности циньцы были единственным, кто с драконами ладил. Оставался вопрос: можно ли Свету и Улдуз считать сестрами? Иситай думал, что можно, и брататься им для этого не нужно. Боня ведь все-таки бог. А Света и Улдуз — его жрицы. Улдуз официально в Улуг-Улусе мемориальный храм возглавила. А Света — как единственная драконша и постоянная спутница. Так что сестры.
— Раз специалиста устраивает, пусть так и будет, — решил Боня. — Бред какой-то, но хоть со Светой наконец отношения узаконю…
Улдуз прилетела на следующее утро, в гамаке, который нес эскадрон пикси. Сговорились, что ли? Гоняла пикси по кругу, пока Боня не вышел посмотреть, что происходит. Тогда с криком: «Лови меня!» — девушка спрыгнула ему прямо на руки. Метров с пяти. Боня не понял как, но поймал и даже сам удивился. За что и был награжден долгим поцелуем. Хотел было возмутиться, но вспомнил, что обещал на ней жениться, и промолчал. Тем более ему понравилось.
«Может, я скрытый кобель?» — грустно подумал он.
С рук Улдуз спускаться не желала, а, чуть отстранившись, требовательно смотрела на Боню. Хорошо хоть в эмоциях особой уверенности не чувствовалось. Скорее робкая надежда. Это добавляло оптимизма, что не все так уж плохо. Но что-то сказать надо. И от своего имени. Не за Свету же прятаться.
— Улдуз, как ты относишься к идее выйти за меня замуж? Вместе со Светой?
Эмоции сменились восторгом. Даже приятно стало. Девушка завизжала и снова присосалась к нему поцелуем. Значит, относится положительно.
Пока думал, что делать дальше, оказалось, что все уже решили за него. Рядом стояла Света.
— Прости, но нам с ней надо поговорить, — чуть не хором заявили обе.
Боня опустил Улдуз на землю и, решив, что пора привыкать, прижал к себе сразу обеих и по очереди поцеловал. В общем, понравилось. Что-то в этом есть…
— Ладно, идите, — милостиво разрешил он.
Засмеялись все. Но искренне и радостно. Может, все и неплохо будет, хотя пока как-то странно…
Боня вспомнил, что не спросил у Улдуз о делах. И для чего ей галера понадобилась? Но решил, что приставать к девушке с такими вопросами, когда у нее через несколько часов свадьба, негуманно. Да и бесполезно, наверное.
Света с Улдуз спрятались в шатре и подключили к приготовлениям всю Бонину команду. Пикси, гаргульи и даже призраки носились, как на реактивной тяге. Не у дел остался один Боня. В принципе это было даже неплохо, так как позволяло подготовить невестам хоть какие-то подарки. Хотя в возможностях он был очень ограничен. Ни магазинов, ни ювелирных мастерских на острове еще не было. Дарить что-нибудь из уже имеющегося? Глупо. Да и не прятал он никогда ничего, Света обо всех его вещах знала. Оставалось сделать самому, но и здесь были свои сложности. Обручальные кольца вроде снимать не положено. А куда Света при смене ипостаси такое кольцо денет? На минуту поймав пролетавшего мимо Иситая, Боня спросил, какие брачные символы у циньцев. Оказалось, специальной формы гребни для волос. Это было уже легче. Некоторые художественные способности у Бони были, так что он слепил из твердой маны два гребня, которые украсил схематичным изображением земного глобуса, поставив по бокам от него дракона и единорога. Довольно долго провозился, но получилось вроде неплохо. А потом пошел (точнее, взлетел) в Светину пещеру и провел остаток дня, создавая золото. Всю пещеру золотыми пластинками усыпал. Не считал, но и в правду ближе к тонне получилось. Так и сидел, пока его пикси не нашли и не понесли переодеваться.
