— Это ты дурак — заступилась Дэви — А Шаста прав. Неизвестно куда отправляются и неизвестно что ищут. Может там такие монстры, что даже ракшасы ерунда.
— Ну, куда едем, это известно — сказал Шаста — В неком Белоострове есть убежище, и мы его найдем.
— Вот побываешь на этом белом острове, а потом все мне расскажешь — погрозил пальцем Навин
— Расскажу, расскажу. Кстати, Навин, у меня для тебя подарочек есть.
Парень с любопытством посмотрел на Шасту, девчонки присели поближе. Шаста достал из рюкзака белую дощечку с клавишами и протянул ее другу. Навин, нахмурившись, повертел дощечку в руках.
— Это че такое?
— Я знаю что это, дай сюда — Дэви выхватила из рук парня дощечку и с серьезным видом начала ее рассматривать — Это клавиатура. Таких много было раньше.
— Вот откуда ты все это знаешь? — спросил Навин — Вот откуда?
— Читаю много, в отличие от некоторых — фыркнула Дэви. Шаста усмехнулся, глядя на друзей.
— Шаста, я кое-что хочу тебе отдать — сказала Амита.
Парень, медленно повернувшись к ней сел поближе.
— Помнишь песню, которую я тебе пела после посвящения?
— Да, конечно.
— Вот держи — девушка протянула парню сложенный листок бумаги.
— Но зачем? Тебе ведь подарили его и сказали сохранить у себя.
— Я песню переписала себе на листок, а этот ты можешь взять себе. Просто, когда будешь в дороге, и прочитаешь его, сразу вспомнишь про нас — девушка улыбнулась
— Амита, я про вас и так не забуду, никогда. Я его возьму.
Так до конца дня, друзья были вместе. Шасте не хотелось покидать их снова, но он не мог бросить свой отряд. Внутренние переживания ушли и наместо их пришло чувство предвкушения похода. И теперь, когда окончательно решалась судьба станции, он просто не мог оставаться в стороне.
* * *
Двое дозорных сидели у костра, возле обрушенного тоннеля и с аппетитом наворачивали только что приготовленную грибную кашу. Смена подходила к концу и кшатрии были уже готовы уходить, как вдруг один из них услышал шорох за обрушенными стенами тоннеля.
— Ты слышал? — спросил он напарника
— Нет, а что такое? — жуя, спросил второй
— Подойди — махнул тот рукой
Отложив кашу в сторону, дозорный, кряхтя, поднялся с места и медленно подошел к напарнику.
— Прислушайся.
Кшатрий нагнулся поближе над развалинами и вслушался.
— Да ветер гуляет. Либо камни осыпаются.
— Думаешь? — взволновано спросил тот
— Ага. Пойдем уже, наша смена закончилась- кшатрий отступил, и взяв арбалет, пошел на станцию.
Второй немного помедлив, последовал за напарником, оборачиваясь назад.
За кучей бетона и земли, во мраке тоннеля, два черных монстра рыли проход для своей демонической стаи. Кшатрии не знали, что их ждет дальше…
* * *
На утро, Шаста поспешно начал собираться в дорогу. Проверив фонарь и противогаз, парень взял лук со стрелами и пошел в лачугу к тете с дядей.
Тетушка поспешно приготовила еды, а дядя начал проверять все необходимое для похода.
— Вот. Держи — дядя протянул Шасте новый защитный комбез и бронежилет — Это мой бронник, кевларовые пластины, наплечники и карманы для боеприпасов. Я сам пришил- дядя усмехнувшись пригладил усы — Вот. А теперь держи вот это — Акил достал из ящика такой же противогаз, какой был и у Хранителей — Я его тебе не показывал, да и сам не носил, все держал для важного случая. Похоже этот случай настал. Держи.
Шаста повертел в руках противогаз и прикрепил к нему фильтр.
— Как там мой автомат, не загубил еще?
— Нет. Он целый и хорошо стреляет.
— А то. Я его сам ремонтировал. Ну, сынок, теперь ты готов. — Дядя похлопал по плечу парня. — Видия что скажешь, а?
— Ой, садись уже покушай Шаста, а то этот старик тебя замучает. — Тетушка придвинула стул и встала рядом с Акилом.
— Стариком меня уже называет. Я еще в рассвете сил — хмыкнул дядя
— Ой, да будет с тебя — тетушка приобняла его.
— Ты, сынок, давай там аккуратнее. Что теперь в тех краях, совсем не ясно. И что это за убежище такое. Может и Абхай прав, ловушка там, кто-ж знает.
Тетушка стукнула его ладонью по груди.
— Ну ладно, ладно. Узнаем когда вернетесь.
Шаста, доев кашу, быстро надел бронежилет дяди, закинул колчан со стрелами и лук и прикрепил противогаз к комбинезону.
— Вы идете провожать нас?
— А то. Конечно, идем, да ведь тетушка?
— Да, да. Идем — улыбнулась она
— Шаста, мы кое- что хотим тебе сказать, вот уже долгие годы — дядя посерьезнел — Ты и так знаешь что мы тебе не родные. Но все эти годы мы воспитывали тебя, как своего сына.
— Ты был совсем маленьким, когда мы взяли тебя. Твоих родителей мы не знали, но мы уверены, что они хорошие люди. — Сказала тетя
— Ты должен знать, что, если что вдруг случится, мы будем всегда рядом. Мне очень приятно, что ты вырос нормальным пацаном. И я могу гордиться тобой. Куда тебя приведет твоя дорога, мы не знаем. Мир очень сильно изменился. Но даже в нем, ты можешь найти тех, кто тебе поможет. Так что, как я люблю говорить, на Будду надейся и сам не плошай.
— Я знаю дядя. Я… уже не так сильно боюсь того, что меня ждет. Я готов к походу. Виджай и другие хранители мне помогут. Мы найдем новый дом и вернемся, обещаю.
Шаста крепко обнял дядю с тетей и был уже готов выйти.
— Ну, идем что ли — сказал Акил тете, которая стояла и вытирала слезы платком.
Видия посмотрев на юношу, вспомнила тот день, когда Шаста впервые попал к ней в руки.
Это было ровно двадцать лет назад…
* * *
…Тогда еще молодая Видия, а в прошлой жизни, Ольга Павловна Воронцова, работала в отделе шведской косметики в "Гулливере". Ожидая своего мужа с работы, женщина готовила новые подарочные упаковки для заказчиков. Платили не особо щедро, но Ольга и не стремилась к богатствам. Для нее главным богатством было имение своего ребенка, которого, к сожалению, она не могла иметь. Вместе со своим мужем, она хотела взять какого-нибудь мальчишку или девчонку из детского дома, воспитав его как собственного.
Александр Валерьевич, тогда работал в Ленинградском оптическом объединении, в здании буквально напротив, и каждый день посвящал себя работе до позднего вечера. Многие попали под сокращение, в связи с набиравшем обороты кризисом. Рабочий день начали сокращать вместе с зарплатой. Его как ценного сотрудника со стажем, проработавшего двадцать лет, оставили.
Сам Воронцов был очень увлечен своим делом. Каждый день приносил домой сломанные микроскопы подзорные трубы и многие другие оптические приборы и с энтузиазмом начинал разбирать их. Ольга на него сильно ругалась, мол хлам всякий домой приносит, но мужа это не останавливало.
Сегодня рабочий день оказался слишком коротким, и работники объединения постепенно уходили по домам. Александр заметил, что еще с самого утра творилось что-то непонятное на работе, да и не только на работе. Радио весь день барахлило, а вскоре и вовсе отключились все каналы. С телевизором творилось тоже самое, да и коллеги были как-то напряженны и сильно нервничали. Некоторые на работу не пришли, другие уходили раньше всех, поспешно доделывая работу. Александр и раньше замечал такое поведение коллег. В связи с ситуацией в мире, тут просто невозможно было не нервничать. Но сегодня было что-то слишком много паники.
Решив доделать свою работу дома, Воронцов стал поспешно собираться. Ольга его уже заждалась, а он как обычно увлекся своими стекляшками. Собрав сумку полную оптических изделий, Александр поехал к торговому центру. Ольга ждала его на выходе с пакетами полными продуктов.
Ольга заметила, что на улице было слишком многолюдно и некоторые из прохожих, куда-то бежали сломя голову.
В этот момент раздался гул сирень. Прохожие стали оглядываться по сторонам, но потом, как ни в чем не бывало, продолжали идти в своем темпе. Как вдруг за чертой города показались столбы огня взлетающих в небо ракет. Александр выбежав из машины подхватил обомлевшую жену и быстро побежал ко входу в метро.
Вся толпа прохожих в панике начала забиваться в узкий проход, топча под собой всех, кто был медленнее. Воронцовы краем глаза увидела полицейского, который свистком, а потом и пистолетом пытался призвать людей к спокойствию. Заметив что один из прохожих выхватил нож и пырнул впереди идущую женщину, страж порядка выстрелил ему в спину. Ольга старалась держаться за мужа всеми силами, костяшки побелели, руки вспотели. Женщина увидела молодую женщину державшую малыша завернутого в пеленке. Рядом с ней стоял красивый высокий мужчина пытавшийся унять столпившихся людей, не давая им коснуться своей женщины.
Девушка обернулась к Ольге
Ее глаза были в слезах, боль и отчаяние наполнили их. Но было в них кое-что еще…
Сила и воля.
