— Ничего подобного я не слышу! Я ночью сплю!
Бежать было некуда. По полу пополз сизый дым — пожар подобрался вплотную к этой улице. До девушки дошло, что за отвратительный запах не дает вдохнуть без тошноты — в доме труп, возможно, в соседней комнате.
— В таком случае, мне тебя жаль.
«Я понятия не имела, как проходит обращение в архонты, я и сейчас знаю об этом немногим больше», — думала девушка, шагая по ночному тракту, — «я просто потеряла сознание, а потом, очнувшись, увидела его ноги в красивых кожаных сапогах с северными заковыристыми узорами. А он даже руки мне не подал, наблюдал только. Удивился, кажется. Вывел на улицу и отпустил на все четыре стороны».
— Ты сказал, вокруг полно одержимых. Они меня прикончат. Или… еще хуже, — архонт пошел прочь, девушка сказала ему в спину. Он обернулся.
— Скверны больше можешь не бояться, а одержимые от тебя сами убегут, почуяв магию. Откуда ты, говоришь? С торгового квартала на холме? Его жечь не будут. Я приду за тобой, когда все закончится. Как тебя зовут?
— Алиссен Вейс.
Архонт кивнул и скрылся в дыму. Больше она никогда его не видела…
Идти надо так: не медленно и не быстро, не сбивая дыхание, а мысли или мечты помогут сделать путь короче. Луна то показывалась, то скрывалась за облаками, гонимыми легким ветерком. Он приятно освежал лицо, трепал волосы. «Ночью дороги свободнее», — сказал Моргват. Да, он прав. Не так она представляла себе встречу с архонтом, и архонта не таким представляла. Обычный дяденька, с первого взгляда скучный даже, а глаза веселые. Сильный очень, но как-то естественно. Наверняка, у него голова от магии не болит, научиться бы такому… «Мне лучше одной, я привыкла. Опоздал архонт Моргват», — решила Алиссен. «А монетку мог бы хоть одну и оставить!» — подумала она и рассердилась.
Забрезжил рассвет, вдалеке показались городские стены. Ворота были закрыты.
* * *
Часовой успел смениться, и ее не хотели впускать. Алиссен уже приготовилась провести остаток ночи у запертых ворот, когда услышала сверху обрывок разговора. Один из голосов был ей знаком.
— Сир Юджин! — закричала она, задрав голову вверх.
У парапета стены появилась темная фигура.
— Алиссен? Откуда ты взялась?
— Из «Ужина его Величества».
— Но сейчас ночь!
— Я пришла пешком. Дядя послал продать вишневку, я задержалась.
Наверху помолчали. На фоне неба появился еще один силуэт. Незнакомец рассматривал запрокинутое лицо девушки у стены.
— Проведите ее в крепость, — властно распорядился он, и стражник у ворот немедленно повиновался.
Ворота Дорина состояли из двух частей — внешней решетки и внутренних створок, обитых железом. Алиссен оказалась как раз между ними, как в западне. Ей осталось только ждать, к счастью, недолго. Открылась потайная дверь, и по стенам заметался свет фонаря в руке сира Юджина — молодого человека из командного состава городской стражи. Он знал Алиссен чуть менее близко, чем желал бы, а она пользовалась его вниманием чуть чаще, чем того требовало благоразумие. Он был не один. Рядом шел высокий человек в необычном камзоле до пят.
— Твой дядюшка — сумасшедший! Отпускать девушку одну в такую даль, да еще ночью! Почему ты не осталась на постоялом дворе? — спросил сир Юджин.
— Комнат свободных не было.
Алиссен мечтала о своей постели — скорее упасть и забыться сном. Даже кокетничать сил не осталось.
— Местная? — спросил незнакомец.
Сердце девушки так и подпрыгнуло от неожиданности. Что это — врожденное уродство или последствия ранения — она даже не задумалась, а просто испугалась, увидев неестественно вывернутую шею человека и склоненную набок голову. Воротник камзола не скрывал отвратительный шрам, бугристо стянувший кожу, опустивший левый уголок рта вниз. Увечье придавало его лицу брезгливо-злое выражение.
— Да, мэтр. У них лавка в торговом квартале.
Мэтр — обращение к арию… Вот тут Алиссен запаниковала по-настоящему. Как назло, магия архонта заколола кончики пальцев, зашевелилась теплым клубком в груди. Опустив голову, девушка рассматривала мощеный пол под ногами, стараясь сконцентрироваться на чем-то отвлеченном. Вот камень коричневый с белыми прожилками, а вот — бледно-желтый, как песок на берегу Ракхайна. Эти валуны со дна реки, это их вода так обкатала…
— Давно ее знаете?
— Да уже год.
— Ясно.
Арий взял девушку за подбородок двумя пальцами и приподнял лицо. Алиссен инстинктивно зажмурилась, понимая, что этим вызывает наибольшее подозрение. Но она не могла иначе, чувствуя, как ее магия буквально выплескивается через край. Сжав губы, собрав всю волю, архонт боролась со своей природой, а ногти ария впивались ей в подбородок, оставляя красные полумесяцы.
— Открой глаза. Открывай! — резко приказал арий.
Надо. Надо открыть. Алиссен перестала дышать и встретила взгляд ария. Ее глаза казались черными из-за расширившихся зрачков, но света магии в них не было. Он смотрел целую вечность. Дыхания не хватило, и девушка, наконец, тихонько выдохнула воздух.
— Сколько тебе лет?
— Д-двадцать три, — привычно солгала она, понимая, что напрасно — при желании возраст можно уточнить.
Арий опустил руку.
— Кажется, вы ее напугали, мэтр Кеодан, — удивился сир Юджин.
— Вижу, — сухо бросил арий, — кстати, вы свободны. Отдыхайте. В свои покои я сам дорогу найду.
— Я могу отлучиться в город, мэтр? Провожу девушку…
— Конечно.
Кеодан ушел. Кажется, он ничего не заметил. Юджин и Алиссен прошли через караульную. Дорин еще не проснулся — на пустых улицах фонарь в руке капитана стражи был единственным источником света, куда ни посмотри.
— Мэтр вчера приехал, а я с ним уже намучился. Думаю, он вообще не спит. Тебя испугал его шрам? Неприятное зрелище, согласен. Говорят, его на войне так изуродовали.
Алиссен молча шла рядом, удивляя молодого человека все больше. Где игривый взгляд и улыбка, обещающая так много, а на деле только дразнящая?
— Ты устала? Пойдем ко мне домой, это ближе. Мне надо с тобой поговорить, — предложил Юджин, заглядывая сбоку в ее лицо, но ни на что особо не рассчитывая.
— Что вы сказали? — очнулась она.
— Так ты меня не слушаешь?
— Нет, что вы. Я немного задумалась, — Алиссен оперлась на руку своего провожатого и добавила, — я сделаю все, как вы хотите.
«О чем он говорил? Ах, да — что-то про шрам Кеодана».
— Правда? А я уезжаю. Пока в Аверну, домой, а после… Сам не знаю. Куда назначат. Это арий так решил. Он отвечает за безопасность в Империи — объезжает все города, проверяет, наказывает.
— Так вас наказали?
Похоже, весть об отъезде не произвела на девушку впечатления… Жаль.
— Нет, что ты. Я поеду в столицу с Кеоданом, возможно, меня ждет повышение. Алиссен Вейс, ты носишь двойное имя, но без приставки «ванн», почему?
— Я не знаю. Мы не знатные, мы — просто торговцы.
— Но ваш род очень старый. Я просмотрел кое-какие записи, где сказано, что имя «Вейс» еще древнее, чем само название города — Дорин! Я не сразу понял смысл этой фразы, но отыскал зацепки в архиве крепости. Твои предки жили здесь еще в те времена, когда не было храмов, а мы не молились Создателю. И эти люди были очень заметны, если упоминания о них сохранились до наших дней.
— Зачем вы это узнавали, сир Юджин? — поразилась Алиссен.
— Мне стало любопытно. Обратитесь к властям, вы имеете право на титул не меньшее, чем я сам. И вы богаты, что стоит его купить, если вдруг откажут?
«Купить титул». Она чуть не рассмеялась. Не хватало «сказаний» дядюшки о славном прошлом и заслугах перед отечеством! Старый Вейс потчевал ими каждый вечер, как выпивал лишний стаканчик. Вот только отличились их предки не перед Империей, и даже не перед Эймаром. Их подвиги уходили корнями в такие стародавние времена, что о них сама память умерла. Кому сейчас что-то скажет название великий Магистрат Сириона? Никому. Лес такой есть в Эрендоле, но Дорин тут при чем?
— Вы ошибаетесь, сир Юджин, мы бедны.
И это было, увы, именно так. Лавка год от года приносила все меньший доход, дом разрушался, а дядюшка больше пил, чем занимался делами. А то, что девушка хорошо одета — так это заслуга ее умелых рук, а не искусства дорогой портнихи. Но людская молва о несметных богатствах семьи Вейс была неискоренима. Чем она вызвана — скупостью дяди или нежеланием племянницы выходить замуж?
— А как же сундуки, «доверху наполненные золотом»? — усмехнулся Юджин.
— Это называется «сплетни», сир.
— Не называй меня «сир». Мы пришли, вот мой дом. Зайдешь?
— Я бы с удовольствием, но соседи сочтут мой поступок непристойным.
Взяв молодого человека за обе руки, она поднялась на цыпочки и легко коснулась губами его щеки, смягчая отказ.
