в руках, пока скинул в угол. Невежливо будет развешивать ее у него над головой.
— У меня возникла дилемма… — Это было первое, что он сказал, разорвав напряженную тишину. — Наша общая с тобой знакомая, кое в чем обманула меня, и теперь я выгляжу глупым перед своими партнерами. И слабым — что еще хуже. Мы уже далеко от архипелага и я не могу взыскать с нее долг. И тут у меня два пути. Два решения. Показательно наказать ее, когда мы снова вернемся на архипелаг через полгода. Или… Или взыскать ее долг с тебя.
Я молчал. Думал, перебирая в уме варианты. А потом, злясь на себя, спросил.
— О каком долге идет речь?
— Уже неважно. Ты полностью покроешь его, если согласишься участвовать в боях на арене. Два боя и долг списан. Слышал о нашей арене?
Я помрачнел еще сильней.
— Слышал.
— Согласен?
Он спрашивал так, словно ему не важен был ответ, но я чувствовал, что это не так и если я откажусь, всю свою злость он выплеснет на Рогеду, которая ввязалась, куда не надо. Что не так с головой у этой женщины?
А может на это и был расчет? Переспать со мной, чтобы я остался ей обязанным? Захотел защитить ее? Да, нет. Не может она быть такой расчетливой — сам себе ответил я, но червячок сомнений продолжал меня грызть.
От бакалавра повеяло раздражением. Пора было отвечать.
— Я неофит и мое единственное заклинание — усиление обоняния. Вы уверены, что я вам нужен?
— Об этом не волнуйся. Будешь драться с обычными людьми. На кулаках.
— Тогда я согласен, — ответил я, не удержав тяжкий вздох. И зачем согласился? Дурак я.
— Я сообщу о бое заранее, — сказал он и ушел, ни сказав больше, ни слова.
Все было вежливо, без угроз, от чего становилось только неприятнее. Я не сомневался, что ответь я отказом бакалавру и Рогеду бы убили. Никакие связи бы ей не помогли. Глупая женщина. Да и я… Зарекался ведь больше никому не помогать, и вот опять.
На несколько дней меня оставили в покое, и я смог заняться своими делами. Все же попал на склад контрабандистов. Изучил там все, и… быструю выгоду получить не получится. Ценных, мелких вещей, которые можно вынести в рюкзаке на спине и обогатиться — я не нашел. Может они на другом складе, но искать его уже времени нет. Придется работать с тем, что есть.
План в голове о том, как все это провернуть, сложился. Пора приступать к его выполнению.
Узнав, в какой порт мы заходим следующим, я нашел боцмана и заключил с ним контракт, сняв для себя мелкий трюм, три на пять метров. Он спросил зачем, и я сообщил то, о чем я узнал в досужих разговорах между мужиками (они любили молоть языком о том, как разбогатеют и уйдут со службы). Боцману я сказал, что собираюсь купить на острове партию стеклянной тары, и перепродать ее уже в другом месте. Своих производств по производству стекла и бутылок на островах почти нет и это вполне хороший, и что самое главное для меня — дешевый товар. Боцман хекнул — намекнув мне, что выгода будет минимальной, но я стоял на своем и он перестал меня отговаривать, забыв обо мне уже через двадцать минут.
План был прост. Весь товар проверяют только при погрузке. Второй раз, при выгрузке, закрытые ящики досматривать не будут. В этом я убедился. Иначе бы и смысла во всем этом не было.
Наступил следующий день.
О том, что мне придется драться на арене, я рассказал механику-ефрейтору Рахиму и сержанту Зогу. Эти двое знакомы и болтать лишнего не будут.
Как я и догадывался, об арене они знали.
— Подмышка ведьмы, Кай! Как так получилось⁈ — Экспрессивно выкрикнул Зог. Рахим воспринял все спокойней.
Мы встретились на камбузе и сели за один стол на обеде. Как только на нас перестали оглядываться из-за других столов, я все рассказал.
— И зачем тебе это? Отказался бы, да и все. Пусть эта девка выпутывается сама! — Снова чуть громче, чем нужно высказал мне все Зог. Пришлось на него шикать, чтобы он говорил потише.
Отвечал я с неохотой.
— Она… — Я замолчал, и в разговоре возникла пауза, пока я подбирал слова. И для них и для себя. — Она, не смотря на все это, не чужой для меня человек. Два боя это же немного? — Спросил, я, слабо улыбнувшись.
— Немного? — Оба они подняли брови. — А ты видел эти бои? — Спросил уже Рахим.
Я кивнул, не став уточнять, каким это образом.
— Тогда ты знаешь, что там не дерутся до сдачи противника. Богачам пассажирам, что платят за это — интересен настоящий бой. На грани убийства. Когда повсюду кровь, а противник молит о пощаде, но его не слушают и ломают руки, и только когда он теряет сознание — бой заканчивается.
Я передернул плечами, сбросив с себя дрожь, и сжал зубы.
— Справлюсь.
Они переглянулись.
— Драться то хоть умеешь? Ходил в школу боя? Подготовка у тебя есть?
— Нет.
Рахим и Зог снова посмотрели друг на друга, общаясь без слов.
— Я тебя потренирую, — разочаровано покачал головой Зог, — но на многое не рассчитывай. Научу хоть защищаться, а там, если повезет — хороший удар и ты победишь. Рахим только фыркнул на это, но пожелал удачи.
Так в моем расписании появились занятия рукопашным боем. Флотский сержант Зог был в этом специалистом и знал, как драться и учил этому меня, не переставая плеваться и уничтожительно выговаривать мне за мои навыки.
Хотел бы я сказать что когда пришло время моего первого боя и меня провели «тайными» путями на арену, я показал себя с лучшей стороны, но… Дав мне время чтобы я выбрал маску, в которых тут все дерутся, чтобы их лиц не видели, это все же незаконно — я вышел на арену и под разочарованный вой толпы, продержался где-то минуту времени. Может даже меньше. Потом темнота и я очнулся в лазарете, где маг-лекарь, выставил мне немаленький счет, ведь пострадал я не на службе, защищая крейсер, а участвуя в незаконных боях. Кошелек похудел еще сильней.
Прошло несколько дней и вот я снова на арене.
Большое темное помещение, пропахшее кровью. Множество мест для зрителей,
