Карантин - Вероника Батхен

Октябрь выдался мягким на диво – ещё ни разу не ударили заморозки, не тронуло инеем пышные розы и россыпи хризантем. Солнце, желтое вездесущее солнце заполняло выцветшие ковры площадей, било в глаза, ослепляло и грело. Снежана Мартовна ослабила шарфик, расстегнула две пуговки на немолодом, как она сама, летнем пальто. Она любила осень в Крыму.

Десять минут до поликлиники неторопливым шагом, цокая каблуками, любуясь бодрым, умытым ночным дождем городом. Веселые кругляши каштанов, мохнатые спины пестрых котов, длинноногие школьницы с детскими бантами и взрослыми лицами, рыночная суета. Старухи выстроились вдоль проулка, торгуя кто чем – кизилом, петрушкой, цветами, жалкими яблоками, тяжелыми гроздьями винограда. Деловитая «собачья бабушка» вынесла детский манеж, полный громких щенят, разговорчивая татарка торговала цыплятами, седой пастух с шикарным греческим носом и выдающейся бородой продавал козий сыр домашней работы. Компания попрошаек, невзирая на ранний час, собирала с посетителей рынка скудную дань. Испитая, грубо крашеная хной ведьма в красной хламиде выглядела особенно жалко, рука сама потянулась к кошельку... вот ещё! Снежана Мартовна принципиально не подавала нищим.

Холл поликлиники как всегда заполняли мамы, бабушки, деды и дети. Вопящие младенцы извивались, выскальзывая из рук, дошколята носились по коридору, школьники завистливо на них косились, подростки сидели смирно, уткнувшись в свои гаджеты. Будь её воля, Снежана Мартовна запретила бы детям электрические игрушки, но медицина не та профессия, которая дает власть запрещать. 

Расписание без замен. Доктор Тарга, дерматолог, понедельник, с восьми до одиннадцати. Пара кивков знакомым медсестрам, искренняя улыбка навстречу заведующей, разлюбезной Катерине Игнатьевне, – когда-то они учились вместе и сохранили тень старой дружбы. 

Полетаева притащила диатезного Ванечку – сколько раз говорили ей «Не перекармливать сладким, не давать шоколад» - результат налицо. Близнецы Айтемировы с витилиго выписываются после гриппа – жаль мальчишек, но бывает и хуже. Костя Ласточкин?

- Здравствуй, Костя! Как самочувствие? 

- Все хорошо, Снежан-Мартовна! Я за справкой для физры пришел, - улыбнулся кудрявый Костя. – На уроки опаздываю!

- Беги скорей и учись как следует. Маме привет. 

…Сколько крови из неё выпил этот мальчишка. Три года кожной инфекции, стрептококк, упрямый как татарские бабки, то утихающий, то вспыхивающий снова россыпью гнойной сыпи. Мать жила бедно, в сырой клетушке старого дома, витаминов не хватало, еды, как подозревала Снежана Мартовна, тоже. Наконец удалось пристроить Кукушкину-старшую на сезон на кухню в дорогой санаторий. Мальчишка болтался на свежем воздухе, грелся на солнце, валялся в черной целебной грязи, купался вволю, отъелся и к первому классу окончательно выправился. Теперь ему лет тринадцать, крепкий, рослый, усишки вот-вот пробьются. Хороший парень.

В кабинете царил безупречный порядок. Белоснежная кисейная занавеска ловила солнце, стопка карточек не сдвинулась ни на миллиметр, на столешнице ни пылинки. Надо будет бабе Томе коробку конфет дать – старается как может, а силы уже не те. А у меня – те? Вздохнув, Снежана Мартовна пробежалась пальцами по пуговицам халата, взглянула на себя в зеркало - все шестьдесят четыре нелегких года читались на мучнистом, покрытом сетью морщин лице. Зато прическа идеальна, волосы выбелены и подстрижены модным каре, и очки в золотой оправе придают стиль, и штришок светлой помады оживляет лицо, и маникюр сияет. Снежана Мартовна не любила, но уважала свою внешность и ухаживала за собой истово – дерматолог с плохой кожей это смешно.

Стрелки на стенных часах ползли медленно. Снежана Мартовна оглядела кабинет – все ли в порядке, пододвинула стопку бланков, поправила мусорное ведерко с чистым пакетом. Пора. Заходите пожалуйста!

Бабушка с внуком лет четырех. Старуха тощая, дряхлая, пахнет бедностью, руки уже дрожат. Мальчишка заплаканный, лицо бледное, под глазами круги.

- Что у вас?

- Чирей у Антоши выскочил, доктор. Мамка к хахалю свому ещё завчера убежала, только её и видели, а дите заболело. Я Антошу в садик вожу, одевать стала нынче – он в крик, жалится, ножка болит. Я штанишки спустила - чирей там вырос, гляньте, может капельки какие пропишете или мазь?

- Год рождения? Чем болел? Температура? Садик?

Снежана Мартовна быстро заполнила карточку. Нарыв – это резать, это к хирургу. Или бабка по старости что напутала? Белые латексные перчатки плотно облегли пальцы, не мешая щупать и ощущать.

- Иди-ка сюда, Антоша, не бойся, зайчик. Я ничего не буду делать, только потрогаю. Ну-ка, давай снимем брючки, посмотрим, что у тебя болит.

Температура – за тридцать восемь, куда ж она больного ребенка в поликлинику тянет. Мальчик вялый, почти не сопротивляется. Под правой коленкой воспаленный лимфоузел. Горячий, твердый, плохо пальпируется, словно крутое тесто. Очень болезненный. Карбункул? Вряд ли. Сучье вымя? Крупноват вроде. На что же это похоже? 

Чуткие пальцы доктора изучали страдающее тело, вслушивались в каждый сигнал – жаркое, сухое, возбужденное. Процесс распространился на весь организм, надо проверить кровь. Лимфоузлы под мышками сильно набухли, на шее под волосами назревает ещё нарыв. Дело выглядит скверно.

Старуха раскашлялась, громко, с хрипом. 

- Ох, простите, простыла поутру, грудь закладывает.

- Позвольте, женщина!?

Даже градусника не надо, у бабушки тоже жар. И легкие поражены так, что носогубный треугольник уже начал синеть. Снежана Мартовна медленно сняла перчатки, бросила их в ведро, протерла руки дезинфицирующим составом. Туляремия? Нет, откуда. Тиф? Не в ту степь. Или… Снежана Мартовна сняла с полки справочник педиатра – ничего похожего. Справочник по кожным болезням – солидный с хорошими фотографиями – ничего. Но картина знакома, чертовски знакома… 

Экзамен, семьдесят пятый год. Петр В. сорок два года, служащий, обратился к врачу с жалобами на высокую температуру, влажный хрипящий кашель и некротизированный нарыв в паховой области. В анамнезе – поездка в Монголию. Сформулируйте и установите предположительный диагноз. Снежана Мартовна. очень медленно взяла телефон, нажала номер. Занято. Занято. Занято. 

- Подождите минутку пожалуйста, мне нужно проконсультироваться с коллегой. Никуда из кабинета не выходите, ясно?!

- Конечно, доктор, конечно, как скажете, - забормотала старуха. Мальчик Антоша прижался к бабушке, словно больной котенок, прикрыл глаза. 

Нашарив в кармане ключ, Снежана Мартовна заперла кабинет снаружи. Потом пошла по коридору, изо всех сил замедляя шаг, цокая красивыми каблуками, держа лицо. Ничего страшного, отставить панику, справимся, выберемся, ничего страшного, антибиотики, костюм, маска, вакцинация, карантин, слава богу, что племянница с детьми в Туле, ничего страшного…

- Катерина, закрывай поликлинику, звони в СЭС.

Грузная заведующая