— Как вы могли? — Вспышка ярости подняла его на ноги. — Она только что вышла замуж, а вы ее соблазнили.
— Ничего подобного, — невозмутимо ответил Мастер. — Просто так случилось. Ты должен понять, как глубоко я любил твою мать, и только тогда начнешь понимать, насколько неожиданной для нас обоих стала та минута слабости.
— Минута? — усомнился Гидеон. — Я — порождение минутной слабости?
Мастер Хенджа встал и обошел каменный стол.
— Я не знал до кончины твоей матери. А после — как я мог обратиться к Натаниэлю? Что мог сказать ему о тебе?
— Вы знали, что рак у меня в генах?
Он кивнул.
— И убедили отца вступить в круг Ремесла, чтобы защитить своего сына, защитить меня!
— Да. Так должен поступать отец. Я должен был защитить тебя.
Мастер обнял его. Крепко прижал. Крепко, как отец обнимает обретенного после долгой разлуки сына.
Джимми Доккери шагнул к Меган с дорожки. Он, заметил ее испуг.
— Не бойтесь, босс.
Но она боялась. Попятилась, прижавшись спиной к двери.
— Мне нужно с вами поговорить.
Он сделал еще шаг к ней.
Она выронила сумочку, сжала в кулаке ключи, как колючий кастет.
Он пренебрежительно взглянул на импровизированное оружие.
— Вы хотите со мной подраться?
— Еще шаг, Джимми, и я тебя убью.
Он понимал, что она не шутит. Времени не было. Он прыгнул вперед и сделал обманный финт левой рукой. Меган попалась, вскинула правую с шипастым кастетом. Он нырнул ей под руку и поставил жесткий блок левым предплечьем, выбив у нее ключи. Теперь хватило бы одного удара в челюсть, чтобы отправить ее в нокаут. Вместо этого Джимми схватил и завернул ей за спину левую кисть, а другой рукой зажал рот.
Она не успела опомниться, а он уже затащил ее за угол. От попыток лягаться Джимми ловко уклонялся. Он держал ее, как взрослый удерживает бьющегося в истерике ребенка.
— Я не причиню вам вреда.
Меган продолжала брыкаться.
— Перестаньте, босс. Вы были правы, понимаете! Я проследил за Смитсеном, и вы оказались правы.
Она не поверила своим ушам. Но расслышала достаточно, чтобы перестать отбиваться.
Джимми выпустил ее, и она развернулась к нему лицом.
— Что ты сказал?
— Я знаю, куда они уехали. Где встречаются Смитсен и прочие.
Мастер, открыв дневник, нашел свое зашифрованное греческими буквами имя: OQMYZIYAOHQEKA.
— «Джеймс Пендрагон», — прочитал он вслух и гордо прижал кулак к сердцу. — Этим именем можно гордиться. Род, восходящий ко временам кельтов. К прославленному королю бриттов. В туман мифов и даже дальше. Мы с тобой принадлежим истории.
Гидеон помнил и факты, и легенды.
— Король Артур — скорее сказка, чем реальная личность, — напомнил он.
Это не охладило пыла Мастера.
— Неужто? Артур Пендрагон, великий король бриттов? Или король Риотам, или Камбрийский король, король Пеннин, король Элмета, король скоттов, король Повиса или римский цезарь? Ты думаешь, все это — легенда? Ты ученый, Гидеон. Корень этих легенд — не просто миф, он все еще жив.
— А вы, — с горечью спросил Гидеон, — что в вас факт, а что вымысел?
Мастер пожал плечами:
— Я, конечно, не король, но я служу и направляю свой народ, Последователей. Я — всего лишь сын Стивена Джорджа и Элис Элизабет Пендрагон. Я никогда не был женат, и, кроме тебя, у меня нет детей.
— Они еще живы? Ваши родители?
— Еще как живы. Твоему деду девяносто, а бабушке в этом году исполнится восемьдесят. Оба в превосходном здравии.
Гидеон был в смятении. Несмотря на предсмертное признание матери, он тосковал по ней и чувствовал себя виноватым за то, что произошло между ним и Натаниэлем. А сейчас перед ним стоял отец по крови с фамильным древом, восходящим к древним легендам.
Мастер угадал его внутреннюю борьбу.
— Тебе нужно время, чтобы принять новое. — Он сжал локоть сына. — К счастью, оно у нас есть. После окончания ритуала мы можем начать знакомство. Навести мосты через потерянные годы.
В голове Гидеона теснились сотни вопросов, но сейчас для них было не время. Сейчас было время молчания. Молчаливых раздумий.
— Итак, — напомнил о себе Мастер, — ты принимаешь мое поручение? Могу я рассчитывать, что ты станешь последним спутником той избранной девушки?
Гидеон кивнул.
— Хорошо. Очень хорошо.
Мастер снова обнял его. Отодвинувшись друг от друга, они столкнулись взглядами.
— Ты больше не Гидеон. Ты — Феникс. Твое новое имя — Феникс.
Гидеон удивился:
— Как я понял, Последователи принимают имена созвездий, начинающиеся с первой буквы их имени.
— Так и есть. — Лицо Мастера вновь стало суровым. — Я всегда хотел назвать сына Филиппом. Так я называл тебя в своих мыслях. С этой минуты ты будешь Фениксом.
Это выглядело грубой уловкой, психологическим ударом, желанием подчинить. Лишиться собственно-го имени было больно. У него как будто украли его личность.
— Наш родовой девиз прост, — сказал Пендрагон. — Temet Nosce. Познай самого себя.
— Черт, Джимми, ты мне чуть руку не сломал. — Меган баюкала вывернутую кисть.
— Извините, — сказал он. — Я не хотел, чтобы вы повредили себя. Бывают приемы намного грубее.
Она расправила одежду.
— Ну, ты крутой. Где ты обучался драться?
— Большей частью в школе. Рыжих вечно изводят. Мой старик отдал меня на таэквондо.
— Томпкинс готовит тебе хороший фитиль. Ты надолго пропал из эфира.
Она покрутила кистью, разминая сустав.
— Вы ей рассказали?
— Кому-то надо было рассказать.
Джимми понял, что пора объясниться.
— Я видел, что вы мне не доверяете, вот и решил найти что-нибудь в доказательство, что я не участвую в том чокнутом культе.
Она с подозрением взглянула на него:
— И нашел?
— Я проследил за Атли и Смитсеном. Они точно знакомы. Я захватил Атли от дома, он выехал на своем «мерсе». Встретился со Смитсеном на площадке у трассы А360. Они заглядывали в фургон Смитсена, может, что-то оттуда захватили. Потом разъехались.
— Куда?
— Атли поехал назад, на восток, к Тидворту, а Смитсен на запад.
Она в уме представила карту.
— В ту сторону некуда особенно ехать, разве что петлей завернуть к Девайзес.
— Там военная территория. Выкуплена министерством обороны.
— Ты поехал за Атли? Или переключился на Смитсена?
— Решил держаться за Смитсеном. Сколько сумею.
— И?..
— Он проехал севернее Вестдауна и Тилсхеда. Через пару миль свернул на развилке налево. К Имберу.
— К Имберу?
— Это городок-призрак. Довольно далеко в запретной зоне. Там больше шестидесяти лет никто не живет. Одни пустые дома. Здания сохранились, но в них никого. Хотя в церкви раз в год проводят службу.
Меган припомнила карту на стене кабинета Томпкинс и свои поиски.
— Там находится полоска земли, принадлежавшая Натаниэлю Чейзу. Из немногих, не выкупленных военным ведомством.
— Ума не приложу, кому нужна эта земля. Насколько я знаю, там все изрыто снарядами от стрельб, потом перепахано танками, да еще и минами, похоже.
— Много работы для строителя? — предположила Меган.
— Вряд ли. Армейские сами наводят порядок. Рядовые кладут кирпичи и забивают досками двери и окна.
Она прикинула. Если Гидеон Чейз все еще отсутствует, его, возможно, содержат где-то в Имбере. Там же могут держать и Лок.
— Я не знаю, что делать, Джимми. К Томпкинс с этим не пойдешь, а твой старик и главный хотят сплавить меня в Суиндон.
— Что?
— Меня вышибают. Вытеснение вбок. Это долгая история. Как бы нам осмотреться в Имбере, чтобы никто из наших не прознал?
— Я знаю как, — самодовольно усмехнулся он. — Собственно, я нашел человека, который нам поможет. Он ждет в моей машине.
Помещение, куда перевели Гидеона, оказалось гораздо просторнее прежнего. Примерно четыре на шесть метров. Целый зал в сравнении со спичечным коробком, где его держали до сих пор. Но все равно клетка.
Дверь открылась, по сторонам от нее встали двое Смотрителей, из которых одного Гидеон уже видел с Драко. Внутри высоко на всех четырех стенах пылали факелы. Два топчана над каменным полом были устелены соломой. В углу комнаты были два заполненных водой каменных желоба.
Если он не ошибся, не больше пятидесяти метров извилистого коридора отделяли эту камеру от крутой лестницы к складу. Он без труда сообразил, почему девушку поместили именно здесь. Отсюда ее легко и быстро можно будет перевести в машину.
Гидеон услышал в коридоре шаги. Прозвучали мужские голоса, в дверной проем легли тени, а потом внутрь ввалились четверо Смотрителей. Он не сразу разглядел между ними девушку. Двое держали ее под мышки, двое за ноги. Они свалили ее на топчан.
