Смутное время навсегда научило политическую элиту России искать компромиссы и не передоверять решение вопросов, касающихся передачи власти в государстве, толпам народа, самозванцам, героям, случайным людям. Царствующая династия и противостоящие друг другу бояро-дворянские группировки, поддерживающие добившуюся власти Софью и сохранивших надежду на единодержавие Ивана и Петра, сумели договориться. Мало того, при Софье Алексеевне сохранились основные тенденции развития Российского государства, приоритеты внешней и внутренней политики, сформировавшиеся и поддерживавшиеся предыдущими царями Романовыми. Россия уже почти век двигалась в правильном направлении. В стране постепенно и, что важно, естественным образом формировался новый уклад жизни, нарождались еще зачаточные, несовершенные, но все же капиталистические отношения.
Россия отставала от передовых в том деле стран (в Нидерландах и Англии уже произошли буржуазные революции), но всюду действуют одни и те же социально-экономические законы, и, следовательно, прогрессивные росточки должны были пробивать себе дорогу. И смена царей на этот процесс никак не влияла.
Правительница Софья Алексеевна — умная, энергичная, образованная, честолюбивая женщина — сумела интуитивно угадать верное направление для своих властных действий и по крайней мере не совершила навредивших стране ошибок. Ее главными достижениями во внутренней политике считаются [6] «небольшие уступки посадам и ослабление сыска беглых крестьян, что вызвало недовольство дворян». Посадами, слободами в России называли небольшие города, поселения городского типа или их части. А посадскими людьми, в интересах которых Софья царскими указами сделала «небольшие уступки», — торгово-ремесленное население русских городов.
Беглые крестьяне бежали от феодалов-дворян. Бежали на окраины государства, где пополняли население, обустраивающее пограничные районы, осваивающее новые земли. И посадские люди, и освободившие себя бегством крестьяне, дабы прокормить себя и свои семьи, трудились в поте лица и приумножали богатства земли русской. Но их труд, догадывались об этом авторы указов и сама Софья или нет, был более эффективным, чем у обычного крестьянского населения, задавленного старыми, изживающими себя, рабскими условиями существования. Они были свободны (более свободны, чем основная крестьянская масса), работали для себя и поэтому более качественно и производительно.
В этот период в среде посадских людей (численность которых в государстве приближалась к 100 тысячам) появляется слой богатых предпринимателей, у которых уже имеется капитал, достаточный для вложения в создание промышленных предприятий. Отсюда и борьба за свои права и восстания. А правительство Софьи, учитывая все эти обстоятельства, идет на уступки. И правильно делает.
Во внешней политике наиболее значимыми событиями при Софье Алексеевне стали [6]: «заключение Вечного мира 1686 года с Речью Посполитой, Нерчинского договора 1689 года с Китаем, вступление в войну с Османской империей и Крымским ханством (1687 и 1689 годы)». Европе угрожало османское нашествие.
Россия (правительница Софья Алексеевна) откликнулась на призыв христианских государств противостоять исламской угрозе и вступила в Священную лигу (союз Австрии, Венецианской республики, Речи Посполитой и Мальтийского рыцарского ордена), став пятой в коалиции государств, против которой кроме Османской империей воевало еще и Крымское ханство. Предполагалось, что мир с Речью Посполитой и решение ряда проблем на южных границах государства будут более полезными, чем отказ в помощи европейцам, действительно испытывающим серьезные трудности; тем более что силы Османской империи были существенно ослаблены после поражения в битве за Вену 1683 года, а поляки в договоре о мире признали законным право России на вечное владение Киевом.
В 1687 году поход не удался: русское войско во главе с князем В. В. Голицыным выступило с Украины, в походе участвовали донские и запорожские казаки, но крымские татары подожгли степь, и российская конница лишилась подножного корма для коней, а обозное снабжение армии отсутствовало. Пришлось ни с чем возвращаться восвояси.
По требованию казачьих старшин, поддержанному Голицыным, русское правительство сместило гетмана И. С. Самойловича, названного виновным в происшедшем, и на его место поставило И. С. Мазепу, который в 1709 году станет известен всему миру после событий, связанных с Полтавским сражением. Через два года поход повторили.
15 мая 1689 года в урочище Зеленая Долина произошел бой с отрядами крымского хана, 20 мая русское войско подошло к крепости Перекоп, но, отказавшись от его осады, ушло домой. Россия выполнила союзнические обязательства. Османская империя была вынуждена держать на северных границах отряды своих воинов, которые вследствие этого не воевали в Европе. В таких боевых действиях было больше дипломатии, чем военного смысла. Но, поскольку крымские походы не решили ни одной практической задачи, касающейся обеспечения южных границ государства, а стоили казне недешево, оппозиционно настроенные по отношению к Софье Алексеевне бояре и князья использовали неудачный исход войны с южными соседями для создания настроений в народе, приближающих падение правительства. Положение усугублялось тем, что Софья Алексеевна была вынуждена щедро платить своей армии, с которой ей никак нельзя было ссориться.
В 1689 году номинальным царям Ивану и Петру Алексеевичам было уже соответственно 23 и 17 лет. Это много, если учесть, что сама Софья приступила к управлению страной в 25 лет, а, например, их общий отец начал царствовать в 14-летнем возрасте. Все более становилась очевидной прямая узурпация власти регентшей, в услугах которой уже не было необходимости. Следовательно, дальнейшее пребывание на престоле должно было быть как-то серьезно обосновано. И без армии здесь не обойтись.
О том, что произошло дальше, историки рассказывают так [6]: «В августе 1689 года, получив известие о подготовке Софьей дворцового переворота, Петр I поспешно уехал из подмосковного села Преображенского в Троице-Сергиев монастырь, куда прибыли верные ему войска и его сторонники. Вооруженные отряды дворян, собранные гонцами Петра I, окружили Москву. Софья была отрешена от власти и заключена в Новодевичий монастырь, ее приближенные сосланы или казнены».
Единодержавным царем Петр I стал только через 7 лет— в 1696 году, после смерти брата Ивана Алексеевича. Удивительно, но 21-летний интервал времени между принципиальными датами «1682 год» и «1703 год» фактически разделен важнейшими для России историческими событиями на три равных части (табл. 21).
Таблица 21. Исторические события периода 1682–1703 годов
Такое кажущееся случайным дробление времени имело глубокое продолжение в политике Российского государства и в развитии Петра Алексеевича как личности. В 1682–1689 годах Россия попала под сильное влияние Речи Посполитой. При Софье Алексеевне у власти находились Милославские, которые не забывали, что их дворянский род происходит от литовских князей.
С одной стороны, это оказалось полезным для осуществления внешнеполитических акций в католической Европе. Договор, заключенный с польским правительством в 1686 году, был выгоден для России и позже помог Петру I найти союзников в противостоянии со Швецией. Но, с другой стороны, увлечение всем литовским, польским, католическим перешло всякие разумные границы и вызвало непонимание в православной стране [9]: «…большинство простого народа удивлялось нравам и обычаям царского двора. Видя правительницу в польских нарядах, ее фаворита — в польском кунтуше или слыша польский язык и латынь вельмож, люди недоумевали. (Польский язык к тому времени прочно вошел в моду и употреблялся в Кремле очень широко.) А после подчинения внешней политики России интересам Австрии, Польши и даже Венеции, введения тяжелых налогов и принесения бесполезных жертв правительство лишилось всякой популярности. Неприязнь к нему усилилась также из-за крайне жестокой политики по отношению к старообрядцам. В 1685 году против раскольников были изданы пресловутые „Двенадцать статей“ — одно из самых безжалостных узаконений в русской карательной практике. (Кстати, в том же году Людовик XIV отменил Нантский эдикт о веротерпимости. В обоих случаях роль подстрекателей выполнили иезуиты.)».
В 1689–1696 годах Петр I, деля власть со старшим братом, еще не ощущал себя полноценным монархом, и в его действиях, как и в политике государства, не было ни идеи, ни цели, ни последовательности, ни каких-либо значимых для судьбы отечества результатов [9]: «…партия Нарышкиных пришла к власти, поднявшись на гребне национального недовольства западным влиянием. Можно без всякого преувеличения сказать, что вся страна своим сочувствием возвела на престол будущего Петра Великого вместе с его партией, с его окружением. Провозглашенная ими политика национального возрождения, если ее так можно назвать, сохранялась довольно долго…
