— Большое спасибо за рассказ. — после небольшой паузы произнес присутствующий на совете Сергей Семёнович. — Он хорошо дополняет то, что мы недавно узнали и обсуждаем в данный момент, Михаил Юрьевич ознакомит тебя с этой информацией.
— А как бы вы охарактеризовали этого альва и мага Линмера? Ну, по ощущениям? — внезапно спросила сидящая в дальнем углу стола немолодая женщина, не поднимая лица, от лежащих перед ней бумаг.
— Ну… — протянул Павел, — малыш этот, поэтичен до ужаса, но не лишён чувства юмора и при этом весьма… воинственный. Видно, что солдат. Маг же этот, Линмер, выглядит одновременно и царём и генералом. Причём таким генералом, что ведёт за собой войско в атаку, а не сидит в штабе. Сдержан, суров, крайне рационален.
— Спасибо. — поблагодарила его женщина.
— Пожа… Стоп! — осёкся Павел и пошатнулся. — Ма…?
— Пожалуйста, давайте не будем превращать заседание Совета в мелодраму. — проворчал один из присутствующих.
— Петрович! У тебя что, совсем нет сердца?! — вмешался Сергей Семёнович. — Мать пятнадцать лет не видела сына, а в итоге встретила его тогда, когда тому осталось…
— Несколько дней. — произнес с усилием Павел. — Как я понял, меньше недели. Иначе он бы сказал «недели» или «месяцы».
— Нам очень жаль. — произнес Петрович. — В самом деле. С твоей помощью за несколько дней мы узнали больше, чем за все эти семьдесят лет. Огромный рывок. И теперь нам надо понять, что делать со всем этим… Откровением.
— Я пойду…? — спросил Павел устало.
— Да, конечно. — подтвердил Сергей Семёнович. — Михаил покажет тебе запись…
— Запись?
— Да, да. Ты всё поймёшь.
* * *
Помещение представляло собой, то ли переговорную, то ли комнату отдыха. Богато обставленный интерьер, резная мебель обитая тканью, подобной которой Павел ещё не видел. На одной из стен, напротив дивана, находился большой экран, около которого принялся «колдовать» Михаил Юрьевич.
Судя по всему, экран был подключен к внутренней (функционирующей!) компьютерной сети, по которой и лазил капитан, периодически подтверждая свою личность то отпечатком пальца, то, с помощью сканера сетчатки глаза который был расположен на небольшой панели справа от экрана.
Наконец, отыскав нужное он вручил Павлу пульт и показал как им пользоваться. В принципе, ничего сложного, в детстве тому доводилось держать его в руках, так что условные обозначения на кнопках были знакомы.
— Ты пока смотри, а я вернусь часа через два. — предупредил он. Потом, чуть замявшись добавил, — Там, некоторые вещи могут тебя задеть, но помни, что не всё так однозначно, как может показаться.
Сказав это, Михаил вышел. Было слышно, как он сказал что-то охранникам за дверью, после чего в двери щёлкнул замок. Ну, оно и понятно. Сверхсекретное место секретного бункера. Негоже оставлять тут кого попало без присмотра.
Пожав плечами, Павел нажал на кнопку. Появилась картинка — прикованная к больничной кровати Вера. Поражённый этим зрелищем, он вначале отпрянул, а потом попытался сосредоточится на том, что происходит на экране.
* * *
— С чего мне начать? — вяло спросила лежащая на кровати Вера.
— С самого начала, само собой. — произнес узнаваемый голос Леонида Павловича, чей затылок периодически мелькал в кадре. — Когда они тебя завербовали?
— Леонид, — с укоризной ответила она, — как же узко вы мыслите… «Завербовали», надо же… Думаете что, кто-то играет с вами в «шпионские игры»? Вербует, ставит задачи, планирует операции… Всё совсем не так. «Пришельцам», как вы их называете, мы не нужны и особо не интересны.
— А как вы их называете? — поинтересовался Сергей Семёнович.
— Нам дозволено обращаться к ним: «Ariki», что в переводе примерно означает «Господин». - пояснила Вера. — Знание и употребление их языка — правило хорошего тона в среде Посвящённых.
— Хорошо, — произнёс Леонид Павлович, — вернёмся к вопросу. С чего всё началось?
— Всё началось со снов… — произнесла Вера и мечтательно улыбнулась. — Мне было лет шестнадцать, семнадцать, когда начали сниться чрезвычайно яркие и реалистичные сны. Прекрасный, совершенно сказочный город, веселые люди… Довольно скоро у меня там появились знакомые и друзья. Да, да! Через несколько дней мне мог приснится тот же сон, и там я встречала всё тех же людей, что помнили меня, а я помнила их, даже когда просыпалась.
Вы не представляете, какой отдушиной для меня стали эти сны, после этого бункера, этих унылых серых стен… Второй моей жизнью. Даже не второй, а основной. Тут я прозябала, а там жила. Где-то через год мне предложили посетить этот город более… полноценным способом, ведь как бы мне не нравился этот сон, он был всего лишь сон… Неясный, отчасти сумбурный. Для того, чтобы попасть в него практически «во плоти» нужно всего лишь заснуть с кровавым камнем, прижатым к голове. Лучше всего, послюнявить его и прилепить за ухом. И всё…
В результате я очутилась в том самом городе, но уже, как-будто наяву. Вы не представляете насколько он прекрасен… Никаких слов не хватит, чтобы его описать. Лучшие дворцы, соборы, храмы, что были построены людьми не достойны находится даже в ряду зауряднейших домов Москвы-Хрустальной.
Да, да, вы не ослышались. Географически город расположен на месте Москвы, но только в Мире мёртвых. Ха! Как же забавно видеть ваши удивлённые лица! А вы думали всё так просто? Как вы собрались противостоять тем, кто имеет власть как над жизнью, так и над смертью?
Насколько я поняла, изначально этот мир представлял собой совсем другое место… Что-то, что более всего напоминало мир снов. Попавший туда, снова и снова переживал свои воспоминания, и если его жизнь была радостной и чистой, то и посмертие было вполне комфортным, ну и наоборот, соответственно. Остаться наедине с угрызениями совести и сожалениями о сделанном или не сделанном — тягостно.
Но нельзя сказать, что эта участь постигала всех людей в равной мере. Нет. Многое зависит от уровня развития личности и её волевых качеств. Вот, возьмём вас, Михаил. Что будет, если у вас исчезнут все телесные потребности и радости? Не нужно есть, пить, дышать, спать. Ни каких ощущений связанных с телом, никаких его желаний. Вы ни в чём не нуждаетесь, и ничто вам не может повредить. В таком вот виде вы очутились на безжизненной равнине. Что вы будете делать?
Для огромного числа людей — это шок, за которым следует пустота и отсутствие смысла. Нет мотива к действию, нет причин. Всё то, чем они жили — осталось позади. Такие люди просто ложатся на землю и лежат, лежат уставившись пустым взглядом в небо… Постепенно, они растворяются в небытии, и их личность, память развеивает ветер словно сор.
И наоборот, некоторые, особенно сильные личности способны не только сохранить себя, но и подчинить себе это место, меняя отдельные его участки согласно собственным вкусам и представлениям о загробной жизни.
Этот Мир мёртвых не является каким-то иным, как раньше было модно говорить «параллельным миром», нет. Это одна из граней реальности нашей планеты, слой, фрагмент, так же, как и привычный вам мир.
Собственно… так же обстояло дело и с родной планетой «пришельцев», чья орбита пролегала между орбитами Марса и Юпитера. Вот только на данный момент от неё остался лишь один фрагмент, их Мир мёртвых, но зато на нём они обрели абсолютное бессмертие, силу и могущество, а так же придали ему новые свойства. Изначально он ведь, как я уже говорила, не сильно отличается от мира снов, с которым соседствует, так же, во многом иллюзорен, призрачен, пластичен. Но они навязали этому миру свои правила, превратив его практически в полное подобие привычного вам. А после, войдя в наш Мир мёртвых, распространили и на него своё влияние. Не на весь, а на зоны своего проникновения, соответствующие бывшим крупным городам и их окрестностям.
