— Курсант Кейн? — спросил молодой мужчина в очках с тонкой оправой и щегольскими, но опрятными усиками.
— Так точно! — подорвался я с небольшой банкетки для ожидающих, вытянувшись струной.
Секретарь только неодобрительно посмотрел на горластого юнца поверх оправы, после чего продолжил:
— Его высокоблагородие ждет вас. Напоминаю, что вы можете обращаться к нему только как Его Высокоблагородие коллежский советник, или, если он позволит — господин Варро. Вам понятно?
Я молча кивнул, шумно сглотнув. В горле пересохло. Мечтал ли я когда-нибудь попасть в эти коридоры? Может, лет через двадцать службы, да и то, если бы двигался вверх по карьерной лестнице. Сейчас же я стоял здесь в совершенно ничтожном статусе курсанта — даже пустые погоны рядового еще не получил. И аудиенция у самого исправника!
— Проходите, Его Высокоблагородие ожидает, — повторил секретарь, выводя меня из ступора.
Я прошел за секретарем в приемную, протиснулся в едва приоткрытую дверь, опасаясь даже прикасаться к ней, и попал в кабинет главного полицейского столицы.
Вопреки моим ожиданиям, комната была не слишком велика — двадцать на тридцать шагов. В одном углу — длинный стол для совещаний, в другом — прямо напротив двери, рабочий стол господина Варро. Сам коллежский советник сейчас перебирал какие-то бумаги, близоруко рассматривая документы на чуть вытянутых руках.
— Ваше Высокоблагородие! По Вашему распоряжению, курсант Маловер Кейн прибыл! — отчеканил я, высоко подняв подбородок и держа руки по швам.
— Здравствуйте, молодой человек. Вольно, у нас же не армия, — ответил мне Варро, отложив в сторону лист бумаги и сложив пальцы в замок перед собой. — Вы догадываетесь, по какой причине я вас вызвал?
— Не смею знать, Ваше высокоблагородие! — ответил я.
Варро разглядывал меня, будто мы были на рынке.
— Я бы хотел узнать, что произошло в ночь, когда вы получили последнее ранение. Впрочем, я бы послушал рассказ и о том, что произошло в участке.
— Я уже рассказал следователям все, что знал, Ваше Высокоблагородие!
Варро усмехнулся и встал со своего места, разминая ноги.
— Похвальная осторожность, курсант, похвальная. В нашем деле можно только так.
Не двигая головой, одними глазами, я наблюдал за тем, как Варро подошел к небольшому столику и налил из красивого, видимо хрустального, графина воды в два стакана. Один он оставил себе, на второй указал рукой.
— Возьмите, курсант. Я общался с вашими медиками, вы должны регулярно пить.
Подчиняясь приказу, на негнущихся ногах, я подошел к столику и взял стакан с водой. Просто по ощущениям стоил он больше, чем я получу стипендии за год, а может и за два.
— Пейте курсант, пейте, — с легкой полуулыбкой сказал Варро, продолжая разглядывать меня.
Я подчинился и сделал два глубоких глотка, наполовину осушив стакан. После чего опять вытянулся в струну, но уже с посудой в руках, банально забыв поставить ее на место.
— А теперь давайте опять, курсант. Я хочу услышать ваш рассказ о том, что произошло в той пятиэтажке и как вы получили четыре ножевых ранения груди, если рядом никаких ножей обнаружено не было.
Варро демонстративно отвернулся и, подойдя к окну, заложил руки за спину.
— Ваше Высокоблагородие… Я не думаю…
— Кейн, не отпирайтесь. Я уже понял, что вы умеете держать язык за зубами. Теперь же вам пришло время поделиться правдой. Лично я с подобным не сталкивался — могу лишь представить, что вам довелось пережить, но сейчас меня интересуют ваши мотивы. Как и почему вы решили дать безликому бой.
«Безликому… какое точное определение», — промелькнуло у меня в голове. А потом до меня дошло. Он знает.
— Начать с последнего происшествия? — хрипло спросил я.
— Да, будьте добры.
Набрав побольше воздуха в легкие, я начал говорить:
— После нападения на участок я принял решение, что проблему нужно устранить… Самостоятельно. Я попытался продемонстрировать… проблему моему куратору, ефрейтору Негору, но в день демонстрации… проблемы не оказалось на месте.
— Под проблемой вы подразумеваете тварь, которая дважды отправила вас в больницу? — не оборачиваясь, спросил Варро.
То, что он стоял ко мне спиной, значительно упрощало мне жизнь. Возможно, он наблюдает за мной в отражении стекла, но под взглядом этих внимательных глаз высокого чиновника я бы не смог выдавить из себя и пары слов. А тут уже признался почти в половине произошедшего.
— Именно так, Ваше Высокоблагородие.
— Можно просто господин Варро, это сэкономит нам минут десять, — в голосе исправника послышалась усмешка.
— Понял вас, господин Варро.
— И что ты хотел продемонстрировать своему ефрейтору?
— Я привел его на крышу дома господина Наусса, это жилец, который…
— Я знаю, дальше, — остановил мои пояснения Варро.
— Так вот, я привел ефрейтора на крышу, чтобы показать ему… тварь, что пряталась на дне вентиляционной шахты.
— Показал?
— В тот день шахта оказалась пуста.
— Ефрейтор ни о чем не догадывается?
— Никак нет. Я привел его под видом демонстрации неучтенных отпечатков ног и он подумал, что я… ошибся.
— И ты решил действовать сам, правильно?
— Так точно, господин Варро.
— Решил поджечь дом?
А вот и скользкий момент. Прямо сейчас я размышлял, что можно рассказать исправнику, а что — оставить в тайне. Думаю, укрыть перчатку важнее, чем кражу бензина. Тем более этот голос… Пока я валялся на больничной койке, у меня было время подумать. Голос, что командовал мне из прихожей, был смутно знаком. Но самое главное — этот человек знал, что за вещь у меня на руке. Прошлый хозяин? Вполне возможно. И, думаю, перчатку унес именно он, потому что в описи вещей никаких кусков латного доспеха не значилось.
— Я вынес из гаража участка две канистры с бензином, здраво рассудив, что ни одно существо не может справиться с пламенем. Принес топливо в квартиру господина Наусса, подготовил засаду…
— То есть поджог — твоих рук дело? — серьезно спросил исправник.
Я молча кивнул, на секунду забыв, что чиновник стоит ко мне спиной, а после спохватился и добавил:
— Так точно, моих. На мой взгляд, это был единственный способ справиться с… безликим, — последнее слово далось мне с трудом.
— Опиши его, — внезапно попросил Варро.
— Безликого?
— Да.
Я начал строить в голове образ длиннорукого монстра.
— Больше двух метров ростом. Туловище бледное, костистое. Очень узкое, достаточно узкое, чтобы перемещаться по вентиляции. Руки и ноги — имеют лишний сустав. На пальцах длинные узкие когти, которыми эта тварь способна прокладывать себе путь через бетонные стены…
— Или металлические клетки, так? — уточнил исправник.
— Да. Происшествие в третьем участке — моя первая встреча с безликим, — ответил я.
— Почему он туда пришел? — внезапно спросил Варро.
Я замялся.
— Думаю, дело в уликах, что мы вынесли из квартиры господина Наусса. Все они были в крови этого чудовища, в той черной жиже. Мне кажется, оно пришло на собственный запах.
Варро удовлетворенно кивнул, после чего отвернулся от окна и внимательно посмотрел на меня.
— Ты знаешь, как выжил в последней схватке с ним?
«Бей в грудь! Перчаткой!», — прозвенело у меня в голове.
— С трудом, господин Варро. Помню, как поджег шахту, а после бросил в тварь бутылку с бензином, а потом…
Ты ступаешь на тонкий лед, Маловер. За ложь такому человеку тебя могут мигом попереть из академии, и быть тебе грузчиком в доках.
— Ничего больше? — уточнил Варро.
— Были еще выстрелы. Минимум три. Первый — оторвал безликому ногу, второй вошел в стену коридора, а третий… Мне кажется, третий выстрел убил тварь, попал в шею или голову, но в тот момент я уже был ранен. Я не знаю, из чего стреляли, но это был точно не полицейский револьвер и, наверное, даже не армейская винтовка. Стреляли с улицы, возможно, из соседнего дома, — ответил я.
