— Алексей Воронцов? Так что пусть их. А у меня сейчас хоть свободное время появилось. Дракончики были в надёжных руках — мои гвардейцы души в них не чаяли, возились с ними днями напролёт. Все остальные гномы смертельно им завидовали, но мой отряд посчитал "присутствие при родах" своей привилегией, и никого к детёнышам не допускал. Даже короля Морхина. Я их как-то в шутку назвал "сектой свидетелей дракона". Но мою шутку не поняли, и теперь моих гвардейцев именовали именно так. Мда, дошутился…
***
— Ученик, есть разговор. И только попробуй удрать, как в тот раз! — наставник закрыл дверь моего кабинета, для надёжности прислонившись к ней плечом. Ой-ёй… После того вручения наград, когда я подарил Ситане драгоценные побрякушки, мастер Грумм смотрел на меня волком и преследовал просто по пятам. Я знал, чего он хочет, и избегал его всеми способами. Один раз даже под столом у Фелидаэля спрятался. Слава Вечному Дереву, моему секретарю не изменила хвалёная эльфийская выдержка, и он ничем не дал понять, что у него под ногами сидит король эльфов Тиларин, он же повелитель драконов Алгот Марун. Он холодно ответил ворвавшемуся в кабинет разъярённому гоблину, что моё величество отсутствует, и когда появится, ему не известно. Так что теперь у нас с Фелидаэлем есть маленькая тайна, о которой, очень надеюсь, никто никогда не узнает.
Но вечно бегать от разговора невозможно. Нет, можно было, конечно, приказать страже не пускать наставника на королевский уровень, но тогда о дружбе можно было забыть навсегда. Старый гоблин таких обид не прощал.
— Фелидаэль, выйди. Нам с мастером Груммботтом надо серьёзно поговорить.
Мой секретарь понятливо кивнул, прошёл мимо посторонившегося гоблина и тихо прикрыл за собой дверь. Сто процентов побежал сейчас за Вилдуром, только он мог успокоить старого друга, когда тот был в ярости. Просто незаменимый парень, как я раньше без него обходился?
— Не буду я удирать, — скрестил я руки на груди, стоя посреди кабинета, и даже не предложив наставнику присесть. — Но и выслушивать в очередной раз ваши глупости я не намерен!
Говорят, что лучшая защита — это нападение. Вот и посмотрим. По крайней мере, первую атаку учителя я сбил.
— Глупости?! Ты чего творишь, хмырза ушастая? Заморочил девке голову, цацки ей при всех вручил! Моя дочь не для тебя!
— А для кого??!! — отбросив всякую учтивость, заорал я на учителя. — Для кого?!
Гоблин ошалело смотрел на меня, не ожидая такого отпора.
— Мне плевать, кто там может чего подумать! Мне плевать, что она не из Высокого Клана! Я её люблю, и пусть хоть кто-то попробует встать у меня на пути! Она будет моей королевой. Я сказал!
Наставник только и мог, что открывать и закрывать рот. Я трясущимися руками откупорил бутылку с гномьим вискарём, которую прятал в своём столе. Как чувствовал, что пригодится. Набулькал в стоявшие на подносе рядом с графином воды фужеры, и впихнул один в руки до сих пор не могущего сказать ни слова гоблина.
— Присаживайтесь, учитель, — рухнул я в кресло, подавая пример наставнику. — В ногах правды нет.
— Её нигде нет, — буркнул немного пришедший в себя учитель, усаживаясь в кресло напротив.
Мы молчали, настороженно смотря друг на друга. Никто не хотел начинать разговор первым. Пауза затянулась, и я всё-таки решился взять слово первым.
— Я влюбился в неё сразу, как только увидел. Тогда, в тренировочном зале, помните? Я ничего не могу с этим поделать. У нас говорят, что сердцу не прикажешь… — я залпом выпил налитый гномьим самогоном до краёв фужер, даже не почувствовав вкуса.
— У вас? У кого это — у вас? У эльфов нет такой поговорки, я на этом свете живу долго, и знаком почти со всеми расами, населяющими этот континент. Может, расскажешь уже правду? Кто ты на самом деле? — гоблин поставил на столик фужер, к которому даже не притронулся и вперил в меня немигающий взгляд. — В тебе слишком много странного было с самого начала, ученик. Я начал подозревать неладное с самой первой нашей встречи. Я, как ты уже, наверное, понял, не очень люблю эльфов. Есть за что. Поэтому и настоял тогда на Договоре Ученика. Думал, что ты откажешься. Но ты согласился, и терпел мои тренировки. Король эльфов, настоящий король эльфов никогда бы на это не пошёл! Ну, и то, как ты общался с гномами, с Глимом и Димблом, мне тоже о многом сказало. Эти твои постоянные непонятные словечки… Ну и самое главное — настоящий король эльфов никогда бы не стал рисковать своей жизнью для спасения моей дочери от Каменного призрака. Да и меня тоже. Как и не покинул бы свой дворец, отправляясь на войну с орками. Ты, хороший эльф, и хороший король. Но ты не тот, за которого себя выдаёшь. А я не могу отдать свою дочь неизвестно за кого.
Что ж, похоже, что меня раскрыли.
— Ну, ученик, тебе есть, что мне сказать? — внимательно глядя в мои драконьи глаза, спросил наставник.
Деваться некуда, придётся выложить все карты на стол.
— Да, учитель, — тяжело вздохнул я. — Мне есть, что сказать.
***
— Так кем ты, говоришь, был в своём мире? — спросил наставник, отпив своей знаменитой настойки. Разговор затянулся надолго, ту бутылку гномьего самогона мы усидели, и учитель принёс настойку, из его личных запасов. Обеспокоенный Фелидаэль всё же притащил Вилдура, но открыв дверь, и увидев, что мы спокойно беседуем, старый гном переглянулся с молодым эльфом, подмигнул мне и тихо прикрыл дверь. Тактичные ребята.
— Редактором. Это… как вам объяснить-то… Ну, в общем, я читал рукописи, написанные другими людьми, и отбирал лучшие. Которые потом переписывали много-много раз, чтобы их могли читать другие люди.
