–… режа, отпусти! Мне больно!
– В машину, быстрей! – Крикнул я, пока в поле зрения не появились новые противники, и чтобы поторопить Стрельцову сам запихнул ее на заднее сидение остановленного автомобиля. Извиняться и объясняться с ней я буду потом, сейчас главное рвать когти…
Затем я сам прыгнул в салон, больно ткнув молодому парню, что был водителем, в висок пистолетом.
– Гони вперед, живо! – Демонстрируя серьезность своих намерений, я выпустил еще одну пулю прямо в экран висящего в телефонной подставке смартфона, прострелив заодно и лобовое стекло.
Паренек, вместо того чтобы следовать моим указаниям, попытался отстегнуть ремень безопасности и, видимо сбежать, но я ловко ухватил сматываемую петлю свободной рукой, а второй съездил тому в ухо. Чьи-то остаточные знания в моей голове очень четко мне говорили, что такой жесткий прессинг помогает добиться наибольшего послушания от заложника, поэтому я не особенно церемонился с водителем.
– Жми на газ, – выкрикнул я вдавливая ствол в висок автолюбителя, – или я твои мозги по салону раскидаю!
До парня, кажется, дошло, что сопротивляться и пытаться сбежать бесполезно, поэтому он послушался меня, и чужая машина резко стартанула с места, визжа покрышками.
– Сворачивай налево, а потом сразу направо! – Распорядился я, не спеша убирать пистолет.
– Что происходит?! – Подала голос Вика с заднего сидения. – Кто эти люди?!
– Разговоры после, – коротко ответил я, следя за тем, чтобы наш транспорт поворачивал именно там, где мне требовалось.
– Но…
– Я сказал после! Пригнись, по нам могут стрелять!
Только эта вынужденная грубость заставила Викторию затихнуть и последовать моим указаниям. Да уж, тяжело иметь дело с гражданскими, не понимающими, что в боевой обстановке нет времени задавать вопросы и артачиться, что своим промедлением они ставят под угрозу не только свою жизнь, но и жизнь всех остальных…
Споткнувшись на этой мысли, которая явно не могла быть порождением моего жизненного опыта, я снова повернулся к водителю.
– Второй телефон доставай!
– У… у меня н-нет…
– Сука, лучше б он у тебя оказался, потому что иначе я пристрелю тебя! Считаю до трех! Раз! Два…
– А-а-а, вот он! – Парень оторвал одну руку от руля и сунул в карман брюк, извлекая на свет еще один мобильник, а я схватил его и сразу же вышвырнул в окно.
Откуда я знал, что у него есть второй смартфон? Ниоткуда, просто предположил. А стресс и страх за свою жизнь заставили водителя поспешно выложить свой маленький козырь. Теперь, когда мы покинем машину, он не сможет быстро сообщить о том, где мы вышли и куда направились, а в погоне, порой, счет идет на секунды.
Попетляв несколько минут по закоулкам столицы, я приказал парню остановить машину в одном из глухих переулков, где не было ничьих любопытных глаз, и этот факт заставил его еще больше нервничать.
– Инструменты есть? – Осведомился я, выходя из авто, но держа автолюбителя на прицеле. – Отвертка, молоток, пассатижи, гаечные ключи?
– Д-да, в багажнике!
– Доставай!
Под моими непрестанными понуканиями, которые были призваны поддерживать нужный градус психологического напряжения и вытравить любые намеки на инакомыслие, водитель открыл багажник и вытащил на божий свет россыпь всякого разного барахла. Я отобрал себе цельнометаллический молоток с гвоздодером, несколько саморезов и длинную крестовую отвертку.
Пройдясь вдоль левого борта, я тщательно приметился и пробил сначала заднее, а потом и переднее колесо, просто на всякий случай. Затем я снова нырнул в салон, чтобы вытащить ключи зажигания из замка и выкинул их в загаженную ливневку.
– Садись за руль, – махнул я стволом, сопровождая команду легким нажимом Силы, – и сиди там как мышка, тогда тебе может повезти.
Дважды уговаривать не пришлось, и перепуганный водитель ласточкой впорхнул в свой автомобиль, умудрившись одним движением захлопнуть и заблокировать дверь. Теперь он не только не сможет позвонить в полицию, но и уехать, что поможет нам выиграть еще несколько столь важных мгновений.
– С днем рождения тебя, дружище, – проворчал я себе под нос, имея в виду молодого человека. Ведь если бы он попытался оказать сопротивление, я бы сделал из него марионетку, но он оказался достаточно благоразумным.
Ухватив все еще молчаливую Вику за руку, я увлек ее за собой. Впереди нас ждал долгий и сложный путь…
***
– Где Добронравов?! Срочно ко мне его! – Президент, услышав доклад о провале ФСБ, пришел в настоящее бешенство. Такой бурной реакцией он поверг в шок всех, кто знал его хоть немного, потому что этот сгусток ярости вовсе не походил на вечно спокойного и рассудительного лидера.
Директора ФСБ Добронравова разыскали и доставили пред светлые очи президента буквально за считанные минуты. Невысокий мужчина в темном кителе выглядел понуро и, пожалуй, немного испуганно, потому что не каждый день тебя вызывает лично глава государства на приватную беседу, да еще в такой ультимативной форме. Даже если ты занимаешь такой высокий пост…
– Ну что, Иван Васильевич, – обратился к директору президент, – похоже, вы решили, что уже созрели для пенсии?
– Никак нет, товарищ главнокомандующий! – Добронравов побледнел и вытянулся в струнку, будто стоял на параде.
– А вот мне кажется, что созрели. Столько фатальных промашек я не припомню ни за одним из директоров вашего ведомства. Повелителя мертвых, стремительно набирающего силу, вы проморгали, ячейку изменщиков, продающих военные секреты страны налево и направо, найти не сумели, подготовку ядерного удара по столице снова упустили. А теперь еще и потеряли Викторию Стрельцову, единственную важную нить, которая могла бы привести нас к Секирину. И что мне предлагаете с таким послужным списком делать?!
– Не могу знать, товарищ главнокомандующий! – Снова отрапортовал фээсбэшник, в очередной раз меняясь в цвете лица.
– Руководитель федеральной службы, а отвечает строго уставными фразами, как солдат-первогодок, – показательно печально вздохнул президент, – похоже, вы действительно зря занимаете свой пост.
На это ответить фээсбэшнику было уже нечего, поэтому он просто промолчал, опасаясь навлечь на себя еще большую немилость. Идея подставить Амелина, позволив ему ударить по Москве ядерным артиллерийским снарядом, уже не казалась ему такой удачной. Знай, сколько проблем и упреков свалится из-за этого лично на него, Добронравов бы пресек начинания бывшего генерал-полковника в самом зародыше. Но сделанного уже не воротишь…
– Докладывайте подробности, Иван Васильевич, – прервал затягивающееся молчание лидер страны, – как вы так смогли опростоволоситься.
– Есть, господин президент! Сразу хочу сказать, что основной причиной стали недочеты оперативного реагирования и управленческие ошибки руководящего состава на местах, моей вины в случившемся нет никакой…
– Не пытайтесь скинуть всю ответственность на подчиненных, Добронравов, – стальным голосом прервал его национальный лидер, – ошибки ваших сотрудников – это ваши ошибки. Уделяйте больше времени кадровой политике своего ведомства, и проблема отпадет сама собой.
– Кхм… – спорить с президентом по такому вопросу было себе дороже, поэтому директор поспешил перейти к сути. Тем более что последний совет дарил определенную надежду, что это еще не последний день Добронравова на своем посту. – В общем, мы по вашему особому распоряжению следили за всеми, кто был связан с Секириным. Но в связи с тем, что прошло уже больше года с момента его исчезновения, и аналитики прогнозировали почти стопроцентную вероятность смерти Аида, приоритет задачи понижался, и количество задействованных в этой операции ресурсов постепенно уменьшалось. На момент происшествия в наблюдении за лицами, так или иначе контактировавшими с Секириным, было задействовано всего шесть человек, да и те преимущественно на прослушке телефонных разговоров и мониторинге за активностью в мировой сети. То есть, без прямого контакта с объектами наблюдения.
