***
Алекс была настроена весьма агрессивно, она нападала на меня снова и снова. Мы опять катались по земле, каждый пытаясь взять вверх, мы запыхались, хорошо друг друга потрепали, наши костяшки пальцев были расцарапаны и сбиты в кровь. Мы были с ног до головы грязными, пыль забилась даже под одежду. В конце концов, признав ничью, мы направились обратно. Нам нужно было помыться, поэтому, прихватив чистые вещи, я оставил Алекс, пообещав ей, что кого-нибудь пришлю ей на помощь с помывкой. До этого мы ополаскивалась в доме, там была пара тазиков, а в небольшой бадье всегда была вода, но сейчас нам нужно было что-то более объемное, чтобы смыть с себя всю грязь. Я зашел к отцу. В доме была его жена, темноволосая хрупкая индианка. Из эгоистических чувств я подметил, что моя мама была намного красивей. Но у женщины были добрые глаза. Я не помнил ее; возможно, я знал ее в детстве, но сейчас нет. Я рассказал ей о нашей проблеме, она предложила мне искупаться у них, указав за ширму. Подойдя, я обнаружил там лохань среднего размера - то, что надо. Я уже хотел идти за Алекс, чтобы предложить ей искупаться здесь первой, но жена отца меня остановила, сказав, что сама позаботится об Алекс. Я кивнул в знак согласия. Через некоторое время я остался один в доме и приступил к водным процедурам.
Закончил я лишь двадцать минут спустя. Я потратил всю их воду, но я был чист и очень доволен этим. Наспех одевшись, я пошел к нашему с Алекс домику.
Взбежав на крылечко, я распахнул дверь, как обычно, без стука и замер. Дверь захлопнулась за мной, но я не обратил внимание на это. Перед моими глазами была лишь Алекс, и она была абсолютно голой, она только выбралась из большой лохани, что находилась в углу комнаты, и ее рука тянулась к полотенцу, которое висело на рядом стоящем стуле, - она так и замерла в этой позе с протянутой рукой.
Все мои знаки "Стоп" были разрушены, стерты в порошок, мой мозг отключился, я рванул к ней и сгреб ее обнажённое тело в свои руки. Она успела только взвизгнуть, и я накрыл ее губы неистовым, диким поцелуем. Но Алекс даже не пыталась сопротивляться, нет, напротив, она обвила мою шею руками и прижалась ко мне теснее своим влажным горячим телом. Я углубил поцелуй, нагло запуская язык в ее рот. Она тихо застонала, когда я сместил одну руку и коснулся края ее груди. Дышать становилось все тяжелее, все мои инстинкты самца включились разом. Алекс опустила свои руки и, подцепив край моей футболки, потянула ее вверх. Через секунду та валялась в углу комнаты. Правильно, несправедливо, что я одет, а Алекс совершенно обнажена. Ее руки опустились ниже, на пуговицу моих джинсов. Я втянул воздух сквозь зубы и заглянул в глаза Алекс: она открыто смотрела в мои глаза, там не было страха, только волнение. Она никак не могла справиться с пуговицей, её руки тряслись - я помог ей в этом. Она потянула мои джинсы вниз, все так же не спуская с меня глаз, мгновенье спустя они оказались где-то в стороне. Я вновь припал к ее губам - на этот раз поцелуй был одержимым, - подхватил ее, и она обвила своими ножками мою талию. Это было потрясающее ощущение: кожа к коже, никаких преград. Все в целом мире для меня померкло, существовала только Алекс в моих руках.
Я не совсем аккуратно опрокинул нас на постель. Алекс зарылась одной рукой в мои волосы, а другой прошлась вдоль моего живота, вызывая во мне трепет и стон. Я перешел от ее губ к ушку, такому маленькому и определенно сладкому на вкус, я втянул мочку ее уха в рот, слегка играя им и прикусывая его. Алекс издала еще один полувздох-полустон, от которого мою крышу сносило напрочь. Я спустился к её шее, осыпая её горячими влажными поцелуями, не пропуская ни миллиметра ее ароматной кожи. Я медленно опускался все ниже и ниже, вырывая у Алекс то всхлипы, то вздохи. Добравшись до ее животика, я лизнул ее пупок, она выгнулась мне навстречу, издавая еще один сладостный стон. Я опустился еще ниже, целуя внутреннюю сторону ее бедер.
Моя выдержка стала таять. Сев на колени между ее ног, я обхватил её за бедра и слегка дернул на себя, разводя ее ноги в стороны. Я встретился с ее затуманенными страстью глазами и, больше не отводя взгляда, медленно опустился на нее. Она вскрикнула, когда я был внутри. Я поглотил этот крик своими губами.
Прервав поцелуй, я посмотрел на нее: ее глаза были сомкнуты. Я склонился и поцеловал ее каждое веко по очереди:
- Открой глаза, Алекс: я хочу видеть все твои эмоции в этот момент, и не закрывай до конца, договорились?
Она кивнула, распахивая глаза. Я переплел пальцы наших рук в замок, и начал двигаться в ней, сливаясь с Алекс в единое целое. Мы смотрели глаза в глаза, ни один из нас не отвел взгляда до самого конца. Это было волшебно: так близко, так чувственно, - обнажились не только наши тела, но и наши души.
Ленивая улыбка затронула мои губы, когда все закончилось. Мы с Алекс тяжело, сбивчиво дышали, приходя в себя. Подняв голову и оставив поцелуй на влажном лбу Алекс, я перекатился на спину, увлекая Алекс за собой. Она удобно устроила голову на моей груди, я перебирал рукой ее волосы в полной тишине. Я прикрыл глаза, вспоминая каждую секунду произошедшего, такого со мной еще никогда не было, за свои двадцать два года я не испытывал ничего подобного. Я словно побывал в раю, и мне совсем не хотелось спускаться обратно на землю.
Но Алекс все же заставила не то что спуститься, а рухнуть на землю: она подскочила как ошпаренная и села в кровати. Я приоткрыл глаза и посмотрел на нее: она сидела, скромно прижав к груди простыню, и смотрела на меня с ужасом. Нет, только не это! Она жалеет…
- Эйтор, что же мы натворили! - ее голос был полон паники, она была взвинчена до предела.
Я тоже принял сидячее положение, облокотившись спиной на подушку, и свел брови вместе, настраиваясь на словесную битву с Алекс:
- Малышка, если ты сейчас скажешь, что сожалеешь о произошедшем и что это ошибка, ей-богу, я придушу тебя собственными руками.
- Да нет же, Эйтор! Я не жалею, я не сомневалась ни секунды, когда сделала этот шаг. Проблема в другом, как ты не понимаешь?! Мы не предохранялись, Эйтор!
Теперь я вскочил с кровати как ошпаренный. Подобрав и одев джинсы, я стал метаться по комнате. Алекс все так же сидела в постели и смотрела на меня с диким страхом в глазах. Черт! Черт! Черт! Как же я мог об этом забыть, безмозглый идиот! Я остановился у кровати со стороны Алекс и в нервном жесте запустил в волосы руку. Алекс закрыла лицо руками и глубоко задышала. Я присел на край кровати напротив нее и, обхватив ее запястья, отстранил ее руки от лица. Она подняла на меня полный печали взгляд. Надо же: такой прекрасный момент испорчен нашей безответственностью.
- Спокойно, Алекс. Я сейчас схожу к отцовской жене Набиру и спрошу ее совета: индейские женщины очень мудры в этих вопросах. Может, есть какое-то решение. Не паникуй, мы выкрутимся, ну а если не выкрутимся, то через девять месяцев у нас будет маленькая копия тебя или меня.
- Какая, блин, копия! Эйтор, не то чтобы я была против детей, но сейчас не те времена, чтобы плодиться, и еще: мне едва восемнадцать, я еще практически сама ребенок! – Её голос срывался от накопившихся эмоций.
- Ну, знаешь, - с улыбкой начал я, - в семнадцатом веке в твоем возрасте у девушек уже первенец был и второй на подходе…
- Даже в такой момент, Эйтор, ты умудряешься вывести меня из себя. Ты такой приду…
Я захватил ее губы в горячий поцелуй. Это был единственный способ, которым я мог заткнуть Алекс рот, когда она распалялась с наездами на меня.
Отстранившись минуту спустя, я чмокнул ее в носик и поднялся:
- Я сейчас вернусь. Постарайся успокоиться, Алекс, я уверен, мы найдем выход из этой ситуации.
Кинув последний взгляд на перепуганную Алекс, я вышел из дома. Мне тоже было страшно. Я не боялся ребенка, тем более своего, - это был страх за будущее, которого у нас нет. Что будет ждать невинное существо в этом сломанном, жестоком мире? На что мы обречем его? На каждодневную борьбу за свою жизнь, на постоянный страх потерять любимых и родных? Нет, это есть у нас, и я не хочу такого для своего сына или дочери. Не время, пока не время… И будет ли вообще когда-нибудь подходящий для этого момент? Сомневаюсь.
***
Перед тем как войти в дом отца, я постучал костяшками пальцев по косяку, предупреждая о своем присутствии. Выждав минуту я вошёл в дом. Отец со своей женой сидели за столом, попивая что-то из дымящихся глиняных кружек. Я поздоровался с отцом и уважительно поприветствовал его жену.
- Что-то случилось сынок? – спросил отец глядя на меня поверх кружки. – Просто так ты ко мне не зайдешь, и я вижу по твоим глазам, тебя что-то беспокоит.
