Бедняга полковник схватил таблетки и расплескал спиртное. Закинул в рот, припал к горлышку, закашлялся.
— Вам надо поесть, — Резанов обернулся к стоявшему в дверях Колобку, тот внял и вышел распоряжаться. Реакция на мощный препарат не заставила себя ждать, напряжённое оскалившееся лицо Ковальского разгладилось, он сунул пистолет в кобуру разгрузки, вздохнул и привалился спиной назад к стене. Теперь можно говорить.
— Это чего? Ты извини, ночь не спавши все. Просто психую, тебя как звать?
Подробный опрос полковника не дал особых зацепок. Потом он вырубился, а Резанов отправился к уцелевшим солдатикам. Их уже привели в чувство сталкеры во главе с Вольными ветеранами Химиком и Пригоршней: накормили успокоительным, заставили выпить и пожрать. Почему не Долговцы? Всё просто — Колобок, как прибежали пострадальцы, весь личный состав выгнал в дозоры. От солдат такого подвига, понятно, не ожидалось. Состояние их было скверным, но всяко лучше, чем у полковника. От них узнал некоторые подробности. Нападавших было много, но это воякам так могло показаться. То, что оба бронетранспортёра были уничтожены почти сразу, конечно напрягало. Нападали знакомые Монолитовцы и те, в чёрных балахонах. Именно их, по словам солдат, было много. И до интересного добрались. По защищённым огневым точкам военных и по технике стреляли из мощных реактивных гранатомётов. Даже больше похоже на описание огнемёта, если бы не явно выраженное кумулятивное действие боеприпаса — прожигал на раз, после чего вспыхивало всё в радиусе пары метров, солдаты сгорали заживо, орали дико. Из темноты снайперы работали, всех военных по крышам и окнам вымели быстро. Это, скорее всего, гауссовки. Оружие чёрных в упор пробивало бронежилеты, а сами нападавшие будто и не чувствовали ранений, бить их надо было в грудь и голову. И пара необычных моментов, то ли у страха глаза велики, то ли руки тряслись и солдаты тупо мазали. Двое из них божились, что по нападавшему лупили с крупнокалиберного пулемёта, притом попадания были, а этот всё шёл. Пока не поднял свой ствол — короткий, широкий, в темноте и сполохах огня не понятно, что за оружие. Но выкосил двоих на раз, они за стеной позицию занимали. Пробивал кирпич, что фанерку. Вот это напугало до усрачки, и тот, кто успел — убежал. И ещё кое-что. В полутьме было видно, что пули солдат попадают и высекают навроде синих вспышек у него, и часть после этого контакта рикошетит. Уходили ввосьмером, девятым был Ковальский, двое не дошли, один точно в аномалию попал, это видели, а второй потерялся.
Под впечатлением разговора с Халецким о том секретном циркуляре в штабе Резанов был готов поверить в эти фантастические описания. Приказал быть в боевой готовности, свет отключить и внимательно следить за подходами с Агропрома, чтобы иметь возможность быстро слинять. Но до утра никто не появился.
Утром растолкали солдат и командира, усадили завтракать. После чего Резонов отправил Пулин квад сопровождать это оборванное побитое воинство к Халецкому, предварительно написав ему. Связь пока сбоила, но наверняка прочитает раньше, чем эти явятся. Напутствовал Пулю:
— Лейтенант, ты молодцом. Сейчас отведи военных к майору. У него с полковником отношения плохие, имей ввиду. Тебя Халецкий знает, Ходока тоже, поэтому вопросов не будет. Как отконвоируешь — сразу назад. Я пока вынужден тебя тут оставить, сам понимаешь — как бы не полезли с Агро эти. Если всё так, как говорят горе-воины, то в бой вступать запрещаю, подполковнику скажу сейчас, чтобы имел план срочного отхода в сторону Барахолки. Давай!
— Чё думаешь, командир? — мрачно спросил Колобок, когда Долговцы и военные покинули базу. Резанов сидел на диване, где недавно дрых Ковальский, и прихлёбывал горячий чай.
— А ничего. Это Зона. Они в ней чужие. Ты не был ведь тогда, когда они, в смысле вояки, решили до ЧАЭС пройти?
— Нет, я гораздо позже пришёл. Но знаю, что никто не дошёл, — ответил командир базы, и тоже налил себе чайку.
— Вот именно. У нас, правда, есть новые вводные. Я с майором Халецкий говорил, в штабе Объединённого контингента ходят непроверенные слухи о мощном оружии и неких сверхвозможностях защитных костюмов у нападающих. Поговаривают, что это не Монолит. И именно их тогда накрыли ракетами. Но конкретики нет даже у него. И Ковальский явно ничего не знал. Так что ты тут держи ушки на макушке, на стоянку и в лагерь патрули отмени.
— Уже, — кивнул Колубаев.
— Ага, правильно. Вот смотри, — Резанов протянул руку к планшету, что торчал из кармана разгрузки подчинённого. И, завладев им, начал показывать диспозицию.
— Тут, — он провёл линию, — считай колючка и вообще местность малопроходимая, а вот это основной проход на Агро, оттуда вояки и прибежали. Вот здесь, знаешь? Левее, если от нас смотреть, ещё один между холмов есть, ближе к Трубе выходит
— Так. Знаю.
— А вот здесь есть ещё. Про этот проход никто почти не знает, но и его под контроль тоже возьми, — и Резанов показал извилистый путь между холмами, тот, по какому с Призраком и парой сталкеров шли в сторону Болот не так уж давно. Теперь эти сталкеры в его кваде. Кстати, о них!
— Я пока тебе тут в усиление Злого с Угрюмым оставлю. Они эту дорожку знают, их туда на посмотреть и отправь. Как Пуля придёт, решай нужны они тут или отправишь их. Я не думаю, что полезут, но бережёного Бог бережёт.
— А не бережёного конвой стережёт, — невесело закончил подполковник.
К Ростку шли быстро, молча. Всем было н по себе от такого расклада — самая большая и укреплённая база военных вынесена в рекордные сроки с максимумом потерь. Понятно, что связи не было и волшебник в зелёном Ми-28 не прилетел, но вот остальное… И БТРы те же. Никак не помогло ничего. «Минировать все подходы к базе в десять рядов сегодня же!» — решил про себя генерал, благо с последней доставкой мин прислали нормально так. Резанов шёл в середине, по сторонам — новые рекруты, впереди мерах в шестидесяти Пригоршня, а сзади тихо переговаривались Бугай с Химиком:
— Химик, вот скажи, ты ж знаешь верно?
— Мм?
— Отчего так. В Зоне аномалии везде появляются, я сейчас не про поля, а на базах их нету, не бывает совсем?
— Это сложный вопрос. И я не знаю точно, но теория есть одна. Её один учёный дядька высказал. Начальник всей научной группы на Янтаре, Сахаров его фамилия. По его мнению, аномалии не вылезают на местах постоянного скопления людей.
— Ну так отчего они там не появляются, вот это не понятно!
— В оттого, что всё в Зоне взаимосвязано, — умно задвинул Химик, — и связь эта особенная, псиактивная. Ты слышал, что все твари в Зоне немного псионики? Ну, как пси-собаки могут чувствовать на расстоянии, могут внушать что-то?
— Ну вроде говорили как-то…
— Так вот. Вся Зона этой аномальной энергией пропитана. И люди становятся такими, нууу, типа как мутанты, получают особые возможности. Ты про дар слышал, я полагаю?
— Ну да, — это Бугай действительно уже знал, — у товарища генерала, у Призрака тоже…
— Вооот! Это и есть результат действия той энергии. Но к вопросу. Теория профессора такова: большое скопление людей создаёт особое напряжение в точке. То есть концентрацию этой энергии. По его мнению, люди, заряженные аномальной псиэнергией, её как-то собирают и транслируют. Понятно? Нет? Попроще: люди как аккумуляторы эту энергию вбирают. И она в них есть. А как они рядом в большом количестве, то этой энергии там много. Понятнее? И вот главная мысль этого учёного дядьки — аномалии сторонятся таких центров концентрации пси-энергии, типа как чувствуют их. И им это не нравится, потому они там не возникают. Хотя бывали случаи, вот к примеру…
И начал рассказывать ту байку, что все по нескольку раз слышали. Как они в старом бункере от выброса спасались, а потом выйти не могли — прямо перед входом какая-то опасная гравианомиалия появилась. Так и куковали до следующего выброса, пока аномаль не растворилась. У Резанова покруче история была, как в Пузырь со Злым и Угрюмым угодили.
