Отшельник направился не к лестнице на второй этаж, а в обход дома. Самка последовала за ним. Задний дворик сиял чистотой и подкупал забытой уютностью.
— Ппп… пожалуй внутрь, Самочка-кккрасавица, — дед Эдуард дружелюбно распахнул дверь.
Внутри пахло резиной и нефтью с металлическим оттенком. Стены были увешаны грубо выструганными деревянными полками, на которых хранился всякий хлам. В центре стояло нечто большое, укрытое грязно-серым тентом, который придавливал большой разводной ключ. В углу виднелась печь и пластиковый стол, уставленный тарелками.
— Ввв… видишь, как у меня много бббогатств? — похвастался отшельник. — Есть у ммм… меня что выпить, есть, чем закусить. Вот ттт… ты как давно кушала?
— Недавно, — призналась Самка. — Дней сорок назад.
— Ввв… вот видишь, — дед Эдуард вздохнул. — А ггг… говоришь — недавно! Ра-раньше каждый день жрали. Ггг… глянь на себя! Оборванка же!
Самка осмотрелась. Всё, как вчера, как неделю назад… В дыры на штанах видны голые коленки, майка почти расползлась по швам. Зато сапогами и новой кобурой странница очень гордилась.
— В бу-будущем, — продолжил старик, — тоже жрут от пуза! И я тттак хочу!
— Если честно, — сказала Самка, — я тоже хотела бы кушать чаще. Или хотя бы пить.
Пустынник вдруг сощурился.
— А где твоя сука? — он оглядел каждый закуток мастерской. — Нннадо было следить за сукой!
И прежде чем Самка успела что-либо сделать, отшельник проворно схватил гаечный ключ и замахнулся.
* * *
Болезненно тучный Далай явился к Эдди ближе к вечеру, когда честной народ уже разбегался по берлогам. Сразу прошёл за мастерскую и отстучал оговорённую комбинацию. Обычно торговец не выходил из своего магазина без охраны, но сейчас был особый случай. Именно из-за «особости» он сунул за пояс устрашающий тесак, смотревшийся на толстяке как нож в поросёнке.
Дверь отворилась без скрипа, и торговец прошёл в полутёмную мастерскую, центр которой занимала…
— Тачка! — воскликнул Далай, не скрывая удивление. — Эдди, ты меня поразил! Я уж, прости дурака, считал тебя маменькиным сосунком. Тупым и озлобленным дегенератом, которого рано оторвали от сиськи. Я представить не мог, что мамаша тебя хоть чему-то научила…
Далай осёкся, увидев, как хмурится механик.
— Прости, дружище. Твоя мать была хорошей женщиной. — Торговец подошёл к машине. — Она на ходу?
— Работает, если ты об этом, — ответил Эдди. — Топлива не хватает.
— Какие проблемы? Дружище! Скажи ты раньше, я бы дал скидку! Как насчёт двадцати процентов?
Взяв белоснежную тряпку, Эдди протёр два стакана и, загадочно улыбаясь, вытащил из кармана спецовки бутылку.
— Пиво, — сказал он, разливая напиток. — Настоящее, мать его, пиво. Не та дрянь, что ты гонишь.
Механик залпом осушил стакан. Далай попробовал осторожно, прищурив глаза, затем крякнул и последовал примеру Эдди.
— Отлично, действительно отлично, — проговорил торговец, вытирая пухлые губы. — Одного не могу понять. К чему ты это? Позвал угостить пивом?
В руках Эдди оказалась ещё одна бутылка, тут же разлетевшись по стаканам благоухающим хмелем.
— В том числе угостить, — кивнул он, протянув стакан. — У меня встречное предложение. Видишь ли, твоими двадцатью процентами можно только подтереться. Продай я весь свой скарб, купленного топлива мне хватит на одну поездку.
— Можем оговорить более выгодные условия.
— Оставь в покое ходоков, — сказал Эдди в лоб. — Мне не нужен твой бензин, только дай работать моим парням. Плюнь ты на свою монополию! Сделка принесёт выгоду всему городу.
Толстяк осклабился, как хищная крыса, у которой вырывают добычу.
— Дружище, я не понимаю о чём речь.
— Всё ты понимаешь, жирный идиот! Брось ходить вокруг да около! Я нашёл способ, как выбраться из этой задницы, а ты ставишь палки в колёса!
— У твоей колымаги и колёс-то нет, — заметил Далай.
С непривычки в голове у Эдди шумело от выпитого.
— Я могу достать, что угодно, — выговорил Эдди. — Жратву. Пиво. Сигареты. В будущем полно этого дерьма! Но мне нужно топливо, чтобы туда попасть!
Эдди хлопнул по капоту машины.
— С эт-этой шшштукой, — когда Эдди нервничал, он начинал заикаться, — я могу попасть в будущее. Я был там! Взял, что под руку подвернулось, и улетел обратно. Топлива хватило ттт… только на три минуты. Если будет бббольше времени, я найду горючку там, и мы заживём, как наши предки!
— Тебя, Эдуард, самого «горючка» хватила. — Далай отдал механику пустой стакан. — Всё-таки правы люди, совсем ты свихнулся, парень. И запомни — бензин мой бизнес!
Эдди рассвирепел. Хмель придавал веса его уверенности, а в жилах пульсировала безрассудная ярость.
Миг — тесак за поясом Далая перекочевал в руки механику. Ещё миг — толстяк с оханьем завалился на бок. Из-под огромной туши разливалась лужа ядовито-болотной крови, зашипевшей на воздухе.
* * *
Под тяжёлый разводной ключ она подставила руку. Раздался громкий хруст кости. Самка стояла как в тумане, плохо соображая, морщась от ядовитого запаха крови. Но всё же она успела — отбила удар, должный размозжить ей голову, как стеклянную игрушку.
Дед Эдуард, выругавшись, отскочил. Он двигался удивительно живо для своего возраста, напоминая старого паука. Самка сжала зубы, усилием воли привела себя в чувство. Правая рука висела бесполезным грузом, так что к револьверу она потянулась левой.
Пустынник нырнул ей под больную руку, со свистом крутанул железякой. Девушка пригнулась, а затем метнулась к двери. Дед бросился за ней, сильно толкнул в спину, и Самка проехалась лицом по бетонной стене. Руку жгло несносно, и девушка взвыла от боли и злости. Отшельник навалился на неё, схватил кулаком волосы и придавил к полу.
— Уф, уф… — Пустынник дышал тяжело, с хрипотцой. — Умотала ттты меня! Обычно ннн… народец дохлее попадается.
Самка не чувствовала руки, но очень хотела жить. Она ведь ещё не выполнила миссию, не нашла Землю Обетованную…
— Да не дддергайся! — рыкнул дед. — Отдышусь и закончу, кккрасавица. И попадёшь в дивный ннн… новый мир. Всё как обещал! Не вся, тттолько…
На втором этаже со звоном разбилось окно.
Отшельник ослабил хватку, и Самка смогла повернуть голову. Увидев несущуюся по лестнице Беатрису, девушка захотела разрыдаться.
Её сучка, без лая, кинулась на старика, вцепилась зубами в тощую ногу. Пустынник взвыл, дёрнулся, оставив в пасти штанину и клок мяса. Кровь у него была как у всех — зелёная. Шипя проклятия, он бросился к разводному ключу, но Самка пинком загнала оружие в дальний угол.
— Две чёртовы ссс… сучки! Вы портите бббудущее!
Самка думала, что Беатриса легко загрызёт пустынника. Ведь Эдуард всего лишь старик! Но куда там…
Бэтти прыгала вокруг отшельника, нападала, словно пустынная крыса на змею. Она стрелой бросилась на деда, едва не вцепившись в горло, однако старик был нечеловечески быстр. Поймав собаку, он швырнул её в стену с деревянными полками. Под грохотом падающего хлама утонул собачий вой.
Но всё же подруга помогла. Превозмогая боль, Самка дотянулась до кобуры. И мгновенно вскинула револьвер.
— Х-хе, х-хе! — дед Эдуард карикатурно вскинул руки. — Ппп… пистолет? Верю, ввверю! Их даже в будущем нет, они… как бы сказать, ннн… не убивают! Что мне ммм… маленькие отверстия? Ххх… хочешь убить — возьми что пппобольше!
Мгновение она глядела на маньяка, который отчего-то ухмылялся, а затем выстрелила шесть раз. Самка боялась, что тот увернётся от пуль. Однако — нет. Дед дёргался от выстрелов, как положено нормальному человеку, а затем рухнул на спину. Из пулевых отверстий поднимался едкий зеленоватый дым.
Беатриса с трудом поднялась на лапы и поковыляла к хозяйке. Самка вспомнила, как отец Себастьян рассказывал про собак его времени, которые зализывали раны. Проделай Бэтти такой трюк, то своей же кровью сожгла бы язык к чёртовой матери.
* * *
