На угрожающее «еще» даже у Алексея фантазии не хватило, но переспрашивать он не стал. Тем более, он заметил за широкой колонной громко щебечущую стайку девушек, и интерес сразу переключился на более приятный объект. Даже группу объектов. Среди них разглядел и Ульяну, которая осторожно осмотрелась и, не найдя Николая, решилась ненадолго отстать от подруг и подойти поближе.
— Привет!
— Ты почему ногу волочишь? Случилось что?
— Да ерунда, сапог соскакивает, — она наклонилась и потянула сапог с ноги, из голенища вылез хвост размотанной портянки. — Сейчас…
— Давай помогу… — Алексей опустился на одно колено, поставив Улю перед собой, и пытался развернуть замысловато скатанный тряпочный рулон. — Улька, ты ноги мыть не пробовала? Говорят, полезно иногда…
— Лёш, да это просто сапог старый!
Загнув голенище сапога, чтобы не отвлекал, Алексей снял скособочившуюся тряпку. Самому когда‑то пришлось несколько лет носить подобный шедевр, потому что детской и подростковой обуви в бункере не было, а вот армейских сапог всех размеров — навалом. Поэтому он, привычно перевернув застиранную портянку, расположил на уголке девчоночью стопу. Заворачивать не спешил… Красивая округлая голень в ладонях была теплой, но прямо на глазах покрывалась гусиной кожей мурашек. Алексей рисковал получить пяткой в лоб за непристойные домогательства и все‑таки не мог упустить возможность растянуть подольше этот скромный социалистический стриптиз, приподняв штанину ее рабочего комбинезона еще повыше, поглаживая пальцами ямку под коленом.
Учитывая сплошь высоконравственные и удручающе закрытые женские наряды на этой линии, хорошенькая ножка перед глазами была приятным разнообразием, а уж смущать Ульяну стало доброй традицией. Сама виновата, нечего подсовывать столь соблазнительные предметы мужчине под руки! Вот только боязливые мурашки как ответ на умелую ласку в его обширной практике встретились впервые, и, снова проведя ладонью от пальцев до колена, Алексей поднял голову, чтобы взглянуть на девушку. Хочет ли она продолжить, или хватит уже на первый раз? А то ведь уже примеривался хулигански чмокнуть особо приглянувшийся участок нежной кожи…
Вместо ожидаемого девичьего стыда на побелевшем лице Ульяны застыл немой ужас, она смотрела поверх его головы, будто за спиной атакующий птер грозно разворачивал кожистые крылья. Алексей за один миг перебрал варианты: отец? Виктор Петрович? Сам товарищ Москвин? Ответ пришел одновременно с ощущением близкой угрозы, что‑то рвануло тело вверх, давненько уже Алексей не испытывал такого чувства неуправляемого полета. Как мешок в руках грузчика. Верно догадался.
Сгруппировавшись, он все равно не был готов врезаться в препятствие так быстро, затылок болезненно треснулся обо что‑то твердое. В глубине души снова полыхнуло огнем, готовым сжигать все вокруг, но лишь на секунду. Смазавшаяся в движении картина мира наконец обрела устойчивость: Николай, отдувавшийся после такого броска, Ульяна, судорожно натягивавшая сапог на босую ногу, будто это могло исправить положение… И дрезина позади, медленно ползущая вдоль платформы, об которую он спиной и приложился. Оттолкнувшись локтями от шероховатого борта, который уже потащил за собой, Алексей выпрямился, почти готовый к разумным действиям. Чуть раньше — и прямо под колеса. Чуть позже — и переломы с сотрясением мозга там внизу в темной яме путей… Парень не хотел убить, но вполне мог.
Пламя ярости угасло, обошлось. И все же «мешок» слегка обиделся на бешеного ревнивца. Алексей, подцепив ногой стоящее неподалеку ведро, запустил им в голову Николая. Тот в футбол не играл, ответить тем же не мог, зато сжал кулаки и пошел вперед с явным намерением превратить соперника в мокрое пятно на полу. Первый удар был нанесен с большой силой, Алексею удалось нырнуть под руку и впечатать кулак в ребра, оказавшиеся в зоне досягаемости. Но парень едва заметил это, наверное, не стоило щадить его, нацеливаясь выше, а сразу ломать нижние, чтоб наверняка. Ошибки придется учесть.
Уйдя от этого подобия тяжелой кувалды, которая с опасной быстротой опускалась на спину, он отскочил подальше. Парень выигрывал в силе с подавляющим перевесом, но уступал в скорости. Позади была стена, Алексей, уклонившись от прямого удара (жаль, противник в стенку не попал), пропустил скользящий боковой, легкого поворота головы хватило, чтобы рука лишь задела щеку, но и этого оказалось достаточно для секундной дезориентации. Пришлось, презрев все правила, которые еще соблюдал Николай, ногой заехать по колену. Не ожидавший этого недоученный боксер в излишне жесткой стойке потерял равновесие и дал возможность Алексею снова вывернуться, заняв плацдарм посвободнее. Можно было бы обезвредить его одним ударом, уже совершенно бесчестным, но присутствие зрителей не позволяло. А парень снова шел вперед, чуть прихрамывая, без малейшего признака разума в глазах. Зайти бы с тыла, захват шеи решит проблему быстро, противник силен, но не настолько гибок, чтобы эффективно наносить удары локтем назад, хоть и проблематично пережать шею толщиной с две твоих руки.
Отступая и уклоняясь, Алексей искал возможность заставить соперника снова потерять равновесие. Защиты тот не ставил, лицо было открыто для удара, вот только приблизиться значило неминуемо войти в зону поражения мощного увесистого кулака. Снова некуда отступить… Понадобилось лишь наклонить голову, уходя от прямого правой, сбив самому себе прицел на точный апперкот, и встречным ударом локтя отвести левую, отбрасывая противника назад. Тот наконец‑то закрылся в стойке, точнее, рефлекторно попытался это сделать, а еще сохранивший силу и скорость Алексей успел нанести удар сквозь эти бестолково поднятые руки, разбив парню нос. Потеря полноценного дыхания его ослабит, раз уж другого способа победить нет.
Николай только встряхнул головой. Вид у него был растерянный, похоже, еще никто доселе не провел с ним столь продолжительного поединка. Сочувствие и безжалостность к юноше представляли собой странную смесь; пока Алексей лишь защищался, разве что азарт слегка проснулся… Но уж не настолько он и сам молод для нескольких раундов, пора заканчивать эту забаву.
Закончил поединок на пределе правил — сильным ударом ноги в солнечное сплетение, и пусть этот дебил спасибо скажет, что не ниже пояса! Без того Алексей превысил все допустимые нормы благородства из‑за зрителей и не добивает сейчас согнувшегося едва дышащего парня, закапавшего весь пол вокруг кровью. А стоило Алексею оглянуться на девушку, он тут же пожалел, что не проиграл: восхищение зашкаливало, как дозиметр в эпицентре ядерного взрыва. Не там этот поединок состоялся… Не с тем противником. Сегодня опыт против молодости одержал верх безоговорочно, но победа вызвала лишь слабую улыбку, да и то потому, что лицо Ульяны рассмешило. А радость быстро увяла от грозного окрика:
— Что тут происходит?! — Ельцов расталкивал шустро редеющую толпу, приближаясь к месту преступления.
Глава 12
СОБЛАЗН НЕВИННОСТИ
Не укладывалось в голове, что обычная мужская разборка может стать предметом чуть ли не судебного разбирательства. В бункере на такое происшествие даже не чихнули бы, Алексея посетила мысль, что это, возможно, придирки особиста лично к нему. Но по реакции окружающих и Николая стало ясно: драки на красной линии не приветствуются. Не ощущая за собой никакой вины, Алексей спокойно смотрел в пол кабинета. Его ничто не беспокоило, кроме слабой боли в отбитых пальцах правой руки.
— Надеюсь, вы оба понимаете, что такие методы решения конфликта недопустимы.
Хотелось возразить, что инстинкт борьбы за самку заложен самой природой и никакому общественному строю его не отменить, но без толку. А слушать воспитательное бухтение оказалось интересно, пока не начались вопросы. К счастью, Николай и не думал скрывать правду, сознавшись, что именно он начал драку. Ельцов выглядел сильно разочарованным, Алексей решил, что инцидент теперь уже не представляет такого интереса, раз виновником оказался не тот, кому положено.
— А вы почему не приняли меры, Колмогоров? Вы старше и должны были объяснить, что это не метод.
Пропустив напрашивающееся «чё я был должен?!», Алексей не стал возражать.
— Я меры принял… — и выразительно посмотрел на распухший нос бывшего противника. — Кроме обороны, ничего в голову не пришло. Я не виноват, что у него ниже пояса ничто не функционирует!
В ответ на яростный взгляд Николая пришлось уточнить:
— Ну, что он только руками в бою действует, а на ноги исключительно опирается, чтоб не падать.
— Клоуны… Вон отсюда оба! По своим местам, и разбитые морды — это ваши проблемы.
К счастью, легкий ушиб пальцев не мешал Алексею держать фонарик, а Николай, заткнув нос тряпочками, разгружал дрезины, прикладывая в перерывах к переносице холодный компресс. День тянулся долго, но все же подошел к концу. Можно было без опаски поворачиваться спиной, и не потому, что Ельцов наблюдал… Николай не замышлял зла. Парень просто ненавидел, честно и открыто, без всякой задней мысли. Такому врагу даже хотелось пожать руку и похвалить за безукоризненное соблюдение рыцарского кодекса. Только вот он не оценит.
