— Его мать — эво. Они могут морфироваться — то есть с помощью трансмутации превращаться в любое живое существо, даже в смертных. Поэтому Джон мог ходить по улице днем, хотя вообще инкубы должны прятаться от солнечных лучей.
— Да? То есть получается, что я — кровососущий урод всего на четверть?
— Наверно, — кивнула Лена. — Ну ты же понимаешь, это только мои догадки.
— Нет, ты права! Поэтому я сначала засомневался. Весь день гулял на улице — и ничего. Ну я и решил, что пронесло.
— А почему ты нам сразу не рассказал?
Глупый вопрос. Какой дурак по доброй воле признается друзьям, что превращается в демона?
— Я не почувствовал, что он укусил меня. Решил, что просто переутомился, а потом начались странные ощущения, и я заметил укусы.
— Ты должен быть очень осторожен, чувак. Мы мало знаем о Джоне Бриде. Если он — какой-то там гибрид, кто знает, на что окажешься способен ты?
— Вообще-то, я знаю его довольно хорошо, — смущенно закашлявшись, сообщила Лена.
Мы с Линком одновременно обернулись и посмотрели на нее. Нервно крутя в руках ожерелье, она попыталась оправдаться:
— Не в этом смысле! Не настолько хорошо. Но мы много времени провели вместе в тоннелях.
— Ну и? — спросил я, чувствуя, что закипаю.
— Он действительно очень сильный, и еще у него магическое обаяние — куда ни придет, все девчонки с ума сходят.
— И ты в том числе? — не сдержался я.
— Перестань, — легонько толкнув меня в плечо, попросила она.
— Ну вообще-то так мне больше нравится, — натужно улыбнулся Линк.
— Его зрение, слух и обоняние были куда острее моих, — задумчиво произнесла Лена, и я искренне понадеялся, что список поразительных способностей Джона не окажется чересчур длинным.
— Чувак, ты бы помылся, — вдруг сказал Линк, втянув воздух ноздрями и закашлявшись.
— У тебя теперь куча суперспособностей, и это все, что ты можешь? — парировал я, толкнув его в бок.
Он толкнул меня в ответ, и я свалился с кровати на пол.
— Какого черта? — возмутился я. — Обычно все бывает наоборот!
— О да, малыш! — восхищенно протянул Линк, удовлетворенно разглядывая свои руки. — Да, это кулаки ярости, я всегда это знал!
— А еще ты, скорее всего, сможешь путешествовать — ну, то есть материализовываться в желаемом месте, — продолжала Лена, беря на руки забившуюся на всякий случай в угол Люсиль. — Тебе даже не придется пользоваться окном, хотя дядя Мэкон говорит, что это куда более цивилизованный способ.
— Типа, я смогу проходить сквозь стены, как супергерой? — переспросил Линк.
Его настроение значительно улучшилось.
— Наверно, тебе будет чем поразвлечься, вот только… Есть ты больше не будешь. А поскольку ты, я полагаю, предпочтешь быть похожим на дядю Мэкона, а не на Охотника, то тебе придется питаться снами и воспоминаниями других людей. Дядя Мэкон называет это «подслушивать». Но времени у тебя будет предостаточно, потому что спать ты тоже перестанешь.
— Не смогу есть? А что же я маме скажу?
— Скажи, что стал вегетарианцем, — пожала плечами Лена.
— Вегетарианцем?! Ты с ума сошла?! Да это же страшнее, чем быть на четверть демоном! — воскликнул Линк и вдруг замер, прислушиваясь к чему-то. — Слышали?
— Что???
— Правда не слышали? — переспросил он, подошел к открытому окну и выглянул на улицу.
Послышался стук, Линк перегнулся через подоконник и втянул в комнату Ридли. Я скромно отвел взгляд, потому что пока она перелезала, нижнее белье оказалось не совсем на своем месте — не самое элегантное появление.
Ридли, судя по всему, пришла в себя и решила все равно выглядеть как сирена, хоть она ею больше не являлась. Она поправила юбку и встряхнула копной светлых волос с розовыми прядями.
— Так, давайте на чистоту! У вас тут вечеринка, а я, значит, должна сидеть в келье в обнимку с собакой?
— Ты имеешь в виду мою комнату? — вздохнула Лена.
— Например! Мне вообще-то не нравится, что вы тут втроем устраиваете посиделки и сплетничаете обо мне! У меня и так проблем выше крыши! Дядя Мэкон и мама решили, что мне надо вернуться в школу, поскольку я больше ни для кого не представляю опасности, — чуть не плача, поведала нам Ридли.
— Так ты и не представляешь, — ответил Линк, отодвигая для Ридли кресло. — А вот я теперь — особо опасен!
Ридли проигнорировала его попытку быть джентльменом и плюхнулась на кровать.
— Вот увидишь, — усмехнулся Линк, надеясь произвести впечатление.
— Нет! Они не заставят меня вернуться в это болото под названием школа!
— Да мы не о тебе говорили, Ридли, — успокоила ее Лена, присаживаясь рядом.
— Мы обо мне говорили, — добавил Линк, снова зашагав по комнате.
— А чего о тебе говорить?
Линк отвернулся, но, видимо, Ридли что-то заметила, потому что через секунду она стояла рядом с Линком, держа его за подбородок.
— Ну-ка посмотри на меня!
— Это еще зачем?
— Я сказала: посмотри на меня, — приказала Ридли.
Линк повернулся к ней, и тусклый лунный свет осветил его бледную вспотевшую кожу, но укусы все-таки были видны. Ридли молчала, но руки у нее задрожали.
— Рид… — умоляюще произнес Линк, убирая ее руки.
— Это он сделал с тобой? — нахмурилась она.
Пусть теперь ее золотистые глаза стали голубыми и она уже не может никого убедить спрыгнуть со скалы, но вот сил столкнуть кого-нибудь в пропасть у нее хватит в любом случае. Я сразу представил себе, как она защищала Лену от одноклассников, когда они были маленькие.
Линк взял ее за руку и привлек к себе, обнимая за плечи:
— Да ничего страшного. Может, я хоть иногда буду домашнее задание делать, раз уж спать не надо, — неудачно пошутил Линк.
— Ничего смешного! — заорала на него Ридли. — Джон — самый могущественный инкуб в чародейском мире, за исключением Абрахама. Если Абрахам ищет его, значит, у него есть на то веские основания!
Прикусив губу, она уставилась на деревья за окном.
— Не надо так волноваться, детка.
— Не называй меня деткой! — огрызнулась Ридли, сбрасывая его руку с плеча.
Я прислонился к изголовью кровати, наблюдая за этой парочкой. Теперь Ридли — смертная, а Линк — инкуб, и она так и останется недоступной для него девушкой — его единственной любовью. Следующий учебный год обещает быть интересным.
В школе «Джексон» появится инкуб.
Линк станет самым сильным парнем в школе и будет сводить Саванну Сноу с ума, едва войдя в класс, и для этого ему даже леденцов не понадобится. Ридли, бывшая сирена, и без леденцов сумеет влипнуть в неприятности. До сентября еще целых два месяца, а я впервые в жизни с нетерпением жду начала учебного года.
Бессонница в эту ночь мучила не только Линка.
— А вы не можете копать побыстрее?
Мы с Линком как по команде подняли головы и зло посмотрели на Ридли из могилы Мэкона, в которой тот не провел ни минуты. Мы выкопали яму глубиной в несколько метров, солнце еще не взошло, а с меня уже ручьями лил пот. Линку-то хоть бы хны, он у нас теперь силач.
— Нет, не можем! — ответил Линк, помахав Ридли лопатой. — Да, я знаю, ты преисполнена благодарности за то, что мы делаем это за тебя, детка.
— Почему долгий путь такой долгий? — поморщившись, спросила Ридли у Лены. — Почему смертные такие потные и скучные?
— Так теперь ты у нас смертная, вот и скажи. — Я бросил очередную порцию земли в сторону Ридли.
— А нет никакого заклинания для таких случаев? — спросила она, плюхаясь на землю рядом с Леной, которая сидела около могилы, скрестив ноги, и листала старинную книгу об инкубах.
— Ребята, а как вам удалось вынести эту книгу из Lunae Libri? — спросил Линк, в надежде, что Лена найдет там какие-нибудь сведения о гибридах. — Официальных выходных вроде давно не было.
В прошлом году нам хватило неприятностей, связанных с Lunae Libri. Ридли бросила на Линка такой взгляд, что если бы она была сиреной, то он немедленно пал бы перед ней ниц, и съязвила:
— Просто любовничек очень по нраву библиотекарю, вундеркинд!
Не успела она договорить, как книга в руках у Лены загорелась. Она отдернула руки, чтобы не обжечься.
— О нет! Простите, я не специально, — со вздохом добавила она.
— Ридли имела в виду Мэриан, — отозвался я и принялся копать дальше.
У нас с Леной все стало как раньше. Не проходило ни секунды, чтобы я не думал о близости ее рук, ее лица. Не проходило ни минуты — за исключением того времени, что мы тратили на сон, — чтобы я не старался слышать ее голос у себя в голове, ведь я так долго был лишен этого! Она была последним человеком, которому я желал «спокойной ночи», и первой, кому я говорил «доброе утро». Мы через многое прошли, и если бы я мог, то с радостью поменялся бы местами со Страшилой, чтобы иметь возможность быть с ней рядом каждую секунду.
