оставаться, взял с накрытого стола две тарелки, и хотел было идти, но ему предложил помощь Дима, и вдвоём, нагрузив подносы едой, поднялись в номер. Зайдя, Сергей Павлович увидел, что Катя, немного придя в себя, просто отключилась и сейчас сладко сопит, засунув ноги под подушку.
Как бы не жалко было будить ребёнка, но он привёл девочку в чувство, накормил и немного помог с подготовкой ко сну, уложив Катю спать, а сам понёс грязную посуду в ресторан, где его дочь с зятем сидели до сих пор. Присев рядом, разговорились, изредко ловя на себе заинтересованные взгляды немногочисленных официантов, кто стал свидетелем сцены с ребёнком.
Встав из-за стола, решили вернуться в свои номера, но в этот момент в зал вошло два молодых человека и девушка. Вежливо попросив внимания, обращаясь непосредственно к Сергею Павловичу, просили передать ему и девочке извинения как от себя, так и от их НАСТАВНИКОВ. Как вспомнил Ярый, это были именно те, на кого обратила внимание Катя в самом начале и потом отключились от боли.
Первым желанием Ярого было принять извинения, но, увидев в лице одного из парней нескрываемое презрение к нему, как к обычному человеку, мгновенно поменял решение.
Вновь вспомнил уроки Белого и поставил защиту на свой разум. Сейчас у него получилось сделать это практически мгновенно, отметив, что девушка, до этого смотревшая в пол, подняла глаза, в которых царило удивление.
— Молодые люди. Не надо из себя корчить клоунов. Вы не желаете извиняться искренне, тем более ваши, как сами сказали, Наставники, посчитали зазорным извиниться самим, послав Вас. Будем считать, что мы не встречались и Вы свои пожелания не высказали. Вы идёте своей дорогой, а мы своей.
— Слушай, старик, не надо нам хамить. Мы к тебе по-доброму подошли, не вынуждай нас действовать иначе, — медленно, словно цедя сквозь зубы, по-хамски проговорил самый старший. — Судя по всему, ты хочешь стать дебилом, таким же, как и твой выродок? — с презрением бросилпарень и… тут же взвыл от боли во весь голос, осев на пол.
— Ты, дрянь такая же, как и твой наставник. Как смеешь, мрязь, говорить такое человеку, который всю жизнь отдал для защиты твоего спокойствия.
Оставшиеся на ногах резко повернулись к говорившему, и тут же попадали на колени.
— Асах Белых. Прости нас, — прошептала девушка. — Мы не хотели обидеть твоих друзей. — Она, стоя на коленях, поклонилась, достав головой пола.
— Алия, мне жаль, что у твоего отца родились дети, которые не достойны упоминания его имени. Я и твой отец братья по крови, ты это знаешь. Мы с ним неоднократно спасали друг друга. И что я вижу здесь и сейчас… Вы нарушили не только все возможные ПРАВИЛА. Вы нарушили уже второй раз за вечер ОБЩИЙ ЗАКОН, по которому мы живём. Нарушили грязно, бессовестно. К тому же замышляли насилие и это доказательно. Зайдите, ХРАНИТЕЛИ.
В зал, словно ождая сигнала, зашли шесть стариков. Сзади толпились ещё люди, но войти не смели.
Не обращая внимания на зашедших, Белый, а это был именно он, в данный момент мало напоминал Сергею Павловичу известного ему спокойного и уравновешенного человека, с привычной улыбкой на лице и мягкого, заботливого товарища. Сейчас перед Ярым и членами его семьи находился взбешенный мужчина с покрасневшими глазами.
Сделав знак семье Ярого сесть, он обратился к трём, что стояли перед ним на коленях.
— Антор. Ты, хоть и не старший среди Вас троих, но я всегда знал, что ты благоразумен в суждениях и храбр в бою. Почему ты пошёл на это?
— Белый, я был против насилия, пытался отговорить и остановить своих друзей. Они посчитали себя униженными, раз воинов смог отправить в беспамятство ребёнок. Это прилюдно унизило и их НАСТАВНИКОВ, раз те не смогли достойно воспитать учеников.
— Но ты сейчас здесь, а судят о человеке не по его мыслям, а по делам. Я тебя знаю с детсва, ты вырос на моих глазах. Неужели твой НАСТАВНИК Кондрат так и не смог воспитать в тебе достойного человека. Ты, насколько знаю, готовился стать ЗАЩИТНИКОМ? Так?
— Да, Асах, ты прав, — ответил парень, не смея поднять головы.
— Тогда скажи мне. Какое наказание лично ты бы потребовал для тех, кто дважды нарушил за час ОБЩИЙ ЗАКОН, к тому замышлял нанести физический вред ребёнку и его родителю. Отвечай!
Мужчина схватился двумя руками за горло, словно пытаясь оторвать чужие руки, которые его душили.
— Я жду твоего приговора, Антор. Если ты его не вынесешь сам, я приглашу сюда СУДЬЮ. Да, Вы не ослышались. Эта маленькая девочка, которой нет ещё шести лет, СУДЬЯ. Между прочим, которая с лёгкостью справилась с Вами тремя, одними из сильнейших воинов, кандидатов на звание ЗАЩИТНИКОВ. И сейчас считает, что достойны этого звания? Вы, которые решили отомстить малышу за своё унижение в глазах НАСТАВНИКОВ?
Олег говорил, а трое, находившихся перед ним на коленях, вздрагивали после каждого слова Белого, словно их били палками по спине.
Как ни ждали от них ответа, никто не посмел ни то, что ответить, даже поднять голову.
Белый хотел плюнуть на кажого, но удержался. Поднял глаза на стариков.
— ХРАНИТЕЛИ, Ваше слово.
— У нас есть СУДЬЯ. Да, она слишком мала по возрасту, но её сердце велико. Пусть судит не чувством, не эмоциями, судит по делам, — чеканя каждое слово, высказался самый пожилой из присутствующих. — Мне стыдно присутствовать здесь, как и моим собратьям. Стыдно, что в наши ряды попали случайные люди, а мы не замечали этого долгое время. За их НАСТАВНИКАМИ тоже послали. Те также должны понести наказание. Наше слово общее. Я выражаю волю КРУГА — сейчас ВСЕ объединены со мной. Решение принято единогласно.
Олег повернулся к Ярому и родителям девочки. Старясь унять гнев, обратился как можно спокойнее.
— Сергей, приведите, пожалуйста, сюда Екатерину. Вы же, — он посмотрел к Виктрию и Дмитрия, — подождите в своей комнате.
— Белый, — Сергей Павлович был потрясён случившимся, но, как и Олег, взял себя в руки. — Девочка устала и сейчас спит. Мне потребуется время, что бы привести её в порядок. Нельзя ЭТО перенести на завтра?
— Нельзя, — сказал, словно отрубил, Белый.
— Уважаемый, — мягко произнёс один из стариков, что так и стояли у входа. — Мы столько десятков лет ждали нашего СУДЬЮ, что сможем подождать и ещё пару десятков минут. Асах Белый прав, переносить суд нельзя. Каждый должен получить своё накание.
Генерал коротко поклонился и три человека пошли в комнату, где спала Катя.
- -
Сергей думал, что придётся будить
