— Вон, возьми пергамент в ореховом шкафчике в углу.
— Чего молчишь-то? — первой забеспокоилась Мания.
— Ты что, забыл, как в него, этот покер, играть? — встревожилась Агапао.
— Да нет… Просто я вспомнил, что с записью могут возникнуть некоторые проблемы…
— Не волнуйся, мы обе грамотные!
Серый хотел было уточнить, что не в грамоте дело, но внутренний голос отсоветовал ему делать это, и он продолжил:
— И, к тому же, тут, и в марьяже, кроме этого, понадобится третий человек…
— ???!!!
— Ну, втроем надо в него играть, то есть.
— Что?!
— Три человека, говорю, надо.
— ЭНОХЛА!!! — в один голос взревели старушки. — Энохла! Бегом сюда! Ликандр, кричи!!!
— А-а-а-а-а!!!..
— Да не так кричи!..
— А как?
— Кричи «Энохла»!
— Зови ее!..
— Давайте все вместе!
— Три-пятнадцать!
— Э-НОХ-ЛА!!! Э-НОХ-ЛА!!! Э-НОХ-ЛА!!! Э…
— А не проще ее сбегать позвать?
— Сама придет.
— Три-пятнадцать!
— Э-НОХ-ЛА!..
Где-то в глубине дома хлопнула дверь, потом другая, и, чуть не вынеся третью, в комнату влетела еще одна старушка, как две (или три?) капли похожая на двух первых.
— Вы что тут — с ума посходили? У меня аж куб… грабли из рук выпали! Я уж думала, что у вас, бездельниц, пожар случился! Или крыша обвалилась! Хотя почему она все-таки не обвалилась от вашего ора — я не по…
И тут ее единственный глаз цвета пламени узрел гостя.
— А это еще кто у вас тут?
— Энохла! Смотри!..
— Это — бродячий торговец драгоценностями Ликандр! Он сейчас научит нас игре для троих!
— Что?..
— Что слышала, сестра! Игре для троих!
— В кости, что ли?
— В карты!
— Но на картах ведь гадают…
— В карты играют!
— А гадать и на апельсинах можно!
— Но если так… То… Предназначение…
— Да, сестричка. Да.
— Боги Мирра!..
Поросенок под окном вздохнул и грузно наступил на что-то керамическое.
Через пять часов три сестры уже умели играть во все карточные игры, какие только Серый смог припомнить. В ход пошли даже «шантоньский дурак», «Акулина» и «верю-не верю».
До испуганных случайных прохожих полдня доносились таинственные фразы, принимаемые ими за отрывки новейших гимнов:
— …хода нет — ходи с бубей!..
— …она просто перезаложилась на третью даму…
— …ага! Без лапки!..
— …шесть пик — сталинград!..
— …за полвиста выходи!..
— …привет, валет!…
— …кукареку!!!..
— …ха-ха-ха!..
— …по старшей!..
— …простая…
— …три туза…
— …не верю!..
— …Ага!!!..
Грайи все схватывали буквально на лету. К концу мастер-класса Волка не покидала уверенность, что через пару дней практики садиться с ними играть на деньги будет вершиной глупости. Даже краплеными картами. Или, скорее, «тем более, краплеными».
У него так и чесался язык снова спросить у бабок про их загадочное предназначение, и каким образом оно могло быть связано с колодой потертых вондерландских карт, по случаю прихваченной им из заведения мастера Вараса за день до отъезда.
Но, не получив ответа в первый раз, он не думал, что получит его во второй, а настраивать против себя шубутных старушек ему не хотелось — у него еще была важная задача, ради которой он не мог рисковать их расположением даже из-за непонятной тайны.
— Что-то засиделся я у вас, — проглотив последний банан в шоколаде, отрок Сергий сделал вид, что засобирался.
— Постой, Ликандр!
— Ты куда?
— Ну, как куда? Волка и продавца ноги кормят. А что-то в последнее время мой товар и так неважно расходиться стал… Говорят — мещанство… А вот приятель мой торговец скульптурой Литотрипс наоборот только успевает новые кошели под деньги покупать… Мода, что поделаешь…
— Ха! Мода! Я бы, например, лучше украшения носила!
— А я — статуи покупала!
— Тебе еще этих бесплатных мало!
— Послушай, Ликандр! — вдруг схватила его за руку Энохла. — Ты помог нам, мы поможем тебе.
— А и верно, сестрички!
— И правда что, Энохла! Надо отблагодарить такого уникального молодого человека!
— Ты говоришь, у вас там, в долине, статуями торговать выгоднее, чем драгоценностями?
— И выгоднее, и воруют меньше, и в случае чего от разбойников есть чем отбиться, — глубокомысленно подтвердил Волк.
— Ну так вот. Мы порекомендуем тебя…
— Тебе…
— …одних наших родственниц. Может, ты слышал про них. Они наши троюродные внучатые племянницы.
— Они занимаются скульптурой? — с туповатой невинностью спросил Серый.
— Да.
— Они горгоны.
— ЧТО?!
— Ликандр, не бойся.
— Это не должно тебя беспокоить.
— Мы напишем тебе рекомендательное письмо.
— Главное — предъявить его до того, как они увидят тебя.
— И не смотри им в глаза.
— У них этой скульптуры — просто штабелями лежит.
— Некуда складывать.
— А выбрасывать жалко. Некоторые — просто шедевры.
— Да-да. Вот, посмотри вокруг — разве тебе не нравится?
— Правда, живут они далековато…
— На Барбосских островах.
— Ты, наверное, и не слышал про такие никогда?
— Конечно, не на всех сразу…
— На одном из них — на Каносе.
— Мы тебе нарисуем карту…
— И дадим крылатые сандалии…
При слове «сандалии» Серый страдальчески поморщился.
А поросенок под окном прихрюкнул.
Или закряхтел.
— Ты не помнишь, Мания, где они?
— В красном сундуке на чердаке.
— Крылатые? — умудрился, наконец, вставить слово в разговор и Волк.
— Да. Но ими очень просто управлять.
— Просто говори им «вверх», «вниз», «вправо», «влево»…
— И так далее…
— Пока они не привыкнут к тебе.
— Потом они будут просто тебя чувствовать.
— И они отнесут тебя, куда угодно.
— Они волшебные?
— Волшебные?.. Они крылатые.
— Очень редкая порода.
— Гнездятся только на вершине Мирра.
Похоже, поросенку под окном надоело валяться на одном месте, и он, шумно ломая стебли травы, решительно направился куда-то прочь.
Волк тоже заторопился.
— Не спеши, Ликандр! — придержала его за рукав Агапао.
— Поужинай с нами!
— И можешь остаться ночевать, а наутро пустишься в путь.
— Туда лететь дня полтора — два.
— Поэтому мы уже не летаем так часто к нашим девчонкам в гости, как раньше.
— Далековато для нас уже кажется, хе-хе…
— Хе-хе…
— Да нет, мне бы поскорее надо. Еще светло во всю. Спасибо вам за предложение, за помощь…
— Ну хоть лимонаду попей…
— Там селяне, кажется, должны были принести дары.
— Опять, наверно, одни бананы в шоколаде…
— М-да. Ну, ладно. Пожалуй, лимонадику с бананчиками я еще чуть-чуть попью, — с фальшивым вздохом сразу сдался Серый.
Затолкав в переметную суму собранные с пола драгоценности (те, которые не слишком далеко закатились), карту и сухой паек, упакованный на дорожку ему благодарными грайями, отрок Сергий на прощание обнялся со старушками.
— Ликандр! Тебя, наверное, нам боги Мирра послали за все наши переживания!.. — прослезилась Агапао.
— Заходи к нам в гости… в любое время… когда будешь в нашей стороне… — подозрительно засморкалась Мания.
— Спасибо тебе… Ты сам не знаешь, как это для нас было важно…
— Ну, что вы… — смутился Волк, чувствуя почему-то себя последним мерзавцем. Ох, слава Богу, Иванушки нет рядом… — Ну не надо плакать… Буду в ваших краях — обязательно загляну. А чтоб повеселее вам маленько было — хотите, анекдот расскажу?
И, не дожидаясь ответа:
— Ну, вот. Играют в марьяж двое приятелей против еще одного мужика. И в решающей партии один не знает, с чего ему зайти, чтобы другу подмастить. И смотрит на него. А друг понял, что тот от него хочет, и руку к сердцу прикладывает. Ну, тот, первый, думает: «Раз сердце — значит, черви.» И пошел в черву. И мимо!!! И продули они. И после игры тот, второй, у первого спрашивает: «Что ж ты мне червы подсказывал, если у тебя одни пики были!!!» А тот отвечает: «Причем тут червы? Я руку к сердцу прикладывал! А сердце как делает? Пик-пик!!!..»
Старушки сквозь слезы захихикали, а Серый, пока не захлюпал носом сам и не признался во всех своих злокозненных намерениях, подхватил сумку и, помахав рукой, заспешил к выходу.
Энохла, семеня рядом с ним, показывала путь на чердак, где хранились чудесные сандалии.
— А как же я верну их вам? — вдруг озадачился Волк. — Когда ведь еще сюда соберусь-доберусь — не ближний свет-то…
— Да проще простого! — воскликнула грайя. — Только скажи им «домой» — и они мигом умчатся сюда сами. Это — самая быстрая пара за много лет! Чистопородные!
— А не потеряются? — засомневался отрок Сергий.
— Да ты что! Боги Мирра специально…
