Ни с кем из офисных обитателей не попрощался — порысил к остановке. На Красном пути столпотворение. Похоже, что-то случилось. Кто-то в 'Скорую помощь' врезался, а может наоборот, она в кого-то. И вот я уже в маршрутке. Внимательно осмотрел попутчиков, все вроде адекватные, без видимых повреждений.
В оружейном на Жукова аншлаг: кучковались тертые мужички в камуфляже. Ну что тертые, заметно по припаркованным тачкам, да по повадкам. Вот и нефиг мне им тут глаза мозолить. Быстро берем, что получиться, и валим на второй космической. С порога бросилось в глаза повышение цен — некоторые товары вообще без ценников. Да и стеллажи по большей части пустовали — народ хапал оружие и правильно делал. Я же взял рюкзак, высокие ботинки сорок пятого без примерки, бинокль, а самое главное почти вымолил по двойной цене три пачки 'четырех нолей' 12 калибра. Больше ничего на ум не пришло. Во-первых, из-за спешки, во-вторых, по причине пустых полок, а в-третьих, кое-что дожидалось блудливого, но запасливого хозяина дома.
На финальном отрезке пути к дому, мне позвонила долгожданная повелительница чистой воды из 'Загородного источника'.
— Алло, Алло, вы меня слышите? Как хорошо, что я до вас дозвонилась!
Такое ощущение, что невидимая девица от радости попой об кресло трется, как я ей дорог и приятен. Такие видения меня стимулируют, хорошо, что прохожим не видно — плащ на мне.
— Я тоже рад слышать голос самой красивой девушки на свете. — Не удержался я, чтобы не подыграть ей. Пусть мир катится в бездну, но силы притяжения между полами не каждая катастрофа способна отменить. — А какие у вас планы на вечер, прекрасная незнакомка?
На том конце образовалась пауза шагов на десять — двенадцать.
— Э-э-э… это вы воду заказывали? — вопрос прозвучал несколько обескуражено и практически приземлил меня. Идиотка в продажах, мать моя женщина…
— Да. Это ваша машина у подъезда? — метров за сто я разглядел фирменную раскраску на бортах будки. И водителя шурующего одной рукой под капотом своей 'газельки'.
— Да! Да! — девочка на том конце провода радостно запрыгала, доламывая офисный стул своим седалищем. Я почему-то увидел ее эдакой офисной жабой. В школе и ВУЗе[9] была отличницей-недотрогой. Потом делала карьеру — запустила себя. Придумала себе 'несчастную любовь' или даже неудачно побывала замужем, чтобы все как у людей, то есть не хуже чем у ее подружек. Или разведенка с дитем, хотя нет, вряд ли, те, как правило, умнее. Теперь для нее все мужики — козлы. В результате чего имеет пару трахов в квартал, да и то по пьяни, а подружкам, таким же напомаженным пустышкам, говорит, что у нее 'есть мужчина для здоровья'. Регулярно жрет тортики и нерегулярно посещает шейпинг[10], но всем рассказывает, что все как раз наоборот. Неровно дышит к шефу: раздолбаю и анонимному алкоголику, который, как она для себя решила, 'тоже в нее влюблен, но бережет ее на потом, когда со своей стервой-женой разберется'.
— И?
Да, парень, просто тебе нужен кто-то, кто еще хуже тебя. Забей на все. Твоя цель — выжить. Если выживешь, выберешь себе любую, как султан в гареме, понял? Выполняй, ать-два!
— Вы же заказывали пять, кажется, да? А вы не возьмете восемь бутылок? А то вы знаете, у нас отказ и водитель позвонил, у него какие-то проблемы… Пожалуйста-а…
— Стоп-стоп-стоп. — выговорил я вместо матерно сформулированного вопроса, кто так учил эту лахудру вести продажи. Мне вовсе неинтересно кто, я уверен, что она гениальный самовыродок. Вдох-выдох. Мир катится в бездну. Восемь пузырей по девятнадцать литров это лучше, чем пять. — Хорошо, согласен. Оплата на месте или при следующей поставке?
— У нас оплата по факту. — Строго отчеканила девица уже без всяких 'пожалуйста'. Еще один минус ей с занесением, а для меня еще один повод показать свой говняцкий характер.
— Вы знаете, я рассчитывал приобрести пять бутылок. Поэтому денег у меня в обрез. — совершенно наглым образом и очень уверенно врал я. Все-таки бабешек путать куда легче, чем с бандитами и ментами разруливать вопросы жизни и смерти.
— Э-э-э. У нас не очень дорогая вода. И очень чистая!
— Да вы что? Чистая говорите? Овес нынче дорог. Знаете, как трудно живется в меру упитанному мужчине в собственных апартаментах? Сколько у него расходов: интернет, свет, газ, тепло, светло и мухи не кусают? Да одни заглотщицы — причмокивательницы за сеанс дерут, что враз без штанов останешься? Кстати, вы не думали сменить профессию? Уверен, у вас есть все задатки, чтобы качественно причмокивать!
— Вы… воду берете? — недослушав 'трудного клиента' поинтересовалась 'типичная офисная жаба', а дослушав с воплем 'Хам! повесила трубку. Не совсем оказалась безнадежна девочка-то. Ну, ниче-ниче, с экспедитором я договорюсь, он мужик нормальный по лицу видать и по осанке, что не задрот, привыкший глазеть начальнику в рот. Насчет денег это я специально ее продавливал. Бабла у меня с собой полная сумка и нагрудный карман — до самого Конца Света так и не истратил.
Поздоровался с водилой-экспедитором. Предложил приступить к разгрузке и даже вызвался помочь — восемь бутылей на шестой этаж перекидать не шутка.
— Дык, хреново мне чего-то. — сознался мужик, открывая будку. Если такие 'рабочие винтики' как он признаются в болячках, дело — труба. Так и есть — бинт на правой ладошке. И на лбу капли пота. И сам какой-то весь умученный, как кентервилльское приведение. Крандец, короче, можно даже не спрашивать, кто дяденьку 'поцелуем смерти' наградил. Так он сам поспешил рассказать:
— Кинулась тут на меня сумасшедшая. Дом элитный, итить твою мать налево. За руку цап вместо здрасти! Сука бешенная! Жрут наркоту почем зря эти блядешки новорусские, а потом на людей кидаются. Я ее, суку, баллоном у*бал и тикать. Теперь, бля, вычтут из оклада — бросил от греха. Так ты что, забираешь все, да я поеду?
Печально покачал головой сверху вниз. Пусть трактует это как знак согласия, бедолага.
— Стой здесь, я сам все перетаскаю, окей? Потом в больничку поедешь, лады? — во рту пересохло. Это вам не дур всяких по телефону в минетчицы определять. Тут потенциальный зомби, блин, в любой момент образоваться может.
Взял бутыль и подарочную помпу — на мне и так уже рюкзак и сумка с пистолетом. И вот я уже не вьючный ишак, а скорее вьючный верблюд. Ехал в лифте и думал, щас все перетаскаю, потом завалю мужика со спокойной совестью — ему один хрен помирать, вот у меня тачка и образуется. Отгоню за дом, к бетонному забору. Запру и пусть стоит, ее там не видно никому с улицы. Закидал полный кузов добра и попер из города в любой момент. Хороший у вас план, товарищ Жюков! Еще бы придумать, пункт назначения. И чтобы там тишь, гладь и все тридцать три удовольствия. Пускай и за деньги. У меня их много. Кряхтя, выволок из лифта бутыль. Услышал стук в чью-то дверь.
— Откройте, милиция!
Кто этим идиотам теперь откроет дверь-то? Надо 'Пожар' кричать, чтоб открыли. Или 'Насилуют! если жаждешь увеличить массовку. А еще чья-то кошка истошно орала из-под двери. Наверное, материла последними словами на своем кошачьем пришедших за хозяином 'оборотней в погонах'. Так, не пугаемся и за ствол хвататься не будем — увещевал я себя. Придержал лифт ногой — может не поздно свалить, а? Да че ты распереживался, как целка перед дефлорацией? Взрослый мужик. У тебя пушка. Ты ни в чем не виноват, кроме незаконного владения и хранения. Блин! Снял рюкзак и запихал его в нишу между лифтом и коридорной перегородкой. Поправил сумку на живот, подхватил помпу, бутыль и напевая: Лайк э вё-ёрджин! Е! Лайк э верджин! вышел в коридор.
Так и есть, пасут субчики. Даже не пасут, а тупо долбятся в пустое жилище. Один в штатском. Нет, не в форме пиндосского полицая, а в гражданской одежке. А второй по форме обряжен, даже с фуражкой. Тушите свет. Да с хера ли? Я доставляю воду и все тут. И не живу в квартире, куда они ломятся. И без понятия, зачем они это делают.
Я топал, напевая, навстречу двоим напрягшимся стражам правопорядка и даже набрался наглости спросить, где сто двадцать третья квартира. Типа я не местный и ваще дебил, раз пристаю с такими вопросами к еще менее местным. То есть под категорию ментоубийц не подпадаю. Ну, подумаешь, плащик черный и глазки под солнцезащитными очками бегают.
Двое ментов молча пялились на меня, судя по суровым лицам, за фасадами происходила напряженная мозговая деятельность, а я звонил соседке, ругая одного умника на все лады — не мог скакнуть в лифт и наверху заныкаться. Не сообразил, зато сейчас изображаешь доставку чистой воды на дом. Щас тебе пара Станиславских[11] вынесут вотум недоверия[12]. И хорошо, если не скрепят его свинцовой печатью в затылок.
— Кто? — полюбопытствовала соседка. Можно подумать ей хулиганы глазок жвачкой заклеили или табуретки неделю назад для вечеринки не я ей выдавал.
