— Напутай ему, девочка, а лучше выкинь это все! Тоже мне, Леонардо да Винчи, чертежи у него…
Чен все это время покатывался со смеху и что-то говорил по китайски.
— Что он говорит? — спросила Алена у деда.
— Говорит, что мы не меняемся и все такие же дураки, как и раньше, только теперь седые дураки.
В общем, когда короткая уборка в комнате была закончена, вся компания перебралась в гостиную. Алена очень любила эту комнату с круглым столом и вишневым абажуром. В детстве стол казался огромным. Когда приходили гости его раздвигали, и тогда он становился целым государством. Пока дед заваривал чай с чабрецом, Чен что-то бормотал себе под нос и весело смеялся. Казалось, у этого человека на все в жизни есть только одна реакция, смех. Но самое странное, что это казалось совершенно естественным.
— Дед, — тихо спросила Алена, — а почему он все время смеется?
— Это их стиль.
— Чей?
— Мастер Чен из ордена пересмешников.
— Орден?
— Это школа, в которой люди учатся радоваться жизни. Для них есть лишь один грех, уныние.
— Может, у них коллективное расстройство психики?
Алене показалось, что Чен услышал ее последние слова. Он как-то странно посмотрел на нее и расхохотался так громко, что Алена вздрогнула. Дед с Исааком тоже заулыбались.
— Нет, милая, это у всех остальных коллективное расстройство. Только очень больные люди могут серьезно переживать из-за того, что завтра вообще перестанет для них иметь значение.
— А смерть, — тихо спросила Алена и посмотрела на Чена, — тоже не имеет значения?
Китаец наклонился к девушке и театральным шепотом произнес.
— Нету никакой смерти, девочка, нету…. Только никому!
И снова расхохотался. Дед взял чайник и налил гостям чай с чабрецом. Чен долго и с видимым удовольствием нюхал налитый в чашку ароматный напиток.
— А как это называется?
Дед поставил на стол чайник и обиженно заметил.
— В России это называют чай.
Лицо Чена медленно вытянулось и в следующее мгновенье он залился веселым смехом.
— Чай?! Это?! Тогда я далай-лама!
— Что тебе не нравится?
Чен залез в свою сумку и достал красную картонную коробку.
— Вот чай!
Он открыл коробку и по комнате пошел удивительный аромат.
— Это… Тот самый? Тот, что ты прислал нам после войны?
— Да…
— Так, подожди, я вылью это дело, и мы заварим твой, а что ты раньше не сказал?
— Я же не знал, что вы тут без меня пьете.
В конце концов, когда напиток, наконец, разлили по чашкам, дедушки ушли в воспоминания. Алена, очень любила, когда дед рассказывал свои истории. Но теперь это было особенно интересно. Исаак Лейбович рассказывал, как он впервые увидел деда, как доставал пулю из человека без наркоза и как у него дрожали руки. А еще рассказывал, как дед ругался на чем свет стоит, а после того как в него влили спирт, стал еще и песни петь. И как их госпиталь перебросили в июне 45-го на Дальний Восток, и вновь они встретились там с дедом. Тот уже был капитаном разведки. И как познакомились с Ченом.
— Да, — едва выговаривая слова, веселился Чен, — и тут он мне говорит: «Стой, Японская рожа!». А я ему: «Я не японская, я китайская рожа. Несу тебе, русская рожа, пакет от нашего командования».
— А как ты пароль произнес?!
— Кунь цынь, — покатился Чен. — Кунь по-китайски «исполнение».
— А цинь, это что?
— Это у нас императорская династия такая была! Представляешь, что наше командование подумало, когда пароль узнали?
— Пароль был: куница! И тут нате, выскакивает этот запыхавшийся азиат с автоматом и орет: «Кунь цынь, кунь цынь!» Ну, вот думаю, конец всем. Мы же наслышаны были о камикадзе. Как я его не пристрелил, сам не пойму.
Вспомнили и их друга-шамана. Алена много слышала об этом человеке, но никогда его не видела. Дед говорил, что Бельдыев не любит выходить из своего леса. Говорит, ничего в мире такого нет, чего не было бы в лесу. Разве что глупость, так ее он достаточно повидал.
— Чен, а ты что в Москве хотел, — неожиданно перевел разговор Исаак.
Китаец выпрямился и стал необычно спокоен. Медленно поставив чашку, он посмотрел на деда.
— Проводник готов к обучению.
— Да? И кто он?
— Она, — Чен указал на Алену. — Она проводник.
Дед и Исаак одновременно поставили чашки и посмотрели на Алену, как будто первый раз ее видели.
— А кто такой проводник? — тихо спросила Алена.
— Человек, который может передавать другим энергию.
— Какую?
— Разную…
— Я не понимаю…
— Никто не понимает, — задумчиво произнес Исаак, — это к пониманию вообще не относится. Человек может выйти за рамки обычной жизни, за рамки нашей трехмерной жизни.
— Теперь и вы загадками говорите?
— Нет, родная. Исаак говорит прямым текстом, просто ты еще не в курсе, — задумчиво произнес дед.
— Так… И что мне нужно делать, чтобы быть в курсе?
— Учиться…
— У кого, где?
— У Чена, он за тобой приехал, насколько я понимаю…
— Да, — Чен радостно закивал головой.
— А куда ехать и когда?
— В Китай, может, в Тибет…
— И лучше завтра.
— Нет, я так не могу, у меня бизнес, работа, люди…
Чен, как всегда, рассмеялся и положил руку Алене на плечо.
— Доверяй судьбе…
— А я могу вообще отказаться?
— Конечно, можешь, свобода воли всегда уважаема, — кивнул Исаак Лейбович.
— Вот и славно, я, пожалуй, тут останусь, — подмигнула Алена деду.
— Твое дело, — улыбнулся дед. — Ну что, кому еще чаю?
Разговор снова перешел в область воспоминаний. Удивительный был вечер, теплый и ласковый, как в детстве. Алена уехала уже за полночь. На душе было удивительно светло. Впервые за несколько месяцев не нужно было притворяться, что все в порядке, боль ушла сама.
Утро началось с неприятного звонка. Взволнованная Катя что-то бормотала в трубку про охрану и нового владельца здания.
— Катюша, говори внятно и громко! Я тебя не слышу и вообще ничего не понимаю…
— Алена Сергеевна, приезжайте сейчас. Тут такое творится, меня в здание не пускают…
— Не было печали… Еду!
Подъехав к парковке у офиса, Алена поняла, что дело серьезное. Новые лица охранников в незнакомой форме и не очень улыбчивые лица незнакомых менеджеров оптимизма не добавляли.
— Простите, а как мне на парковку заехать?
— А вы кто? — спросило большое тело из будки.
— Я тут работаю…
— На парковке?
— Слышь, ты, орел, — завелась Алена, — не умничай! Я сейчас выйду, и ты проклянешь день, когда меня встретил!
— Не шумите. У нас приказ… Договаривайтесь с начальством.
— А начальство где?
— В офисе.
— Твою…
Алена припарковалась у дороги и, громко ругаясь на всю улицу, пошла в здание. На пороге ее ждала перепуганная Катя.
— Ой, Алена Сергеевна! Как хорошо, что вы приехали, тут такое творится. Наш офис разнесли!
— Как разнесли?!
— Не знаю, я вошла, а там все разгромлено и компьютеров нет…
На входе у турникетов стояли арендаторы и что-то громко обсуждали. Увидев Алену, все замолчали.
— Привет, народ. Что за фигня тут творится?
Знакомый бизнесмен Влад из соседнего офиса махнул рукой.
— Привет, Алена. Власть в здании сменилась, офисы опечатали, а твой, видать, с кем-то перепутали и…
— И что?
— Понятия не имею, но погромили, кажись, прилично…
— Ты видел?
— Краем глаза.
Алена подошла к охраннику и постучала по стойке.
— Здравствуйте. Скажите, а кто тут может внятно сказать, что происходит?
— Начальство… Они через пять минут подойдут…
— Вы уже полчаса нас пятью минутами кормите, — возмутился Вадим.
Минут через двадцать спустились четверо мужчин в хороших костюмах и картина прояснилась. Хозяева сменились, несколько офисов разнесли и теперь все валят друг на друга. Алена подошла к высокому мужчине в сером костюме.
— Я арендовала офис 2021, что с ним?
— Простите, прошлые незаконно владевшие зданием граждане…
— Короче!
— А короче, там по-моему одна картина уцелела… Ладно, вы зайдите и посмотрите сами.
Алена поднялась на второй этаж и вошла в свой офис. Точнее, то, что от него осталось. Полный разгром, вынесли все компьютеры, папки. Еще и мониторы разбили, а вот картина действительно уцелела. Алена бережно сняла ее со стены и положила на стол. Странно, но вместо переживаний появилось чувство облегчения. За спиной послышалось всхлипывание. Алена повернулась и увидела сидящую на краешке стула плачущую Катю.
— Катюш, ну ты чего? Да не переживай ты! Я еще позавчера все деньги из сейфа забрала.
— А компьютеры? Там все наши базы данных.
— А флешка?
— Я ее вам вчера отдала.
— Да, а я ее оставила тут…
— И что теперь?
