Злобный оскал появляется на лице. В зеркале я отчётливо вижу того человека, из прошлого мира, которого боялись очень и очень многие. Не ожидал, что вновь придётся идти по пути тирании и страха.
Но если нужно… если нужно… Ладонь сжимается в кулак.
Я ещё покажу им, почему меня называли…
Стук в дверь.
Махнул головой, чтобы прийти в себя. Глупые и лишние мысли вылетели из неё, как по команде. Всё, я — это снова я. Не кто-то ещё.
— Войдите, — прикрываться не видел смысла. Кто бы там ни был, это он пришёл ко мне, а я не я к нему. — Не заперто.
Дверь открылась. Ожидал увидеть Констанцию и… это она и оказалась. Девушка была в простом, светлом халате и тапочках. Волосы влажные. Видимо тоже только что из душа. Их здесь несколько, как я уже упоминал.
— Эйден, — блондинка закрывает за собой дверь. Очень показательно. — Я… — её глаза осматривают меня, пройдя по груди, прессу и остановившись чуть ниже живота. В свете фонаря всё казалось нечётким и смазанным, но я замечаю, как она вздрогнула. Левая рука хватается за правую, девушка ощутимо растерялась.
— Пришла чтобы успокоить, — продолжаю за неё и подхожу ближе, касаясь лица.
Она с готовностью подаётся навстречу.
— Я не думала занимать место Наоми, — сразу заюлила Конни. — Это было бы низко, тем более сразу после её смерти, но…
— Это просто секс, — прижимаю Корсон к стенке ванной комнаты, — просто возможность снять напряжение. Снизить уровень стресса.
Мой член отчётливо вжимается в неё. Под халатом ощущаю её тело. Легко различаю румянец на щеках девушки.
— Вот именно, — глаза блондинки горели огнём. — Ничего такого, никаких отношений, просто взаимопомощь, — ложь легко распознаётся в этих быстрых фразах. Я знаю это и она знает это. Всего лишь игра. Мы, люди, обожаем такое.
— Просто помощь… — повторяю эти слова и мы сливаемся в поцелуе.
Пояс халата тут же развязывается. Как я и ожидал, под ним ничего не было. Констанция озаботилась подготовкой. Она отлично понимала, куда и зачем идёт. Причём пришла одна. Тоже ожидаемо. Арлин не в том состоянии, чтобы предаваться разврату. Кроме того, в глубине души я знал, что эта блогерша и бывшая рокерша ярая собственница.
Руки тут же принялись исследовать молодое женское тело. Я неспешно поглаживал её, не переставая целовать. Кожа была нежной и такой гладкой! Ладони девушки тоже не лежали без дела.
Радует, что несмотря на апокалипсис, Корсон не забрасывает себя, находит время и возможность привести в порядок ногти, хоть и просто подрезая их; заняться волосами, как на голове, так и на всём теле; а также следить за кожей.
Как же она приятно пахнет!
— Ах! — воскликнула Констанция, когда я ловким движением приподнимаю её в воздух. Тапочки падают на пол, а потом девушка обхватывает меня ногами и прижимается ещё ближе. Халат тоже сбрасывается вниз. Я держу обнажённую красавицу навесу, отчего мы сравнялись ростом. Взгляд глаза в глаза: вижу в них искры и желание. Зрачки расширены, соски призывно торчали, тяжёлое дыхание оглушало. Желание было столь сильным, что я не смог бы сдержать его, даже если бы захотел.
Мои пальцы проникают между её бёдер, ощущая там влагу. Конни трётся об меня своей грудью, кусая за шею, пока моя рука ласкает гладкое лоно.
Предаю ли я Наоми? Предаю ли память о ней своими поступками?
Совокупление — это просто порядок вещей. Голод. Насыщение. Люди украшают себя золотом. Люди наряжаются. Люди танцуют свои танцы и ничего не различают… Но в конце концов, всё сводится к любви.
Да… Любовь есть путь. И не кому-то другому требовать иного. К чему сейчас эти страдания? Кому от них будет проще? Велика ли будет награда, если я предамся им, пойдя по пути отречения? Нет.
Единым и резким движением насаживаю блондинку, как мясо на вертел, услышав её протяжный стон и дрожь удовольствия. Девушка закатила глаза, закусила губу.
Фонарь отражает великолепную картину игрой света и тени.
— Я спасу свою и твою душу, милая моя, — едва слышно прошептал я Констанции, легонько кусая мочку её уха.
— Плевать на душу, — каким-то чудом услышала она, — просто трахни меня. Так, чтобы ноги не держали…
Прижимаю её к стенке, краем сознания понимая, что место достаточно неудачное. Но желание было неожиданно сильным. Мощным, необузданным. Ритмичные движения сводят с ума. Влажно, горячо, узко… Я наслаждался каждым мгновением, каждой секундой. В этот миг было плевать на весь мир — пусть сгорит! Есть лишь я и эта девушка. Лишь упругое, сладкое тело, которое извивается под моим напором.
Ладони сжимают её вспотевшую, высокую грудь, ласкают соски, поглаживают и крутят. Гортанный стон вырывается из её рта.
Движения становились сильнее и жёстче.
— Ещё! — руки блондинки обвили мою шею, Конни полностью прижалась ко мне, неистово работая бёдрами и пытаясь ускорить приближение финала. — Быстрее!
Впиваюсь в её губки поцелуем и начинаю борьбу языками. Мне хотелось насытиться ею, хотелось сполна ощутить это чувство, которое понемногу зарождалось чуть ниже моего живота.
— А-ах! — судорожно дёрнулась она, изо всех сил сжимая меня своими тонкими руками, — ха-а…
Чувствую, как её лоно сжимается раз за разом. Блондинка обмякла, будто бы все силы единовременно покинули её. Медленно приподнимаю девушку, вытаскивая член. Пора переместиться в более удобное место, где можно будет полноценно продолжить. Потому что я всё ещё был не удовлетворён. Хоть и близок… крайне близок!
Приподнимаю её голову и улыбаюсь.
— Всё только начинается, милая моя.
Она едва уловимо улыбнулась, в то время как мой голодный взгляд проходит меж её подрагивающих бёдер. Хотела, чтобы ноги не держали? Что же, я готов помочь в этом начинании.
* * *
Размяв шею, выхожу в подъезд. Рядом шёл позёвывающий Майкл.
— Я вроде и завидую, и одновременно сочувствую, — по-дурацки сказал он, на что получил удивлённый взгляд прищуренных глаз.
Афроамериканец пожал плечами.
— Ты меня понял, — поморщился Фриман. — Чёрт, мне охереть как жалко Такаяму. Всё же она была очень классной девчонкой. Честно.
— Помню, ты подкатывал к ней, — киваю я.
А ещё к Корсон. Не верю, что отправившись с ней за лекарствами в ту аптеку, ты не планировал, в будущем, попытать удачу на любовном фронте. Что же так не везёт-то, Майкл? Постоянно оказываешься на шаг назад.
— Ну, — отвернулся парень. — Было дело, не спорю. Говорю же, классная. Была… А сейчас ты начал встречаться с Конни и…
— «Встречаться», — ухмыляюсь. — До чего же глупое слово. Мы что, школьники? Говори как есть. Мы начали заниматься сексом. Трахаться.
— Я хотел сказать мягче, — буркнул он. — Вижу, что в этом не было нужды.
— Спасибо за заботу. Нет, на самом деле. Но на будущее: будь прямолинейнее в общении со мной, я ведь не фарфоровая кукла, не разобьюсь, — выглядываю в окно подъезда, но никого не замечаю, даже вездесущих зомби. Сегодня погода наладилась, засветило солнце, но лужи и целые горы мусора, принесённые ветром, делали дорогу крайне труднопроходимой. Даже пешком, что уж говорить про транспорт?
— Не считаешь, что… это было слишком быстро? — слова дались Фриману с некоторым трудом. Впрочем, я уже успел заметить, что ребята будто бы немного отдалились от меня. Заняли дистанцию. Их так напугали мои поступки?
Хотя… скорее возмутили. Потому что никто, кроме Корсон и Чапмана не видели, что конкретно я делал. Лишь слышали. А видеть и слышать — вещи разные.
Впрочем, лично я считаю, что дело в банальной ревности, ибо сейчас у нас осталось трое девушек и двое откровенно подкатывают именно ко мне. Кто остаётся? Одна Лори. И сразу несколько претендентов: Тим, сам Майкл, Лэнс — если он не заднеприводный, Том… последний — тоже мимо, мало того, что брат, так ещё и не проявляет особого интереса.
Вздыхаю. Одна из причин, почему я сейчас взял с собой именно чернокожего сокомандника, была в том, что он является зачинщиком этого недовольства. Я ведь знаю их, всех троих, причём даже лучше, чем они знают сами себя. За счёт большего жизненного опыта, я понимаю о чём они думают даже лучше, чем сами парни. Тим — трус, Лэнс — слишком предан, Констанция и Арлин — полностью за меня, Том — положительно относится ко всем, Лори… вот тут могут быть вопросы, но пока возьмём её за скобки.
