— Я сейчас заторможу и сверну, не включая указателя. Приготовься.
Муска сдвинул субкомпактный «глок 26» с ремня и пристроил на колени.
Драко ударил по тормозам. Машину вынесло на гравийную обочину.
Хетчбэк, сигналя, вильнул в сторону, но не остановился. Из открытого окна высунулся мясистый кулак водителя.
Драко и Муска помолчали. Оба не сводили глаз с кормовых огней, пока они не исчезли на пыльной до-роге.
— Гуляки, — предположил Муска. — Веселились всю ночь, а теперь спешат на работу.
Драко снова завел мотор. Предположение выглядело правдоподобно. Они могли ехать в Тилсхед или в Вест даун-Кэмп.
— Надеюсь, что так, — сказал он. — Как раз сегодня нам меньше всего нужен «хвост».
— Ты совсем сбрендил, — говорила Кейтлин, пятясь от Гидеона. — Культы с жертвоприношениями? Такого не бывает.
Она нервно зашагала по камере.
Гидеон оглянулся на дверь. Там Смотрители. Воланс и другие. Они ждут. Услышат.
— А что за место? — Она вскинула руки. — Это что за место? Камера смертников, что ли? Ты что, со своими чокнутыми дружками задумал отвезти меня куда-то и зажарить над огнем? — Ее разум не справлялся с запредельной иррациональностью услышанного.
Гидеон дал ей выпустить пар. Пусть походит, успокоится. Затем он завершил рассказ:
— Когда начнет смеркаться, тебя отсюда заберут. Вымоют и переоденут для церемонии, а потом отведут в Великий зал Святилища. Там Мастер проведет обряд, предшествующий жертвоприношению.
Она выпучила глаза. Он не в себе. Сумасшедший. Или нет?
Гидеон попытался успокоить ее:
— Это не связано с сексом, но болезненно. На твоем теле вырежут знаки святых. По надрезу на каждый трилит. Вдоль рук, ног и позвоночника. Потом раны омоют водой Святых и оставят тебя на пять часов.
— А потом?
— Носильщики отнесут тебя к реке. Погрузят в воды, которые преодолевали древние, возводя храмы, — этот и Стоунхендж.
При этих словах она вспомнила Джека. Их последнюю близость.
— В хендже проводится последний обряд. Приношение.
Она недоверчиво уставилась на него. Лексикон сумасшедшего дома. Приношения, жертвы. Носильщики, Святые.
— Как? — вырвалось у нее. — Как это будет?
— Быстро. Милосердно.
— Милосердно? Ничего себе!
Она опустила взгляд. Руки у нее дрожали. Все слишком безумно, чтобы поверить.
— Где Джек? Его… — Ей было трудно даже произнести его имя. — С ним тоже все это сделают?
— Нет. — Гидеон пытался говорить мягко. — Твой друг погиб. Несколько дней назад полиция нашла его тело. В фургоне.
У Кейтлин перехватило дыхание. Этого она и боялась. Она сотни раз думала об этом, запертая в той дыре, и все же это оказалось ударом.
Гидеон обнял ее и позволил выплакаться у себя на плече. Кейтлин дрожала всем телом.
Через ее плечо он увидел лицо за решеткой двери. Лицо своего отца.
К тому времени как Меган добралась до дома родителей, Сэмми успела проснуться и переворачивала все вверх дном. Косметика толстыми слоями покрывала ее лицо и мебель в спальне.
— Я прихорашиваюсь, мама! — Она гордо выпятила покрытые помадой губы.
— Давай-ка тебя отчистим.
Меган включила душ и попыталась ликвидировать часть безобразий.
Дочка забралась в шкафчик под раковиной и добыла собственную бутылочку шампуня.
— Я уже большая девочка, мама. Я сама могу мыться.
Меган улыбнулась. Дочка растет. Еще несколько месяцев — и в школу. А кажется, пяти минут не прошло, как она носила малышку на руках. Как быстро летит время.
Пустив теплую воду, она помогла Сэмми перебраться через край поддона и закрыла дверь.
— Ты там в порядке? — Она прижалась лицом к успевшему запотеть стеклу.
Сэмми, хихикая, шлепнула ладонью с другой стороны.
Меган схватилась за голову, притворяясь, что ей больно, и снова прижала лицо к стеклу.
Сэмми снова хлопнула и захихикала еще громче. Такая игра могла затянуться на целый день.
— Очень смешно, — произнес низкой голос у нее за спиной.
Меган развернулась как ужаленная.
— Адам! Как ты вошел?
Он хитро улыбнулся:
— Через заднюю дверь. Твоя мама ее не заперла. Сколько раз я ее учил запирать. Но она все пропускает мимо ушей, верно?
Сердце у нее колотилось.
— Чего ты хочешь, Адам? Что ты здесь делаешь?
Он вошел в ванную и закрыл за собой дверь. Они обе оказались в ловушке.
— Где ты провела ночь, Меган?
— Что? — Она попыталась изобразить возмущение.
— Тебя всю ночь не было дома. Машину ты оставила у подъезда, и на службе тебя не было. Так где ты была? И с кем?
— По-моему, тебе лучше уйти, Адам.
Она хотела обойти его, но он заступил дорогу. Меган смерила его взглядом.
— Где я бываю и что делаю — мое дело. Тебя не касается. Уходи.
Она залилась краской, жилка на горле дергалась.
Адам снова загородил ей дорогу. Уперся в стену, так что она оказалась между его рук.
— Выпусти меня.
Меган не кричала. Одним глазом она приглядывала за Сэмми. Малышка присела, выдавливая шампунь в сливное отверстие.
— Когда сочту нужным, Меган. Прежде расскажи, где ты была.
Он был намного крупнее ее. Меган понимала, что в драке обязательно проиграет. И все же сделала попытку. Нацелилась коленом ему в пах. Он перехватил колено рукой, стиснул, пока не увидел, как ее перекосило от боли. Другой рукой схватил ее за горло и прижал к двери ванной.
— Я слышал, тебе предлагают работу в Суиндоне. Повышение. Очень удачно. Не вздумай отказываться. — Он оглянулся на дочь. — Так для всех будет лучше. Так тебе не придется совать нос в мои дела и во все, что здесь происходит. Я понятно объясняю?
— Папочка!
Голос заставил обоих вздрогнуть. Мокрая Сэмми выскочила из душа.
— Принцесса! — Он схватил полотенце, завернул ее и подхватил на руки. — Дай я на тебя посмотрю. — Он распахнул дверь ванной. — Будь добра, Мег, сделай чашечку чая, пока я вытираю свою дочурку.
Мастер Хенджа склонился над древними картами и астрономическими таблицами, разложенными на столе. Звездный ход этого дня жизненно важен. Подходит срок.
— Отец!
И голос, и сказанное слово застали его врасплох. Отец. Как он жаждал это услышать.
— Феникс, входи. Я забыл, что посылал за тобой.
Феникс. Имя кололо Гидеона занозой.
— Садись. — Мастер указал на каменную скамью рядом с собой. — Как девушка? Она выглядела потрясенной, когда я к вам заглядывал.
— Вполне естественно.
— Что ты ей сказал?
— Рассказал, что ее ждет. Что случится сегодня. Справедливо дать ей время примириться с судьбой и с ее собственными богами.
— И может быть, прийти к нашим.
— Да. Я хотел бы остаться с ней, если можно. До самого конца. Думаю, ей нужна моя сила.
До самого конца. Ты считаешь, что готов к этому?
— Уверен. — Гидеон помедлил, словно взвешивая каждое слово. — Отец, между нами не осталось тайн. Ты думаешь, что я в твоей власти, но это не так. Я знаю, где мы. Я определил это по твоему имени — моему родовому имени. По силам, которыми ты рас-полагаешь, по архитектуре и археологии этого Святилища, по расположению звездных шахт и их соотношению со Стоунхенджем. Я знаю, отец.
Глаза Джеймса Пендрагона блеснули в темноте. Он придвинулся ближе к сыну.
— Ты прав. Пора нам больше доверять друг другу. Но имей в виду, церемония выглядит жестоко. Это может стать для тебя шоком. Ты уверен, что хочешь остаться рядом с женщиной?
— Уверен.
— Хорошо. Ты можешь остаться с ней до завершения ритуала обновления, когда мы почтим Святых и уплатим свои долги.
— А что потом?
— Потом мы собираем плоды. До осеннего равноденствия всего двенадцать недель. В это время Святые благословляют нас.
Взгляд Гидеона упал на свитки на каменном столе. Такие же он нашел в обсерватории Натаниэля.
Мастер проследил его взгляд:
— Ты что-нибудь понимаешь в археоастрономии и этноастрономии?
— Не много, — признался Гидеон. — Первая изучает, как древние понимали движение планет и звезд и формировали вокруг этого движения свою культуру. Вторая — скорее этнографическая наука о наблюдении звезд в современных обществах.
Мастер кивнул с довольным видом.
— Все верно. Наше знание сочетает их. Мы пользуемся историческими хрониками, какие ты видел в нашем архиве, и сами продолжаем наблюдения созвездий и планет. Для нашей веры важно их соотношение с Хенджем и Святилищем.
— Знаю.
— Конечно, знаешь. Ты — один из немногих, кто понимает, что все здесь не случайно. Расположение каждого строительного блока, каждой звездной шахты рассчитано по точке восхода на востоке и захода на западе. Архитектура учитывает расположение магнитного полюса, угол Наклонного прохода отражает наклон земной оси, все это полно священного смысла. — Мастер впал в задумчивость. — Мне скоро уезжать. Есть вещи, которыми я должен заняться вне Святилища. С утра у нас возникли проблемы. Причин для беспокойства нет, но мне придется уехать.
