Приняв душ. Взяла поднос в руки, чтобы присесть и начать завтракать. И тут в зеркале, что висело на стене, заметила росчерк помадой: Вернусь, жди! Я была ошеломлена. Поставив поднос обратно, по-женски зарыдала. Придя в себя, наконец-то, обратила внимание, что я сижу на кровати в своей комнате, в пансионате. Я ничего не понимала. Пришла в чувство, когда расслышала за дверью шаги, это была Светка, она прощалась с Венедиктом, — Все Веник, иди к себе! И смотри, больше с дамами бальзаковского возраста не общайся! Я ревнивая! И тихо открыв, вошла. Она вздрогнула, заметив меня, сидящую на кровати, выпалив, — Опаньки! Картина маслом «не спали»! Посмотрев на меня, спросила, — Ну и, что не спим, полуночница? Довольно потянувшись, призналась, — Спать охота! Ложись, еще не утро, я пока обмозгую! Столько всего и за один вечер. Отбой, красавица! Не завидуй! Я, пожав плечами, легла под одеяло, думая о нем, о Льве. Через несколько минут послышался храп Светки. Открыв одело, стала смотреть в потолок, прокручивая ночное рандеву. Так в одиночестве, разделенном напополам, я встретила рассвет.
Светка проспала, как загулявшая, до обеда. Проснувшись, сразу стала приставать с расспросами, как мне показался ее Венедикт? Немного староват, ему вот-вот сорок, кандидат наук в одном из перспективных НИИ, правда, зарплата «пшик», с гулькин нос, но это не имеет значение. Светка заверила — обует, накормит, не таких лоботрясов тащила на своей шее.
Я ей по — дружески сказала, что «может — быть», главное, как «мякиш» из него можно вылепить заботливого мужчину, правда есть «но», пьющий. На что Светка заявила, — Закодируем! Главное, чтобы любил в постели. А судя по тому, что она с ним пережила накоротке в беседке, было «нечто», хотя во «фронтовых условиях», чувствовала себя «разведчицей» и прохладно было, не по сезону. Но было: что-то! Как она выразилась: «вертолет»!.. Звезды, звезды, звезды… Игореша, хоть и моложе, но «сосунок» по этой части. Так что: надо брать! Пока его не обработала Алла Аркадьевна, престарелая грымза! Бабе вот-вот полтинник, а пристает к мужикам: внуков, уже пора нянчить!
Я тяжело вздохнула, мне почему-то стала жалко Аллу Аркадьевну, если до сих пор она не обрела любовь, тогда, как я, тоже долго искавшая, вдруг нечаянно нашла.
Однако Светку поддержала, этот Венедикт на мой взгляд: лучше, чем ее Игорёша, тот не с того начинает свою жизнь, ему бы с девчонками в кино ходить, а не таскаться с женщинами старше его на 10 лет. Я этого не понимаю: разница в возрасте, это оборванная дистанция у обоих, каждый не знает, как идти дальше по своему пути. У одного было… Настоящее в провале. У другого не было, да и настоящее не из его времени, живет, как жил до этого первый из них.
Светка щебетала, измеряя комнату семимильными шагами, думая, как сказать Игореше, что между ними всё кончено. Она боялась его травмировать, ведь только-только встал на свой жизненный путь, устроившись на работу. — Ну, да ладно! Сказала она. — Пока поработаю на два фронта, а потом разберусь с каждым. Время покажет.
А вот мне время, уже показало, что меня нашли и я нашла. На душе стало спокойно. На моем лице просияла улыбка. Светка искоса посмотрела на меня, в лоб спросила, — Что такая довольная? У тебя все в порядке? Ты такая загадочная, как после первого свидания. Если бы ты была дома, то подумала бы — худшее, что опять с Лёвушкой своим матрас делила. Но здесь это не прокатит, я с тобой в номере, при мне то, точно сексом не станете заниматься. Она от удовольствия засмеялась, да, еще как…
Но тут, же осеклась, глядя на меня. По моим глазам она прочла: Было! Я, пожав плечами, сказала, — Да, было свидание. Светка, всплеснув руками, заорала? Ну, нет, только не это! Ты, же приехала, чтобы избавиться от навязчивой идеи фикс. Я вздохнула. Моя подруга, сгорая от любопытства, спросила, — И что вы делали? Вкусненько было? Я кивнула. Та, взяв меня за руку, подвела к кровати, усадив, стала расспрашивать: Что делал? Я просто ответила, — Любил?! — А как это? Не удержавшись от бабьего любопытства, спросила Светка. Я стала рассказывать, что всё было так быстро, у меня, даже не хватило времени подумать, что будет со мной дальше?! — Я была в кабинке душа, стояла и мечтала о сексе с ним, как вдруг сквозь поток воды, почувствовала на себе взгляд, он стоял с охапкой роз, смотрел на меня в упор. Мы встретились глазами. По телу пробежала дрожь. Он смотрел влюблено, ненасытно, я это почувствовала. Я на него тоже стала смотреть в упор. Каждый из нас, наверно бы сказал вслух «Смелей!» Но я, лично, об этом только подумала. Он, бросив розы на пол, вошёл в кабинку притянул мое мокрое тело к себе, и томно прошептал, — Ты меня ждала? Ну, конечно, же, ждала, я просто его звала, шепча про себя, как установку: Ну, давай, же иди! Он торопливо начал раздеваться, одной рукой снимая с себя одежду, другой крепко держа меня в объятиях, неистово целуя мои холодные, сухие губы своими пылкими, жаркими, влажными. Через минуту мы стояли в душевой под теплой струей. Он брал меня, как первый раз, как первую любовь. Это было что-то!..
Мое тело было податливым и послушным. С кем-то другим, я бы не стала такой раскованной. Подхватив меня на руки, с легкостью отнес в спальню. Там, отбросив на постели покрывало. Мы занимались любовью. Мы были одним целым, «комком любви». Лев обжигал меня пламенными поцелуями с ног до головы. По моему лицу капали слезы. Посмотрев на ошарашенную Светку, выпалила, — Но ты не подумай ничего такого, это от счастья. От сознания того, что я, Любимая Женщина! Он с нежностью снимал поцелуями мои слезинки.
Я глядела на него в упор, заставляла его брать, как никого до меня. Где-то через час мы уснули.
Рассвет пришел неожиданно. Открыв глаза, я увидела лежащий в ногах, букет роз. Он, как всегда испарился.
Светка, облокотившись на мое плечо, с завистью сказала, — Везёт тебе! Нам с Венедиктом до этого надо дорасти. Тут, же улыбнувшись, подметила, — Ну тебе правда повезло: такая ночь. Она стала оглядываться, подойдя к окну, глядя вдаль, озадаченно произнесла, — Так кто, же он? Я что-то не как «не въеду в тему»? Он по-настоящему был здесь? Я кивнула. Опешив, Светка глядя на меня сказала, — Обалдеть! «Тысяча и одна ночь» отдыхает. Оглядываясь по сторонам, переспросила, — Что прямо, вот здесь? Я, улыбнувшись, ответила, — Нет у него. Здесь, же нет душевой кабинки, если ты, еще не обратила внимания, да и цветов нет. Подруга, стукнув себя по лбу, обескураженно выдавила, — Нда, здесь пахнет мистикой! Подбежав ко мне, обняв, шепнула, — Ну ты не очень-то увлекайся этим, а лучше, сходи в Храм. Здесь рядом есть, я видела, когда с Веником гуляла по окрестностям. Я, вздохнув, сказала, — Не хочу! Я хочу быть любимой! На что, Светка сказала, — Ладно идем на обед, а там, глядишь, все и рассосется. «Любовь — морковь!» Съедим и забудем! Засмеявшись, стала тащить меня к выходу. Поневоле мне пришлось идти с ней в столовую.
Мы подошли к столовой, войдя внутрь, быстренько пошли занимать места. Светка ринулась в разведку, узнать: Что сегодня дают на обед?
Я, сидя за столиком, молча рассматривала вновь вошедших, восхищаясь их нарядами, мне как-то стало дискомфортно, так как не позаботилась о внешнем виде, была достаточно скромна в своей одежде, в которой обычно сидела за книгой, дома: джинсы, туника, да шаль. Женщины, девушки под руку с мужчинами шли, как им казалось вальяжно, хотя на вид, было видно любопытному глазу, что они, друг к другу притираются, общее между ними отсутствовало.
Так, как мужчины с наигранной галантностью расшаркивались перед своими спутницами. Со стороны на них с пониманием смотрели, каждый наверно мечтал бы здесь начать жить по-новому, на время забыть вчерашний день. Наконец, появилась Светка с двумя подносами в руках, что начала их расставлять, выдерживая сервировку стола, при этом неугомонно болтая, — Ну как, я тебе угодила, подружка? Вовремя втиснулась без очереди, а то бы, тот «хряк» со своей «таксой» увел бы из — под носа мои любимые вареники с вишней. Признаваясь, — Давно их не ела, в последний раз, когда на Украину к тетке ездила.
Мы за столом сидели, как заправские, бывалые завсегдатаи ресторанов. Подружка моя, уминая вареники, громко рассказывала о своих любовных похождениях.
Макс и его девушка, дама, как не назови, с обостренным вниманием обывателей, охотно прислушивались, иногда вспрыскивая в кулак.
Светка это подметила, поэтому старалась, как могла в своем не бесталанном повествовании.
Она щебетала в своём репертуаре, делясь своим впечатлением и о пансионате. Хлопнув меня по руке, хлопая глазами, огорошила, — Ты это поменьше с тем сексом занимайся, а то мало, ли что, еще влетишь. И тут, же засмеялась, повергнув всех своих смехом. Те повернулись к нам лицами. Было слышно, как Венедикт, сказал Алле Аркадьевне, — Вот, видите, какая женщина! Открытая! Без комплексов. Та, передернув плечами, съязвила, — Подумаешь поржать при всех! Ума в этом не надо. А он у нее, точно по нолям. Хамка!..
