это не купит, а выглядеть совсем уж жалким среди сокурсников, ему не хотелось.
* * *
— Так что, мы едем? Вы стойте на месте, а я попытаюсь поймать машину.
— М-да. Стойте на месте… Мокрая и замёрзшая… Мне холодно!!!
— Ну что же мне делать тогда? Хорошо. Снимаёте с себя эту мокрую ко… шубу. А Вы оденьте мою куртку. Соглашайтесь. Пожалуйста.
— Хорошо. Сейчас я уже на всё согласна.
Виктория сняла свою шубку, которая внешне и в самом деле стала выглядеть как что-то совсем мерзкое. Её заячья шубка, которую она так берегла и которая ТАК ей нравилась… А тут эта куртка. С виду дорогая и тёплая на самом деле…
— Господи! Я в ней выгляжу как Пьеро — рукава почти до колен…
Она потихоньку согревалась, хотя её свитер и юбка были тоже насквозь мокрые. Она подняла воротник и капюшон куртки, сняв свою мокрую шапку и машинально засунув её в карман куртки. И почувствовала запах. Приятный запах, который шёл от капюшона. Немного странный, но не отталкивающий, а какой-то… волнующий, что ли.
Виктория уже несколько иначе посмотрела на молодого человека. Симпатичный парень. Волосы почти пепельные и глаза какие-то девичьи. Голубые. Рост за 180, но и плечи уже не как у подростка. Чем-то напоминал её папу. Любимого и родного человека, её папочку. Да и запах, что шёл от куртки, на удивление был похож на домашний, папин запах…
Так… Ладно… Надо собраться. Надо ехать домой. Да и парень, по-моему, не совсем комфортно чувствует в своём лёгком свитерке. А на улице почти ноль. А собственно. Почему она должна переживать за него? Это он её искупал, запачкал, да и держит на улице вместо того, что б найти такси и отвезти домой! И что он опять «несёт»?
— Зато тепло и не поддувает. Смотрите — у Вас низ куртки закрывает колени. И никто ничего не видит!
— А что должны все не видеть?
— Ваши коленки. Ой, простите. Вам не холодно?
— Странно, но я немного согрелась. Если б ещё и под курткой было сухо — вообще было бы прекрасно.
— Я сейчас Вас отвезу к себе. Вы примите душ, согреетесь. Я вам одежду свою дам сухую. И сам постираю Ваши вещи и высушу их. И напою Вас горячим чаем с малиновым вареньем.
— Прямо джентельмен. Даже чай с вареньем. МАЛИНОВЫМ???
— Да. Это моё самое любимое. Мама присылает. Она сама варит варенье. У нас на даче много кустов малины растёт. И так едим, и варенье варим.
— Варим? Или мама варит?
— Ну, сейчас мама варит. Я ведь в Питере заканчиваю учиться. На последнем курсе. В Корабелке. Скорее всего, здесь и останусь. А родители живут в Москве. Раньше мы с мамой варили варенье вместе на даче. У меня даже вкуснее получалось, чем у неё. Ну… она так говорила.
— ДИ-И-Ма, как Вы представились ранее. Смешно. Так мы поедем хоть куда-нибудь или так и будем стоять здесь? А? Так. Стоп. Подождите. Говорите, кошка? Пожалуйста, наклонитесь.
Дима наклонился к лицу девушки, и та, совершенно неоожиданно для него, довольно больно укусила его за нос.
— Ой. Мяу. Больно же. У Вас зубы как иголки. Зачем кусаться-то? Тем более так больно?
— Да так. Проверяю древний тест.
— Что за тест дурацкий. И для этого надо было обязательно укусить меня за нос? Нет, я понимаю, что я безумно виноват перед Вами, но это уж слишком. Я, если честно, уже Вас немного боюсь.
— Угу. Вы ведь так и не извинились, что изваляли меня в грязном снегу, а чуть позже ещё и в лужу кинули.
— Я не кидал и не валял. Просто так как-то неловко получилось. Я же извинился и в первый раз и сейчас.
— Ну да. Как там? «Меня зовут ДИ-И-МА?» Забавно. Так что, молодой человек? Будем и дальше стоять? Может быть стоит ожидать третьего столкновения? Или купания? Снег был. Лужа была. Теперь где, в канале???
— Не. Пожалуйста, я больше так не буду. Правда.
— Как маленький. Больше так не буду. Да идите уже. Я опять стала замерзать.
— Только, пожалуйста, не уходите. Я теперь без Вас не смогу.
— Прям, не сможете?
— Знаете, да. Я хочу, что б Вы со мной всегда были рядом. Такая необыкновенная, красивая, мокрая… ой…
— Кошка??? Идите уж. Сами Вы кот. Кто из нас первым сказал «Мяу»?
— Я?
— Ну не я же? Всё, идите. И отвезите пострадавшую девушку в тепло. А то я могу простыть и заболеть. А мне этого совсем не нужно…
* * *
Уже через пару часов, Виктория, попив вкуснейшего чая с НАСТОЯЩИМ, её любимым, МАЛИНОВЫМ вареньем, уже больше получаса буквально летала, находясь на руках юноши. Вначале, переодевшись в его громадные, но тёплые вещи, когда он сверху напялил на неё ещё и два совершенно гиганских толстых свитера и две пары теплых шерстяных носков, которые заканчивались у неё почти под коленями, она почувствовала, что наконец-то согрелась. И дрожь, которая била её последние часы, ушла.
Надо признать, внимание юноши ей было приятно. Его забота, его тёплые руки и его совершенно безумные глаза. Глаза болванчика, который, как поняла Вика, в неё влюбился…
А потом она стала летать. Когда он подхватил её на руки, прижал к груди и стал носить по квартире. Вначале она пыталась отбиваться, а потом… ей понравилось. Ведь только в детстве её папка вот также носил на руках, качал и подкидывал вверх. А она заливалась радостным смехом и была счастлива… И сейчас. Почти как в детстве…
И Вика, совершенно неожиданно для себя, обняла руками Диму за шею и положила голову ему на плечо… и ей стало ТАК хорошо…
Дима ходил и держал СВОЁ, так неожиданно приобретённое сокровище на руках, почти не ощущая её тяжести. Он устал чуть-чуть, но совершенно не хотел отпускать её из рук. И постоянно что-то шептал. Но что…
— Эй, медведь, что ты постоянно дуешь мне в ухо и что-то шепчешь? Не могу понять!
— Ты мой котёнок, я тебя никогда не отпущу. Ты мой котёнок, зеленоглазое чудо. Ты моё сокровище. Слушай, а как тебя зовут и откуда ты свалилась на мою голову?
— Вообще-то, это ТЫ свалился на мою голову. А зовут меня Победа! (Боже. Что я несу???)
— Победа? Как машина? Странное имя. Никогда не слышал.
— Да нет. Не машина. Победа — это Виктория. Меня так назвали.
— Кто назвал?
— А кто может назвать ребёнка, если не его родители?
— Победой? Родители…
