направлении.
Шарха посмотрела на меня, как на душевнобольного, но пусть лучше удивляется моим креативным идеям, чем впадает в неконтролируемую панику.
— Так вот, — продолжал я, глядя в глаза двухголовому. Между прочим, очень непростая задача, так как у него шесть глаз, а у меня всего два. — Это такой способ организации еды, когда никому ничего конкретно не предлагают, зато на столе стоит много всякой всячины, и можно на свою тарелку класть то, что хочется. Очень удобно, никакой обязаловки — всё исключительно по желанию обедающего.
Тут я сделал широкий жест в сторону спокойно расположившихся на прибрежных скалах пиратов. Мол, вот вам еда, так сказать, в ассортименте.
Монстр завис, и я прямо видел, как в его голове — той, которая с глазами — медленно выстраивается логическая цепочка. Только бы не сорвалось, и он не решил бы в качестве закуски использовать нас, а потом уже приняться за, так сказать, основное блюдо.
Но обошлось, и глубинное чудище, слегка погрузившись в воду, целенаправленно двинулось в сторону удивлённых неожиданным поворотом событий пиратов. Они-то явно ждали, что двухголовая зверюга, не раздумывая, слопает нас, и они смогут спокойно заняться своими делами, отчитавшись начальству, что, мол, так и так… не уберегли.
Увидев приближающегося к ним с совершенно недвусмысленными намерениями двухголового обитателя глубин, пираты сначала застыли, а потом засуетились, мешая друг другу и стараясь поскорее добраться до безопасного места. Но проблема была в том, что покинуть берег можно было только через проход в скале, а до него ещё нужно было добежать. И сделать это можно было исключительно по берегу, то есть в прямой видимости чудища.
— Вот смотри, что значит — правильный подход, — нравоучительно подняв палец, провозгласил я, поворачиваясь к молчаливой Шархе, — я всегда говорил и буду говорить, что психология — это наука, против которой бессильны даже глубинные рыбы. Или это была не рыба? Голова вообще-то совершенно не рыбья, да? Ни одна, ни вторая. Слушай, а правда: вот как оно с двумя головами живёт?
— Ты… ты… ты… — Шарха пыталась что-то сказать, но у неё не получалось: все слова как-то, видимо, закончились.
— Ты, главное, успокойся, — я погладил её по плечу, — ты меня потом поблагодаришь, мне вот вообще не к спеху. Нет, я люблю, конечно, когда меня хвалят, но вполне могу немножко подождать. Только не очень долго, ладно?
Принцесска непонимающе посмотрела на меня и указала дрожащей рукой в сторону берега, где уже знакомое нам глубинное чудище весело отлавливало мечущихся по берегу пиратов длинными гибкими щупальцами. Пираты отлавливаться не хотели и старались увернуться от многочисленных «рук». Большинству уже удалось преодолеть небольшую часть берега и скрыться в скальном проходе, но двум или трём не повезло. Наш двухголовый приятель сграбастал их и утащил под воду.
— Он их съест, — Шарха обвиняюще посмотрела на меня, — это жестоко!
— Жестоко — это если бы он съел меня или тебя, — возразил я, удивляясь в очередной раз прихотливым извивам женской логики. То она готова жертвовать всеми подряд во имя каких-то своих пустяковых целей, то ей пиратов — ну или кто они там — жалко. — Впрочем, никто не запрещает тебе позвать эту милую зверюшку и присоединиться к их компании. Я уж как-нибудь сумею отовраться, ты же понимаешь.
— Даже не сомневаюсь, — фыркнула принцесска, явно передумав составлять компанию бедолагам, — ты даже октопода сумел заболтать! Если бы не видела сама — никогда не поверила бы…
— Окто — кого? — переспросил я, стараясь запомнить название невиданной морской твари, чтобы потом, наведавшись в Академию, рассказать Тео и остальным во всех красках и подробностях! В этом случае даже привирать не придётся. А Бигли наверняка напишет про меня балладу. Что-нибудь типа «Морти — победитель октоподов». Эх, хорошо…!
Я вздохнул, понимая, что как бы ни сложилась моя поистине бесконечная жизнь, Академия и её обитатели всегда будут для меня самыми любимыми и самыми дорогими. И это совершенно не значит, что к своей миссии здесь, в Ассарше, я отнесусь легкомысленно или небрежно. Быть божеством — это, как говорится, не только удовольствие, но и три-четыре столетия тяжёлой работы.
— Октопод, — повторила Шарха, на лицо которой постепенно возвращались краски, — это существо, которое живёт на глубине и нападает даже на крупную хищную рыбу, не то что на человека! Существует мнение, что его практически невозможно победить…
— Я не очень люблю слово «невозможно» и тебе советую пореже его вспоминать, — воспроизвёл я знаменитую фразу Биэля. Что-то меня на воспоминания потянуло… Надо будет метнуться и проверить: всё ли в Академии в порядке, а то мало ли что. Но это в любом случае потом, не сейчас. В данный момент приоритеты совершенно иные. Сытый октопод нам, я полагаю, уже не страшен, но кто сказал, что он тут один, такой голодный? А запасных пиратов у нас больше нет, так что надо валить отсюда, и побыстрее.
Я посмотрел на всё ещё очень далёкий берег и тяжело вздохнул: вариант вернуться мне не нравился тем, что тут нет магии, а мне без неё очень непросто. А на том берегу — завались, по словам принцесски, что не может не радовать. К тому же есть реальный шанс, что под влиянием стресса божественные силы начнут проявляться активнее и быстрее. Было бы неплохо, а то я как-то устал чувствовать себя беспомощным: ни иллюзию создать, ни в грокнера превратиться, ни чудеса посовершать. Тоска, в общем.
— Бери весло и будем грести, — принял я решение и кивнул на вёсла, — ты когда-нибудь это делала?
— Я принцесса! — Шарха уже настолько пришла в себя, что снова начала демонстрировать характер. — Не хватало мне ещё такими делами заниматься!
— А я божество, и что дальше? — я недовольно нахмурился. Честно говоря, у меня была надежда, что дурной нрав Шархи остался в императорском дворце, но она как-то стала таять. — Тебе так нравится болтаться посреди пролива в качестве приманки для местных жителей? Могу скинуть за борт. Хочешь?
Шарха внимательно посмотрела на меня и, видимо, поняла, что я абсолютно серьёзен. Она как-то коротко вздохнула, несколько раз хотела что-то сказать, но в итоге молча взяла весло и вопросительно взглянула на меня.
— Молодец, — похвалил я принцесску, причём совершенно искренне, — теперь аккуратно опускай весло в воду и делай, как я. Видишь? Отлично! Ну, давай… раз — два, раз — два, мо-ло-дец!
Не знаю, в чём была причина: может, октопод всех остальных чудищ распугал, но до берега мы добрались без приключений. Вытащили лодку на симпатичный жёлтый песочек и упали рядом.
Мортимер
Песочек был тёплый, сухой и очень уютный. Или это после последних событий так ощущалось: был момент, когда мне казалось, что мы можем и не выбраться. Мне-то что… восстановился бы через какое-то время, всё же божество, хоть и молодое, а вот у принцесски такого шанса не было. Хоть она и вредная, но всё равно жалко, да и для репутации не очень хорошо. Что это за божество-покровитель, у которого подопечный в первый же день идёт на корм глубинной зверушке?
Я повернул голову и посмотрел на Шарху. Она лежала на спине, раскинув руки и остановившимся взглядом таращилась на безоблачное небо. Интересно, что можно там так долго разглядывать?
— Что ты там высматриваешь? — тут же поинтересовался я, так как давно усвоил простую истину: если хочешь что-то узнать, просто спроси. И уже неоднократно убеждался: это, как ни странно, действительно работает.
— Ничего, — равнодушно ответила она, — просто смотрю в небо и всё. Разве это так уж странно?
— Ну вообще-то, да, — я повозился на песке и повернулся так, чтобы видеть окружающее пространство. — Обычно у каждого занятия есть какая-то причина. Я вот, например, осматриваю окрестности с целью понять, куда нам идти дальше.
— А я смотрю в небо просто так, — в голосе принцесски снова прорезались капризные нотки, — потому что до ближайшего населённого пункта отсюда топать примерно пять миль, может, чуть больше. По песку под жарким солнцем. Если ты, конечно, не припрятал в кармане ковёр-самолёт.
— Чего нет, того нет, — я пожал плечами и увидел презрительную гримаску, — слушай, что-то мне кажется, я совершил ошибку, когда не стал тебя сбрасывать в море.
— Я принцесса! — совершенно искренне возмутилась Шарха. — Ты обязан меня защищать!
— Напоминаю специально для тех, у кого проблемы с памятью, — сосчитав мысленно до десяти, подчёркнуто спокойно проговорил я, — я вообще никому ничего не должен, я божество. Меня
