Дракониха подалась вперед, и гоблин не выдержал, отвернувшись. После чего женщина, рассмеявшись откинулась на спинку кресла, но я видел, как чешуя, начавшая преобразовывать ее руку от ногтей, дошла почти до локтя. И только через минуту трансформация откатилась обратно.
Не я один отметил изменения, стоило отвлечься от созерцания Вирмы и стало понятно, что гигантские шершни убийцы спустились почти к самому столу, вися у нас над головами на высоте трех-четырёх метров. Сумеет ли рой справится с одним драконом, обратившимся прямо в помещении? Вполне возможно, что да. И понимали это все присутствующие. Как понимали, что, прежде чем рой расправится с крылатым ящером — она вполне может сожрать всех за столом. А потому Вирма плотоядно улыбалась.
— Я благодарен старшей за совет и разъяснения, но прошу всех присутствующих держать себя в руках. — громко сказал Пал-Палыч, призывая к порядку. — У нас есть общая цель, и только сообща мы можем ее достичь.
— Есть ли? — с сомнением спросил вампир, впервые подав голос. — Вы — вчерашние низшие, чуть не ставшие кормом. Мы же — Старшие, получившие право владения и дар больше тысячи лет назад!
— И оставшиеся при этом такими же ничтожными паразитами. Мало того, что проиграли, поставив на неудачников, так еще и потеряли главу дома, заместителя и даже средоточие душ. — с ухмылкой заметила Вирма, от чего говоривший содрогнулся всем телом. — Вы здесь только потому, что сами скоро станете младшими. Если вообще сохраните хоть клочок земли и вас не скинут в океан.
— Высокомерие и жадность, странно было ожидать от вас чего-то иного. — выдавил наконец из себя переговорщик от вампиров. — Ваша гордыня сведет вас в могилу. Если вы попробуете пойти против Тысячи — вас раздавят, и вы сами это прекрасно усвоили. Тысячу лет вы сами — рабы Ааба!
— Молчи тварь! — вскинулась Вирма, и язык пламени обдал лицо вампира. Напряглись все, включая меня, в воздухе заискрились заряды электричества, то и дело вспыхивали падающие сверху чешуйки насекомых и крупицы пыли. — Вам всем стоит усвоить свое место! Мы полноправные владельцы архипелага! Мы выиграли турнир, и заслужили право на него! И если вы перечить — станете пеплом или пищей!
— Турнир выиграли люди. — сказал я, и дракониха резко повернулась в мою сторону, вновь пыша огнем.
— Что ты сказал? — прорычала Вирма.
— Я сказал, что турнир выиграли люди. А вы — лишь стояли, пока я убивал сородичей и всех тварей что встали у меня на пути! — теперь уже я зарычал, поднявшись со стула и подавшись вперед. Вся копившаяся от потерь боль и ярость разом выплеснулись наружу, и я уже не мог сдержаться. — Вы трусы, что не в состоянии даже перечить наместникам. Слабаки решающие свои проблемы чужими руками!
— Что-о-о? — протянула Вирма, а затем, оскалившись начала обретать свои истинные очертания. Ее шея удлинилась, платье начало рваться, а плечи покрылись толстой чешуей, быстро захватывающей все тело. Но закончить трансформацию она не сумела.
Рухнув через врата телепорта, я приземлился обеими ногами ей на морду, и тут же ударил молнией. Шокированную дракониху отбросило в сторону, но я метнулся следом, уже материализовав двуручный меч. Зачарованное лезвие без труда отсекло метнувшуюся ко мне лапу, и я с огромным трудом остановил его в миллиметре от шеи замершей в углу твари.
— Это наш архипелаг! Наша Москва! И если кого-то из вас, твари, это не устраивает — я сожру его душу вместе с даром! — взревел я, чуть надавливая на лезвие, и заставляя ящерицу вжаться в стену, чтобы не лишиться головы. — Вы принимаете нашу доброжелательность за слабость, вот только кто за столом? Реальные правители острова наравне с неудачниками, потерявшими на него даже право силы!
— Слава, не стоит… — попробовал возразить Пал-Палыч.
— Молчать! — зарычал я, прижимая меч к шее, вернувшей женскую форму Вирмы. — Я — чемпион сезона возвышения. Обладатель десятка даров. И так уж сложилось — убийца… Да, по неволе, но ваши имена легко затеряются в длинном списке моего личного кладбища, который возглавляет Голод. Кто из вас, мразей, может похвастать убийством бога?
В зале наступила звенящая тишина, кажется, даже стрекот крыльев шершней отодвинулся под самый потолок. Полуобнаженная Вирма смотрела на меня со смесью страха и интереса. Представители людей и подземников — с откровенным ужасом. Гоблины-вестники, с едва скрываемой агрессией, а вот вампиры не отрывали своего взгляда с меча у меня в руках.
— Слава… — я готов был снова заткнуть говорящего, но вдруг понял, что голос не просто знакомый — родной, и уставился на сопровождающую дракона девушку, наконец скинувшую капюшон.
— Зая? Жива! — с облегчением выдохнул я, убирая оружие и тут же телепортировавшись к девушке. Она без сомнений бросилась в мои объятья, и я зарылся в ее густые волосы. — Как? Эти твари тебя не обижали?
— Нет, все хорошо. — сквозь всхлипы произнесла Зая. — Я так боялась, что тебя убьют. Вхагар говорила, что они не оставят тебя в живых после исчезновения Кукловода.
— Чемпион, отойди от нашей собственности. — ухмыляясь произнесла Вирма, и Зая, вскрикнув, обессилила. Я успел поймать ее, не дав рухнуть на пол, и только сейчас увидел богато украшенный ошейник, который в начале принял за украшение. — Одно движение — и она умрет. Безвозвратно, это ее последняя жизнь.
— Ты хочешь, чтобы я убил не только тебя, но и весь твой род, включая детенышей и предков? — спросил я, аккуратно положив Заю. — Племя воителей выродилось окончательно и похоже другой судьбы вы не заслуживаете. Вместо того, чтобы сражаться с Тысячниками, вы стали их послушными и трусливыми слугами.
— Как ты… — договорить она не успела, вторая рука, сжимавшая небольшой амулет, упала, обрубленная по локоть. Дракониха даже не успела среагировать на мою телепортацию, и только через секунду взвизгнула и исчезла. Но вместе с ней исчезла и Зая.
— Твою бога душу мать! — выкрикнул я, в ярости пнув отрубленную конечность. — Достану… из-под земли тварей достану!
— Изяслав, я понимаю твою боль, но то, что произошло недопустимо… — начал было Пал-Палыч, но замер под моим взглядом.
— Что ты сказал? — выдохнул я, по тряся мечом. — Недопустимо? Они делят нашу землю! Эти слабаки, эти предатели… Посмотри на бледных? Их лидер вместе с семьей и родней сбежал, укрывшись у Кукловода, бывшего фаворита. Или на кровососов — их ставка не сыграла, но вместо того, чтобы убраться восвояси, их новый глава решил устроить себе ферму с двуногой пищей.
— И что с ним случилось? — не скрывая интереса спросил вампир.
— То же, что со всеми остальными, кто перешел мне дорогу. — усмехнувшись сказал я, падая в освободившееся кресло. — Вы все — лишь гости на нашей земле. И теперь мы будем решать, с кем из вас иметь дело, а с кем — нет.
— Изяслав, я понимаю твое недовольство, но в этом мире нам одним не выжить. — заметил Пал-Палыч. — Лучше встроиться в существующую систему, чем умереть сопротивляясь. Сам знаешь, в чужой монастырь…
— Вот только он — наш. — перебил я пчеловода. — Сомневаюсь, что кто-то из здесь сидящих способен мне хоть что-то противопоставить. Как и те, кто придут им на смену.
— Зря. — показав клыки усмехнулся вампир. — Даже самый сильный чемпион — не ровня любому из наместников. А когда за ним придет Тысяча — вы склонитесь. Те кого оставят в живых. Но мы готовы помочь, всех кто согласиться, мы одарим и…
— Что-то подобное я уже слышал. Но как верно заметила Вирма — где ваш глава? Ну и алтарь, заодно? — усмехнулся я, видя, как улыбка сползает с лица вампира. — Мы за месяц изничтожили десятки тысяч паразитов и низших. Если вы не склонитесь и не пойдете на сотрудничество как равные — станете следующими.
— Мы готовы обсудить этот вопрос в обмен на вещи покойного… — произнес вампир, и я тут же материализовал череп и кристалл, доставшийся мне в качестве трофея. Глаза переговорщика округлились, он непроизвольно потянулся ко мне, но я уже спрятал вещи обратно в рюкзак.
— Теперь они мои, как и все остальное. Как и его дар. — спокойно проговорил я, глядя на вытянувшиеся лица. — Уверен, я распоряжусь ими куда лучше.
