Тем временем на берег выскочили еще несколько женщин. Двое из них несли большую сеть, сплетенную из тонких, но прочных лиан.
Предводительница — высокая красавица, у которой кожаный передничек был уже, чем у других, что-то воинственно выкрикнула и показала на Вована.
Миг — и Вован запутался в сети, брошенной ловкими руками амазонок. С воинственным визгом женщины набросились на Вована, в мгновение ока скрутили его и потащили в джунгли.
* * *
Под радостные вопли женщин толпа, несшая Вована, вступила в селение. Вована торжественно пронесли по главной улице и втащили под своды огромного шатра из пальмовых листьев.
Тут же к нему подскочили две амазонки с длинными и острыми бронзовыми ножами. Вован невольно сжался, но амазонки, взмахнув ножами, разрезали сеть и сразу же отступили.
К Вовану подошла красавица-предводительница.
— Добро пожаловать в страну амазонок, путник! — приветствовала она его. — Меня зовут Бдзена. Я — принцесса-воин и предводительница амазонок. Будь нашим гостем, чужеземец! Располагайся в королевском шатре! Сейчас тебе принесут изысканную еду. Угощайся, ешь, пей вволю. Сегодня все здесь принадлежит тебе! А я и мои воины сделаем все, чтобы сделать твое пребывание в нашей стране приятным и неутомительным!
— Так это… че… убивать не будешь? — осторожно спросил Вован.
— Как ты мог такое подумать?! — возмутилась принцесса. — Что за бред! Убивать путника, не отведавшего нашего угощения! Убивать путника, не испившего воды из наших рук! Убивать путника, не разделившего с нами ложе! И потом, ты еще не представлен совету старейшин. Нет, нет, не бойся! Никто и не думал убивать тебя!
Вован успокоился и стал угощаться. Стол и впрямь был великолепен. Амазонки, прислуживавшие за столом, из кожи вон лезли, чтобы угодить ему. Когда Вован насытился, Бдзена, осведомившись, все ли было достойно, и нет ли у Вована каких-нибудь претензий к ней или к прислуживавшим за столом амазонкам, и получив ответ: «Все ништяк, красючка!», устроилась рядом с ним и попросила рассказать о себе, и о тех краях, откуда он прибыл.
— Я обожаю беседовать с путешественниками и узнавать о жизни в других странах, — сказала она.
Вован, разомлевший после обеда, с удовольствием поведал Бдзене о жизни в большом городеазомлевший после обеда, с удовольствием поведал Бдзене о жизни, о депутатстве ли. ована и из тонких, но прочных лиан. упления, о депутатстве, и постепенно добрался до сауны и до мулаток.
Вован, входя во вкус, принялся во всех подробностях рассказывать принцессе о том, что он проделывал в часы досуга с бедными мулатками. Но на самом интересном месте Бдзена резко поднялась. Лицо ее пылало.
— Так вот как ты обращаешься с беспомощными женщинами, чужеземец! — сдерживая ярость, сказала она. — Клянусь, если бы не совет старейшин, я отрубила бы тебе голову прямо сейчас! Но священные традиции амазонок требуют, чтобы вначале ты предстал перед старейшими амазонками. Вставай же, чужеземец, и не мешкай, ибо старейшины не любят ждать!
Вована в сопровождении усиленного конвоя амазонок провели в шатер старейшин.
Когда его втолкнули в шатер, Вован увидел трех безобразных старух, восседавших на циновках из пальмовых листьев. Одежда старух состояла из тех же набедренных повязок, что и у молодых, с той разницей, что у старух они были изрядно истрепанными.
— Хай, бабки! — вежливо поздоровался Вован.
Старухи яростно зашипели беззубыми ртами. По сигналу Бдзены в шатер ворвались несколько амазонок. В мгновение ока они сорвали с Вована одежду и он предстал перед старухами в чем мать родила. Амазонки схватили его и подтащили к старейшинам. Старухи бесстыдно воззрились на вованову наготу, что-то оживленно обсуждая и тыча в его достоинства черными узловатыми пальцами.
Закончив осмотр, старухи дружно закивали головами. Амазонки подхватили Вована вместе с одеждой и бесцеремонно выставили из шатра.
Вован как раз одевался, недовольно ворча себе под нос, когда к нему подошла Бдзена. После беседы с бабками она явно смягчилась.
— Я рада за тебя, чужеземец, — сказала она. — Совет старейших амазонок единогласно признал тебя пригодным к продолжению рода. Более того, старейшины отметили, что такой превосходный экземпляр нам попался впервые. Поэтому тебе оказана особая честь. Ты станешь мужем принцессы. Моим мужем!
Вован опешил.
— Это как? — не понял он.
— Обыкновенно! Ты что, не знаешь, как это бывает между мужчиной и женщиной?
— Дак это…
— Разве я тебе не нравлюсь? — спросила она, игриво повернувшись вполоборота.
— Да не, ты ниче бикса, — похвалил Вован. — Краснучка! Будем харить! А завтра к лодке пойдем, я тебе бабла кину!
Бдзена засмеялась.
— Для тебя не будет завтра! — сказала она. — Ночь мы проведем вместе, а на рассвете тебя казнят. — И заметив, что Вован оторопело разинул рот, не веря своим ушам, засмеялась:
— Не думай об этом! Живи настоящим!
Уходя, она обернулась и бросила остолбеневшему Вовану:
— Готовься к ночи, дорогой! Мне бы не хотелось, чтобы такой замечательный мужчина испортил ее своим бессилием!
Вован рванул было за Бдзеной, но в то же мгновение перед ним как из-под земли выросли несколько амазонок с копьями наперевес. Вован понял, что попал в западню.
Он опустился на подстилку из дикого тростника и стал уныло ждать смерти.
* * *
Приближался вечер. Над островом сгустились сумерки. В окно шатра Вован увидел, как над океаном взошла луна. Он вздохнул и отставил обломок кокосовой скорлупы, которым вот уже четыре часа пытался седлать подкоп в твердой, словно камень, земле. Увы — ценой чудовищных усилий ему удалось выкопать крошечную ямку глубиной не более дюйма.
В шатер вошла Бдзена.
— Готовься, чужеземец! — сказала она. — Когда луна будет прямо над священной горой Скуо, я приду к тебе!
Вован посмотрел вслед удаляющейся принцессе и перевел взгляд на небо.
Луна неумолимо приближалась к вершине. Оставалось не более часа.
Вован устало опустился на землю и попытался задуматься. Ситуация была критической.
Вован огляделся и заметил в углу шатра большую яму, небрежно прикрытую пальмовыми листьями. Он подошел к яме, раздвинул листья и увидел, что яма до краев наполнена большими белыми шарами, напоминавшими мячи. Вован взял один из шаров и содрогнулся.
При ближайшем рассмотрении шар оказался черепом. В яме покоились останки несчастных мужчин, выбранных амазонками в мужья и поплатившихся за это жизнью. В ближайшее время к ним должен был присоединиться и Вованов череп.
От этой мысли Вован почувствовал себя очень неуютно и поспешил вернуть череп на место.
Тут послышался шорох и в шатер бочком проскользнула какая-то расплывчатая тень. Вован пригляделся внимательнее. В неярком лунном свете тень ему показалось, что перед ним толстая уродливая старуха с расплывшейся фигурой и большим животом.
— Тише, чужеземец! — произнесла фигура шепотом. — Если стража услышит наш разговор — мы погибли.
— Ты кто? — спросил Вован.
— Надир, — ответила фигура.
— Так ты че, мужик? — поразился Вован. Вид незнакомца никак не вязался с обликом представителя сильного пола.
Вместо ответа Надир разразился глухими рыданиями.
— Не береди рану моего сердца, о чужеземец! — простонал он сквозь плач. — Не терзай мою душу напоминаниями и моем несчастье и позоре!
Он принялся раскачиваться из стороны в сторону, плача и причитая. Прошло несколько минут, прежде, чем он успокоился и смог продолжать свой рассказ:
— Знай же, о чужеземец, что я — принц Надир, сын Закир-шаха, владетеля Зидайских земель и повелителя Лагриба. Я был прекраснейшим юношей на всем Мочульском побережье, слава о моей красоте и величии облетела весь Полусредний мир. В девятнадцать лет я прослышал о королеве амазонок, прекрасной Гдзене. Не вняв предостережениям, я отправился на поиски страны амазонок. Три года я искал пути в эту страну, пока наконец судьба не привела меня к цели моего поиска. Меня, как и тысячи других мужчин до этого, схватили и привели к королеве. Прекрасная Гдзена была действительно прекрасна! Я полюбил ее с первого взгляда, и она ответила мне взаимностью. Мы провели самую прекрасную ночь в жизни, а на рассвете за мной пришли стражницы, чтобы предать ужасной смерти. Но Гдзена смилостивилась надо мной и упросила совет старейшин не убивать меня. Однако, по законам амазонок ни один мужчина не может жить в их селении. И тогда они лишили меня мужского достоинства, оскопив и сделав евнухом. Лучше бы они убили меня! Двадцать лет прошло, но обида моя с каждым днем все больше и больше. Меня — принца, гордость Лагриба и надежду Мочулы, превратили в евнуха! После нашей встречи у королевы Гдзены родилась дочь Бдзена, принцесса-воин. Но мне не разрешают видеться с ней, не разрешают даже взглянуть на мою дочь! Меня заставляют выполнять самую грязную работу, меня не пускают в шатры, принуждая спать на пальмовой циновке под открытым небом и в жару и в дождь, мне бросают кости с общего стола, меня презирают и оскорбляют. Если бы видел мой отец, Закир-шах, что сделали с его сыном! Я единственный мужчина среди амазонок, но даже самая последняя из них не назовет меня мужчиной! Я — евнух, слуга, послушный и смиренный раб, ничтожество, и нет мне места среди людей!
