В этот момент я почувствовала, как волосы на голове начали электризоваться и становиться дыбом. Воздух между камнями как-то особенно сильно загудел, а потом я поняла, что камень перестал принимать мою магию и лучи полностью втянулись в руны на валунах.
Несколько долгих мгновений я ощущала какое-то дикое напряжение. Казалось, еще чуть-чуть — и энергия, что пульсировала между камнями, вырвется и разорвет меня на части, на тысячи маленьких глупеньких Дусенек. Но в следующую секунду мир будто замер, а потом кольцо все более уплотняющейся энергии отделилось о камней и направилось ко мне. Напряжение достигло пика, мир заволокла белая дымка, и я закричала.
***
Император сидел в кресле в своих покоях и по обыкновению в это время дня пил свой любимый травяной взвар. Он пристрастился к нему еще во времена своей молодости, когда пришлось по государственным делам отправиться на далекий Алтай. Вот с тех пор он и уважал травяной сбор, который ему доставляли оттуда каждый год.
Князь Заславский и старый князь Долгорукий с удовольствием составили ему компанию.
Государь сделал глоток из своей кружки и зажмурился:
— Да-а, с годами остается так мало вещей, которые приносят настоящее наслаждение… Ну что, Дмитрий Максимович, прочитал я ваш отчет. Прочитал… Признаться, не ожидал от этих вертихвосток ничего подобного… А вы, Константин Афанасьевич, осведомлены об их деятельности? — обратился он к старому другу.
— Частично, — уклончиво ответил тот.
— О! Вам стоит ознакомиться с отчетом князя. Это очень познавательное чтиво! — он достал переговорное устройство, к которому за короткий срок привык настолько, что не представлял, как до этого справлялся без него. — Алексей, подай мне отчет князя Заславского… Да, тот самый, сводный, об изобретениях Раевской и ее подруг. — После переключился на собеседников и снова сделал глоток. — Удивляюсь я этим девушкам! Столько всего придумали за такой короткий срок! — помолчал и задумчиво добавил: — Только, чую, хлебнем мы еще от них проблем… Лизоньке и так нелегко придется, а тут еще эти выкрутасы с женщинами в магии…Эх, мне бы еще лет пят протянуть, а там ей было бы проще. Только вот не проживу…
— Ваше Величество! Что вы такое говорите? — попытался было возмутиться князь, но царь его довольно жестко прервал.
— Я знаю, что говорю! И делаю это не для красного словца или чтобы просто побрюзжать! Я ведь вижу, что ты на Раевскую виды имеешь. Что встрепенулся? Не собираюсь я тебе мешать. Дело молодое… Но чтоб все было честь по чести! А потому мой тебе наказ: не затягивай с предложением! Что там, кстати, с соблюдением секретности вокруг этих особ?
Заславский прокашлялся, пряча эмоции за бесстрастной маской:
— Как и планировалось, о том, где сейчас принцесса с фрейлинами, знает очень ограниченный круг лиц. Граф Бехтеев сообщает, что никаких происшествий, как и странностей, за все это время не происходило. Охрана и наблюдение за всеми ведется денно и нощно. Что же касается тех разработок, что пересылаются ими нам, то тут работает секретный отдел, вернее — специально собранная группа, и информация об источнике новинок на сторону не уходит точно.
В этот момент осторожно постучались, и в комнату вошел секретарь, который передал царю бумаги. После чего поклонился и тут же удалился. Монарх ненадолго вчитался в строки и передал бумаги Долгорукому. Тот на некоторое время погрузился в изучение бумаг, а потом изрядно удивленный молвил:
— А я и не знал, что это именно они почтовые ящики усовершенствовали. Ими же теперь даже обычные люди пользоваться могут, и объем передаваемого ограничивается лишь стенками самого ящика! Кто бы мог подумать, что это сделали какие-то пигалицы! — Долгорукий будто опомнился и, сделав еще один глоток взвара, продолжил: — А о целой линейке медицинских амулетов я еще даже не слышал.
— Вы и не могли ничего слышать, — подтвердил Заславский. — Эти разработки только-только были протестированы нашими врачами и учеными из академии наук.
— И как? — заинтересованно поднял голову Царь.
— Отлично! «Амулет Жизни», как и написано, при активации отдает больному запечатанную в ней магию жизни, что позволяет в особенно сложных случаях довести пациента до врача или же поддержать его силы во время операции, даже если врач не маг. А вы лучше меня знаете, что магов жизни крайне мало!
— Так, что делает «Обезболивающий амулет», я понимаю, а вот что это за «Обеззараживающий амулет»? — продолжил интересоваться старый князь.
— О! Это, пожалуй, одно из важнейших открытий, которое совершили Евдокия с царевной! Я в этом мало что понимаю — все же далек от медицины, но даже мне стало понятно, что не столько этот амулет, сколько гипотеза девушек сможет спасти немало жизней. Эта гипотеза уже подтверждается именитыми докторами, которые взялись ее проверить. До этого было известно, что на теле человека живут то ли маленькие существа, то ли непонятные организмы, которые получили название бактерии! Но их влияние на человека объяснено не было. Более того, сложилось огромное количество гипотез на их счет! Их увидел и описал в трактате еще в семнадцатом веке доктор наук и изобретатель улучшенного микроскопа Левенгук, но с тех пор ничего революционного с этими исследованиями не сделали. И вот теперь наши девушки рассказали и доказали что…
Заславский довольно долго и подробно рассказывал Царю и его обер-камергеру то, что понял к этому моменту сам. Он искренне интересовался тем, что делала его обожаемая Дусенька, которой он все никак не решался признаться в своей бесспорной и безоговорочной симпатии. Он уж и не думал, что после первой жены сможет испытать нечто подобное. Однако то, что накрыло его сейчас, было куда сильнее. Возможно, эти чувства были более зрелыми, а возможно, та, первая, любовь уже казалась слишком далекой. Но короткое время, что ему удалось прожить со своей первой женой, сейчас виделось какой-то нереальной сказкой, которая слишком быстро промелькнула и закончилась. Он уже давно отпустил ее, оставив в памяти лишь светлый образ ангела, который имел мало общего с реальным человеком. А порой ему и вовсе казалось, что то счастье просто ему пригрезилось. Только Петруша, его сын, напоминал, что все было наяву. Евдокия же была настоящей, реальной и настолько притягательной женщиной, что у него голова шла кругом. Одно ее присутствие рядом будоражило кровь, а еще ее почему-то очень хотелось защищать. Несмотря на всю внутреннюю силу и жизнерадостность, что расходилась от нее кругами, он буквально кожей ощущал, как ей нужна защита и поддержка, а потому влюбленному князю приходилось прилагать титанические усилия, чтобы не обнимать девушку при каждом удобном и неудобном случае. Хотя это получалось у него не всегда. Сейчас же, когда Евдокия отсутствовала столь долгое время, где-то рядом с сердцем у мужчины поселилась сосущая пустота, которая немного притуплялась, когда они беседовали с ней по магофорону.
— Интересно… — наконец, протянул Долгорукий, когда получил исчерпывающий ответ на свой вопрос. — Очень интересно! — он сделал глоток уже остывшего взвара и снова взглянул на доклад в своих руках. — Тут еще с десяток различных изобретений, которые могут упростить жизнь не только магов, но и обычных людей…
— Часть этих изобретений вполне можно переработать на военные нужды. И напрашивающиеся стационарные и переносные щиты для солдат, амулеты молний и амулеты защиты — это лишь то, что приходит на ум первым. Но если задуматься и задаться целью, то даже простой «Очищающий амулет» можно переработать так, что мало врагам Империи не покажется!
Самодержец на это лишь задумчиво покачивал головой. Так, мол, князь, все так. Однако чем дальше тот рассуждал, тем мрачнее становился государь.
— Все это хорошо, Дмитрий Максимович, только все эти изобретения рано или поздно окажутся в руках наших врагов.
— Я думал об этом, — серьезно ответил тот. — Но жизнь без магии закончилась уже более двухсот лет назад, а мы все никак не можем принять, что ее нужно активно развивать, что она может служить на благо человека, а не только для его убийства. И Евдокия Поликарповна как никто другой это демонстрирует. К тому же мы не можем гарантировать, что наши соседи не ведут подобных исследований. Магия уже изменила нашу жизнь! И сейчас нам лишь остается решить: хотим мы возглавить все это или предпочтем двигаться в кильватере прогресса.
