— Миша, ты пересмотрел старого кино. У нас никогда не было такого количества персонала. Убежище — это сам город со своим защитным куполом. А эти помещения просто удобнее использовать для исследований и сохранения тайны. Их вообще создавали еще во времена холодной войны и до вторжения они стояли почти пустыми, за исключением резервных складов. Это мы их обжили несколько лет назад.
— Понятно. Ладно, нечего тянуть резину! Рассказывай, для чего привел. Или все это было нужно, чтобы показать мне свой охотничий трофей? Ну так не стоило меня сюда тащить, я бы и на слово поверил.
Терентьев вздохнул, покачал головой и сел в кресло, одиноко стоящее неподалеку.
— Садись, — обратился он ко мне. — Давай начнем сначала. Как ты думаешь, что это такое? — спросил он, указывая рукой на монстра.
После такого вопроса, желание шутить сразу куда-то пропало.
— Не знаю, — честно признался я.
— После того, как ты открыл для нас путь наружу, мы смогли отвлечь этих тварей от купола, отключили его и сделали вылазку, результат которой ты можешь сейчас наблюдать. Ученые в течение полугода тщательно исследовали эту тварь. Также подобрали и останки той, которую ты пришиб гранатой в Кукушкино. Возможности у нас, как ты видишь, повыше, чем в другом месте земли. Так что выводы, которые сделали наши умники, скорее всего, правдивы. Это биологический робот.
— В смысле? — не понял я. — Их что, реально враги до войны создали? Откуда такие технологии?
— Нет, они не с земли.
Некоторое время я обдумывал услышанное. В принципе, после того, что мне пришлось увидеть и пережить за последние годы, новость не была шокирующей.
— Это точно? — уточнил я.
Терентьев в ответ кивнул, а потом продолжил.
— Их создали практически совершенными убийцами. В пище они не нуждаются. Как показало вскрытие, их ресурс около десяти лет, потом их функции жизнеобеспечения просто отключаются и все. Вскрывали их лазером. Алмазные диски УШМ стирались на глазах. Разума в них нет. Кстати, очень интересной оказалась их способность летать. Каким-то образом, они могут управлять своей массой тела. Наши ученые пока не поняли, как именно им это удается и откуда такой запас энергии, но это факт.
— А цель? Человек? — спросил я.
— Да. Их прислали для того, чтобы освободить землю от человечества.
— А почему их хозяева сами не почтили нас своим присутствием? — поинтересовался я.
— Они тоже здесь.
— Скажешь, что ты из них, сломаю нос, — мрачно буркнул я.
В ответ Саня не выдержал и улыбнулся.
— А что, забавно было бы! Идеальный момент для фильма ужасов. Ты, как главный герой, добираешься через множество препятствий до единственного убежища. Живешь там, радуешься, а в один прекрасный момент, тебя затаскивают в глубокое подземелье, признаются, что вокруг тебя не совсем люди, потом набрасываются и съедают. Ну, или там… Вместо тебя выходит двойник, а ты остаешься запертым здесь для опытов навсегда. Как тебе?
— Не смешно! — абсолютно серьезно ответил я. А рука непроизвольно на всякий случай нащупала спрятанный в кармане куртки складной нож.
— Да брось ты! Где твой юмор? Или только тебе меня троллить? — засмеялся мой друг. — Ладно, чувствую, что еще пара таких шуток и ты меня тут пришибешь ненароком. И так уже начал, — закончил он, потирая шишку на лбу.
— Так откуда данные? — все также мрачно спросил я, не оценив юмора.
— Пойдем, покажу, — ответил он и направился прочь из лаборатории.
Я засеменил следом, все еще не отпуская руку с ножа. Мы прошли в конец коридора и остановились около двери с табличкой «Терентьев А. А.».
— Может чаю? — любезно предложил мне хозяин кабинета, когда я устроился в кресле напротив его стола.
— Сань, давай к делу. Либо уже признавайся, что ты инопланетная тварь и я тебя тут же убью, либо рассказывай, где эти уроды прячутся, раз знаешь.
— Ты что, серьезно? — покачал головой мой товарищ, после того, как пристально взглянул мне в глаза. — Миша, да это тебя, походу инопланетяне подменили, раз куда-то делось твое знаменитое чувство юмора. Ты что реально предположил, что я из этих? Ну ты даешь! Не прошло и получаса, как журил меня за мое настроение. На себя сейчас посмотри. Это тебе надо лечебного пендаля!
— Ладно, — я махнул рукой, — один-один. Что-то меня понесло. Просто как эту тварь увидел, сразу из головы все вылетело. Даже юмор.
— Ничего, я тоже хорош оказался! Завел тебя в лаборатории, даже не предупредив, что там такое. Просто забыл о твоем прошлом. Мир? — Саня протянул мне руку.
— Мир, — согласился я, отвечая на рукопожатие, — давай сюда свой чай и рассказывай.
— О! Есть кое-что получше! Берег как раз для таких случаев, — предложил мой друг, включая чайник и доставая из шкафчика банку кофе.
Он воровато посмотрел по сторонам и насыпал нам в чашки по одной чайной ложке. Затем суетливо убрал банку на место.
— Все, я с тобой дружу! Откуда такое сокровище?
— С убежища. Ребята лично мне принесли, когда ходили за аппаратурой, — довольно осклабился мой друг.
Спустя пару минут я потягивал вожделенный напиток из чашки, наслаждаясь каждым мгновением.
— Супер! — вырвалось у меня. — Теперь никакими новостями меня не испугаешь.
— Зря ты так думаешь, — хмуро отозвался мой друг.
Терентьев достал из ящика стола пульт и направил его в сторону висящего на стене телевизора. Одновременно с этим, он включил стоящий на столе ноутбук, а спустя полминуты запустил какой-то файл и начал свой рассказ.
— После начала конца в космосе уцелел лишь один спутник. Наш. Во время ядерной, каждая страна старалась лишить связи своих противников с помощью электромагнитных излучателей. Им это удалось идеально. Спутник нашей части был запущен за полгода до войны и был экспериментальным, как и все, что касалось объекта 754/7. На нем стояла защита от излучений. К сожалению, он был единственным, так что зона нашей видимости ограничена нашим полушарием.
Он включил фотографию, снятую явно из космоса. На ней отчетливо был виден наш материк. Следующая фотография.
— Это через месяц после ядерной, — прокомментировал Терентьев.
Теперь, чтобы узнать Евразию, пришлось приложить немало усилий и фантазии. Все же люди сильно постарались, уничтожая не только друг друга, но и землю-матушку. Еще слайд фотографий, на которых на смену лету пришла зима.
— Потом наступило роковое 27 декабря.
Клацанье кнопки, и на экране отобразился все тот же материк, но на месте, Петрозаводска появилось радужное пятно.
— Мы решили, что экспериментальный спутник где-то дал сбой. К тому же пятно оставалось на месте и ничем себя не проявляло. Так было вплоть до января этого года.
Снова щелчок. Пятно увеличилось. Еще щелчок и снова и так далее.
— Первое время, мы списывали все на то, что спутник просто портится. Но потом я начал внимательно пересматривать все снимки, начиная с первого, — он снова нажал на кнопку.
На этот раз видимость сузилась до территории, которая раньше была республикой Карелией. От радужного пятна во все стороны расходились многочисленные точки.
— Что это? — не понял я.
— Сейчас поймешь, — ответил Саня и снова нажал на кнопку.
На этот раз на экране возник город, в котором мы находились. Местность была максимально приближена. Вокруг города был такие же точки, как и вокруг радужного пятна.
— Это, мой друг, наши дорогие роботы, которые все последние годы держат в кольце объект 754/7. А появились они восемь лет назад из вот этого радужного пятна. Это было началом вторжения, целью которого было зачистка. Теперь настало время второй фазы. И если ничего не делать, то вскоре… — он начал клацать кнопку раз за разом.
Пятно на мониторе начало расползаться все больше и больше, пока не заняло всю территорию материка.
— Сколько у нас времени осталось? — сипло спросил я после некоторого молчания.
— Год, в лучшем случае полтора, — отрезал Терентьев.
Внутри похолодело. Я молчал, вспоминая новую жизнь, которая казалась такой надежной. Уже привычный мирок начал покрываться дымкой и медленно исчезать в моем сознании.
