— Коля всякие страшилки рассказывал, — она умолкла, считая, что упоминание имени друга может быть неправильно понято. Вот уж воистину женщина с темным прошлым! Накрывающаяся с головой одеялом, чтоб мутанты не нашли!
Леночка тоже жуть как боялась волков и «мутатов», едва только услышала про них от сталкеров. Алексей тогда чуть в драку не полез, так хотелось заткнуть дурака-рассказчика, чтобы не пугал маленьких детей. И еще долго приходилось укладывать девочку спать днем с уговорами, она требовала, чтобы Лёша обязательно сидел рядом и охранял. А то вдруг «мутаты» придут… Действительно, страх-то какой, их же под кроватью просто тьма тьмущая! Ему было все равно, где читать книгу, сидя за столом или лежа, поэтому Алексей укладывал Леночку к стенке, а сам устраивался на краю головой к лампе, девочка быстро засыпала под шелест страниц.
Он вспоминал ту ночь, когда под боком спала уже взрослая Ленка, и пришлось всеми силами удерживать мысли в рамках целомудрия, потому что у него искали утешения и помощи. Лёша снова должен стать непреодолимой стеной на пути всех бед и несчастий, как это было всегда. Ему, измотанному и уставшему, с поцарапанной пулей наемника головой, тоже хотелось отдохнуть, очень желанная девушка поблизости наводила на самые грешные мысли. Цинизм оказался не беспредельным… Усмирив разыгравшуюся фантазию, Алексей просто лежал в полной темноте с открытыми глазами, прислушиваясь, и чувствовал себя отлично. Хотелось, чтобы так было и завтра. И в далекой перспективе… Утром, проснувшись от звука гремучей лестницы, работавшей не хуже будильника, промучившись рядом с Леной еще пару минут, он неслышно соскользнул с кровати. Слабый свет настольной лампы, из осторожности прикрытой тряпкой, позволил рассмотреть ее лицо. Девушка улыбалась во сне, для нее дядя был еще жив, Лёшка не совершил непоправимого, да и Денис пока не стал ощутимой и реальной проблемой, оставался лишь предметом романтических грез. Еще раз убедившись, что всегда будет рад видеть Лену в своей постели, Алексей предпочел испариться, как бес перед заутреней. И давно ему не было так хорошо.
— Дурак твой Коля, и нет здесь никаких «мутатов», — рядом с этой девчушкой тоже неплохо, Уля так и не отпустила его ладонь, кажется, заснула, и тоже со счастливой улыбкой.
Пусть… Она может спать спокойно. Лёша тут рядом и пока не собирается никуда уходить.
Глава 14
Время возможностей
Проснулся он оттого, что теплые пальцы слегка тронули щеку и висок. Дальше начинался нечувствительный к прикосновениям рубец, который девушка также осторожно исследовала. Отступать было некуда. Осталось только сдаться и самому поцеловать Ульяну, чтобы она не вздумала снова соблазнять его с беспредельным энтузиазмом. Все-таки знакомиться с девушкой возле загса — плохая примета.
«Что ж ты со своим Колькой-то делала, черт тебя возьми!» Алексей безуспешно пытался приоткрыть целомудренно сжатые губы, пока это не удавалось. «И за что вы, девочки, так любите подонков? Видно, только они и умеют с вами обращаться». Пришлось слегка сдавить грудь в ладони, протестующее «ой» помогло, наконец, достигнуть цели. Если закрыть глаза и не лицезреть этих розовых ушей… Немного приятных ощущений ему не помешает, чтоб вкус не позабыть. Кто же откажется от молодой девчонки? Но сейчас больше всего хотелось вернуться на Китай-город, к двум очень хорошим девушкам. А еще лучше — к двум другим, которых тогда не выбрал. Наверное, и они тоже оправдали бы ожидания.
Алексей подозревал, что Уля прекрасно знает, чего хочет мужчина, но почему-то решила отделить свое большое и светлое чувство от всего остального, ему сопутствующего. Стоило отодвинуться — и забыл, чего только что хотел. Не пробегали по телу электрические искорки, не было ни следа того головокружения, когда мозг сдавал позиции, оставляя дальнейшее опыту и инстинктам. Наоборот, только смутная тревога всплывала откуда-то из глубины. Организм не мог принять однозначного решения: женщина или ребенок. Скоро ответ будет уже определенным, но пока что… Никак не рисовалась в воображении соблазнительная картинка, не просило тело «продолжения банкета», хотя бы потому, что грудь у девчушки нашлась с первой попытки по чистой случайности. Улька уж слишком напоминала бывших одноклассниц, которые могли казаться прекрасными лишь белобрысому нескладному мальчишке. С тех пор прошло двадцать лет, и Алексей уже не мог без улыбки смотреть на свой детский идеал женской красоты. Всё хорошо в своё время.
Инна Макаровна давно проснулась и ходила неподалеку, прислушиваясь к тишине, Алексей ждал, когда ее любопытство возобладает над нежеланием будить младшее поколение. Время шло, и мать все-таки появилась в дверном проеме с тазиком воды в руках.
— Уля… Умывайтесь, молодые люди, и к столу. Завтрак уже почти готов.
Окинув подозрительным взглядом довольную дочку и забившегося в угол кровати Алексея, она облегченно вздохнула. Наверное, всю ночь не спала, пытаясь угадать, как далеко способен зайти этот, в сущности, малознакомый жених.
— Лёш, я первая умываться! — Ульяна выскочила из-под одеяла, осторожно переступая босыми ногами на холодном полу, и начала плескаться в чистой воде, смывая остатки сна.
— Уля, я, конечно, понимаю, что приставал грязно, но неужели настолько, что так хочется сразу умыться?
Она повернулась с испуганным видом, опустив руки в таз, не зная, что и сказать. Алексей мысленно выругался, увлекшись ее сравнением с Леночкой, он забыл, что девчушка не привыкла к таким шуткам, к вечной иронии, с ней не поиграешь в увлекательную словесную игру… Импровизировала она ничуть не лучше папеньки.
— Я пошутил, хотел сказать, что будет как в сказке: жили они долго и счастливо, умываясь в одном тазике, пока…
— Пока что? — Уля уже готова была улыбнуться, опасение, что смеются именно над ней, прошло.
— Пока тазик не прохудился. И пришлось ему пуститься в опасный путь, чтобы найти новый, побольше…
— Ну, Лёша! — она махнула на него рукой, в этом крошечном отгороженном шкафом уголке холодные брызги долетели беспрепятственно.
— Ценю заботу, но не надо подавать воду в постель, я сам встану и подойду. И не плюй туда, ладно?
Девочка была счастлива, смеялась и все равно продолжала брызгаться водой. Алексею эта игра нравилась, только снова показалась уж слишком детской. Утром хотелось совсем другой игры… Но до нее Ульянка еще явно не доросла. Так показалось и матери, которая увела ее, что-то шепнув на ухо, отчего дочь немного притихла. Алексей умылся, мысль разделить один тазик с будущей невестой его ничуть не пугала. Ощупав лицо, он решил, что вряд ли светлая поросль на щеках сильно шокирует общественность. И вышел к столу, откуда опять доносились аппетитные запахи. Пожалуй, он уже готов давать брачные обеты, не скрещивая пальцы за спиной. Кроме обета верности, конечно.
Павел Семенович готовил какой-то сюрприз, Алексей ожидал, что этим сюрпризом станет новая работа, на которой не придется полдня играть в гляделки с особистом, но был приятно удивлен, когда его привели в закуток, гордо именуемый паспортным столом. Видно, тут давно не выдавали новых документов, скорее, разместили архив, где хранились бумаги разной степени важности и нужности. Из-под этих завалов сейчас и извлекли фотоаппарат, а работник с трудом вспоминал, как им пользоваться. Наконец, поворчав на нехватку пленки, реактивов и бумаги, он без предупреждения щелкнул камерой, ослепив Алексея вспышкой на пару минут, и скрылся в подсобке, из дверных щелей которой пробивался красный свет. Им с Вишневским пришлось ждать довольно долго, пока неумелый фотограф не вынырнул оттуда, обрезая ножницами еще влажный снимок. Пришлепнув его на клей и придавив печатью, паспортист выложил перед ними на стол готовое изделие.
Слово «Интерстанционал» Алексей до сих пор не мог выговорить без запинки, а теперь прочел его внутри тонкой книжицы, украшенной пятиконечной звездочкой и фотографией. На глянцевом плотном прямоугольнике застыла какая-то непохожая на оригинал перепуганная морда, то ли не освоившаяся еще с мыслью о предстоящей женитьбе, то ли просто слегка асимметричная с похмелья. Сотрудник паспортного стола уже недовольно поглядывал на посетителя, из-за которого пришлось выполнять срочную работу. Алексей сунул в карман непривычную вещь, пока никто не догадался, что этот документ — первый в его жизни после свидетельства о рождении, и последовал за будущим тестем. Начали появляться идеи, как можно под предлогом подготовки к свадьбе покинуть станцию… И не возвращаться.
Мысль вызвала легкое сожаление, потому что семейство Вишневских Алексею определенно нравилось. Он чувствовал себя почти дома и был бы не против каждое утро вкусно завтракать, каждый вечер сидеть за тем столом, обсуждая немногочисленные новости, или молчать в обществе Ульянки. Если бы только хоть на год отложить эту проклятую свадьбу! Но в его мечтах уже и так скопилось нагромождение несбыточного высотой с Эверест, стоило сосредоточиться на компактной и выполнимой цели: покинуть станцию приписки Красные ворота, чтобы добраться до Бауманского Альянса и уже там штурмовать новые вершины. Совершенно неприступные… А Павел Семенович пока лишь предлагал ознакомиться с делами да поговорить о том, как из службы досмотра перевести Алексея в цех, где он точно проявил бы себя с лучшей стороны.
