Ловкими манипуляциями сильных и умелых рук я завожу двигатели яхты, выправляю штурвал и направляю лодку в сторону виднеющегося вдали мыса, откуда прошлой ночью показался заветный огонёк, свидетельствующий о присутствии человеческой жизни.
Я уже знаю, куда мне нужно плыть. И широкая самодовольная улыбка растягивается на моём расслабленном и разгладившимся лице, когда я замечаю величественные очертания огромного пятизвездочного отеля, расположенного на песчаной косе, образовавшейся между морем и уходящим вглубь суши мелким заливом.
Словив в металлической плашке, прибитой к приборной панели, отражение своего посвежевшего лица, я замечаю, что царапины на ушах, мучившие меня прошлым вечером, за ночь затянулись. Также побледнели и почти пропали ранки и ссадины на руках. Про поврежденное ранее колено вовсе уже забыто. А глаза смотрят вдаль удивительно чётко и без напряжения, не заставляя меня морщиться, чтобы сфокусироваться, даже несмотря на яркое утреннее солнце, пылающее неистовым желтком на фоне чистейшего, будто умытого мылом, синего неба.
Улыбка на моём лице становится все шире и шире. Когда яхта подплывает ближе к отелю, то спокойная и самодовольная радость, больше не вмещающаяся в улыбке, прорывается наружу взрывом веселого смеха. Я смеюсь свободно и легко, наслаждаясь порывами чистого воздуха, перекатывающимися между легкими и гортанью. Я с удовольствием отмечаю детали ухоженной и защищенной территории солидного отеля. Высокий сплошной забор с натянутой по периметру колючей проволокой. Посты охраны с автоматчиками, расположенные на небольших площадках поверх высоченных мачт наружного освещения. Вереница массивных военных грузовиков, стоящих рядами на парковке. Сизый дымок от трубы частной котельной, снабжающей отель водой и электричеством. Ровные фермерские грядки, обустроенные на широких газонах. Загоны со скотом, оборудованные на участках, прежде занятых теннисными кортами и полями для мини-футбола.
И люди! Люди!! Люди!!! Десятки людей!!! Мирно прогуливающиеся внутри защищенного пространства, занятые бытовыми делами, удивленно останавливающиеся, завидев плывущую к ним яхту, а потом приветственно машущих в нашу сторону руками.
Обернувшись к оставшемуся слева городу, я посылаю ему мысленный сигнал. И вижу в своём сознании великую орду. Тысячи обезумевших от неистового голода существ, неприкаянно бродящих, страждущих услышать «голос», который бы повёл их в путь к пашням и стадам с обильной пищей, могущий осветить их жалкое существование великой целью.
Мягкая рука касается моего плеча. Супруга с детьми проснулись и встали за мною. Дети смеются и со счастливыми лицами рассматривают мельтешащих вокруг них бабочек. Потом принимаются играть с ними, позволяя бабочкам садится к ним на волосы, плечи и руки. Супруга же пристально смотрит в сторону роскошного, населенного выжившими людьми, отеля. И также улыбается счастливой и умиротворенной улыбкой. Насладившись видами приближающегося берега, моя женщина прижимается ко мне со спины и влажно целует в шею, от чего ощущение счастья, наполняющее меня, становится еще более безграничным и всеобъемлющим. Потом она становится рядом со мной, приподнимает подол блузки и нежно гладит свой розовый живот, на котором нет и следов прежних синяков и ссадин. И будто в ответ на прикосновение матери, ребенок показывает сквозь натянутую кожу очертания крохотной ручки, подавая тем самым знак, что с ним всё будет в порядке.
Мы поворачиваемся с супругой лицом к лицу и улыбаемся, впервые за нашу супружескую жизнь ощущая подобную запредельную степень счастья, гармонии и единения. Будто всю прежнюю жизнь мы шли именно к этому моменту, а также наши родители произвели нас на свет именно для этого, а также для этого и деды и бабушки породили наших родителей.
Теперь я снова «смотрю» в сторону города. И вижу, как пробужденная от прозябания орда, собираясь из множества струек в один мощный поток, несется из города в сторону отеля. Их глаза ярко горят, спины подрагивают, а со скошенных пастей капает ядовитая слизь. Орда скрипит, хрипит, скулит и лает, предвкушая близость долгожданной добычи.
Когда до яхтенной пристани отеля, где нас ждут несколько суетящихся мужчин, остается несколько сотен метров, то я призываю семью встать рядом со мной, взявшись за руки, предварительно «потушив» огонь наших пожелтевших «фосфорных» глаз. Также я мысленно приказываю скулящему от нетерпения и крутящемуся у ног Пашке вернуться в каюту, чтобы не вспугнуть людей раньше времени.
— Главный! Я — готов! — наконец с наслаждением выдыхаю я, продолжая улыбаться и приветливо махать рукой встречающим на пирсе людям…
Конец
