Именно это объединило Рейвара и Октинхейма. Старший никогда не доверял Черному Единорогу и, даже, несмотря на все его показные чудеса, пытался отложить принятие решения об избрании единого бога для своего народа. Чем более нетерпеливым становился Ятек, тем более уверенным в правильности своего решения становился правитель полукровок. Октинхейм боялся за жизнь внука, возможного наследника трона, особенно после предложения божества помочь Рейвару занять вакантное место. Вот только зеленоокий просчитался — братьев устраивало нынешнее положение вещей.
К тому же они подозревали Ятека в причастности к рождению Рейвара. Впрочем, в последнее время божество и не скрывает своего участия в этом деле. Ему было выгодно появление у несговорчивого старого короля второго сына и потенциального наследника престола.
Но в данный момент оба божественных брата раздражали полукровку одинаково, ведь между ними каким-то образом встала Лиска, доверчиво жмущаяся к нему.
— А почему бы мне здесь не быть, — сложил руки на груди Ятек. — Я не собираюсь спокойно смотреть, как ты покушаешься на мое.
— Они тебя еще не приняли. — Голосок-то у Кая не очень уверенный. — А по нашим правилам…
— Забудь правила, мальчишка! Только вылез из-под юбки, мамочкин любимчик, а уже пасть на чужой кусок раскрыл. Или ты думал ценой одной девчонки получить то, на что я положил тысячи жизней, долгие годы и драгоценную манну? — Божество в человеческом обличье перевело взгляд на Рейвара и сидящую у него на руках Лиску. Кстати, пока они болтали, удалось выпутать ее из сетей. — Забавная попытка. И от кого у тебя эта страсть к авантюрам, братец?
— А я не собираюсь, как ты, копаться. И я… Уж лучше я дам то, чего не должно быть, чем заберу имеющееся, а потом потребую плату за возвращение.
— Мальчишка! — издевательски рассмеялся Ятек. — Давно от родительской мельницы оторвался? Еще амброзия на губах не обсохла! Сначала научись, а потом уже лезь во взрослые игры.
— Помню. «Разделяй и властвуй». Вот ты огрызками единого и властвуешь. А на большой кусок у тебя рта не хватает. — Теперь блондина, похоже, задели за больное. — Все строишь козни свои, планчики выверяешь. В архитекторы бы шел или в стряпчие. Гром гремит, земля трясется, конь придурошный несется, — показал язык Кай.
Рейвар знал наверняка, от кого тот нахватался подобных привычек. Что божество, что жрица его — одного сорта яблочки.
— Ну, я же говорил — мальчишка! — обратился второй брат к окружающим замершим людям.
— Я не мальчишка!
Тут Рейвар понял, что блондина планомерно доводят до принятия какого-то решения. И если инициатор Ятек — ничего хорошего не жди.
— Кай, успокойся!
— Ну вот, тебе уже смертные начинают приказывать. Скоро хвиса тебе на шею сядет.
— Мне и на Варениковой неплохо, — пробурчала Лиска.
И ведь знает, зараза рыжая, когда его этим дурацким прозвищем подразнить!
— И будешь ты ездовым драконом, — продолжил Ятек. — Сам притащил такую непрокую дурочку. Да еще и всю авантюру на ней завязал. Неудачник!
— Сам ты неудачник! Полвека впустую потратил на то, что я со своей хвисой за пару месяцев сделаю.
— Что ты сделаешь, если моя ее сейчас на клочки порвет? — насмешливо посмотрел Ятек на брата.
Рейвар прикрыл глаза, ожидая дальнейших слов дурного божества.
— Еще кто кого! Это мы твою ущербную…
— Договорились! — Неожиданно только для самого Кая его схватили за руку. — Если твоя выигрывает, я оставляю надел тебе.
— А если ты? — Ага, проняло! Наконец-то блондин понял, во что его втянули.
— Ты уходишь из этого мира, — шепотом, очень глубоко и холодно произнес Ятек. — Раз и навсегда.
Рейвар отвернулся, не желая слушать остальное. Все внутри разрывалось от странных подозрений и страха. Страха за такую доверчивую, наивную и любящую женщину. Впервые он не мог ничего сделать для нее, в то время как безумно этого хотел. Юстифа действительно вправе требовать от молоденькой пришлой хвисы участия в поединке. Вот только Рейвар слишком хорошо мог оценить силы. Лисавета слабая, хрупкая, не умеет обращаться со своим телом и защищаться. А Юстифа — прожженная жизнью, черная, сильная. У рыжей мало шансов.
Пока два божества выясняли отношения, полукровка буквально по песчинке собирал разлитую вокруг магию. Теперь он чувствовал себя гораздо уверенней. Но при взгляде на хвису все внутри стягивалось в узел.
— Давай крыло подлечу.
Перья щекотали руки, а вот холодный нос тыкался ему в ребра, что было не очень приятно. Но Рейвар не стал делать замечание хвисе, она и так вся дрожала от страха.
— Лис, прости.
— Уйди от нее, — оттолкнул он руку Кая, который хотел дотронуться до треугольного ушка.
— Чего ты на меня орешь? Сам лучше, что ли? Я хоть осознаю вину и прощения прошу, а ты… Тебе такую девушку дали, а ты что с ней сделал? Вот и помалкивай теперь. Лис, я не думал, что до этого дойдет.
— Я понимаю. У нас, раздолбаев, всегда все до крайности доходит.
К неудовольствию Рейвара, хвиса слезла с его коленей и тряхнула крыльями. Вид она имела воинственный и очень глупый. Тем более на фоне перекинувшейся Юстифы.
— Мама, роди меня обратно! — выдала потрясенная Лиса.
Да уж, черная хвиса кого угодно могла напугать своим внешним видом. Огромная, по сравнению с мелкой Лиской, немногим ниже его самого во второй ипостаси. Шрамы на морде и рваные уши лучше всяких слов говорят о тяжелом прошлом, а также обо всех тех схватках, после которых она до сих пор жива. Сухопарая, с тугими мышцами под темно-бурой шкурой.
А вот баланс тела держит плохо, правое крыло, поломанное и неестественно сложенное, заставляло хвису чуть заваливаться набок, ведь противовесом ему был (хотя лучше сказать — не был) обрубок левого. Если Лиска грамотно использует эту слабость, то у нее есть шанс.
Рейвар посмотрел на застывшую ошарашенную рыжую хвису, и надежда на благополучный исход увяла, едва успев пробиться. Девчонку всю трясло от страха, а непомерно длинный и пушистый хвост пытался прижаться к брюшку. На фоне черной она даже не казалась, а действительно была маленькой и жалкой. Попыталась сделать шаг назад, но ноги подогнулись, и Лисичка просто села.
— Вам не кажется, что для такой эпической битвы здесь места маловато? — И не обращая внимания на раздраженные взгляды Рейвара и Кая, которые открыли рты, дабы послать его куда подальше, наглое черноволосое божество, которому больше шла его животная ипостась, с легким усилием развело руки в стороны… раздвигая границы леса вокруг маленькой полянки. — Вот так-то лучше.
Ятек поправил манжет черной щегольской рубашки и кинул на брата взгляд, полный самодовольства и превосходства. На бледных щеках Кая заиграл румянец, а вот плотно сжатые губы побелели. Видно, до такого мальчишке еще ох как далеко. И это неудивительно — игры с пространством слишком сложны, тем более такие.
Рейвара эти фокусы в данную минуту совершенно не интересовали. Мало того, что Лиске очевидно не справиться с Юстифой, так еще на той стороне поляны волшебство Черного Единорога открыло небольшую группку людей, у ног которых сидел связанный Хельвин. Час от часу не легче.
Отвлекшись на побратима, Рейвар пропустил прыжок Юстифы и обернулся, только когда услышал визг. Рыжая лежала на боку, а черная медленно, угрожающе ходила вокруг нее, нагнетая обстановку и запугивая и без того чуть живую от страха девушку. Вид у Лиски был настолько перепуганный, что даже непонятно, как она нашла в себе силы резко прыгнуть на противницу.
А Рейвар вымученно усмехнулся — слабая, а гонору! Такая не сдастся быстро, до последнего будет сопротивляться. Ее сначала надо сломать морально, а уже потом можно делать что угодно. Да и то успех никто не гарантирует, особенно если молодая хвиса успеет оклематься. Он знал, это они уже проходили.
Но тогда так мучительно не сдавливало грудь, не леденела кровь и не замирало дыхание от каждого протяжного визга, от каждого движения или нового пятна крови на лисьей шубке.
— Ты можешь спасти ее?
— Нет, — поджал губы Кай. — Ни я, ни Ятек сейчас не можем вмешиваться. И ты не можешь.
В этот момент Лиска метнулась в сторону, пытаясь сбежать, а Рейвар в полном смысле осознал значение этого «не можешь». Маленькая хвиса с таким упорством пыталась преодолеть магическую преграду, с таким отчаянием сопротивлялась, что у него в глазах темнело. Лучше бы всю эту энергию и порывы на драку направила, а не на глупое мельтешение.
Он бессильно сжал кулаки. Стоять и смотреть, как черная тварь с легкостью загоняет Лиску, играя со своей жертвой, просто невыносимо. Хотелось сделать хоть что-то, пусть бессмысленное, как сама борьба молоденькой нездешней девчонки и взрослой, матерой, обозленной суки. На мгновение закрыть глаза и не видеть крови; заткнуть уши и не слышать рычания и скулежа; перестать дышать и не ощущать запаха шерсти и распаленных дракой тел. Вот только… осознание происходящего никуда не денется. И он будет не просто знать, а почти физически ощущать, как рвут, медленно убивая, такую глупенькую, такую дорогую женщину, от которой решил так просто не отказываться.
