— Если кто-то по каким-то причинам отказывается принимать участие в предстоящем походе и подготовке, вы можете нас покинуть. Препятствовать вам никто не будет. Осуждать тоже.
Человек пять сразу поднялись и направились к выходу.
— Если нам осталось жить около года, лучше провести их с семьей, а не сгинуть где-то в болотах тайги, — услышал я перешептывания двух из них, когда они проходили мимо меня.
— Хорошо! — подытожил Александр, когда за ушедшими закрылась дверь лифта. — Вопросы по сказанному будут?
— На случай, если операция не будет иметь успеха, есть ли какой-нибудь план по спасению населения города?
По лицу Терентьева пробежала тень. Было видно, что вопрос ему сильно не понравился.
— Мы планируем распределить население по двум убежищам. Более крепкие и здоровые по весне отправятся в Омскую область. Остальные будут укрыты здесь, в бункере. Также через месяц будут направлено несколько групп с целью поиска подходящих убежищ.
— Хорошо, а как…
Дальше я не слушал. Было ясно, что главное уже было сказано, а новых толковых предложений не поступит. Самые умные и так уже обо всем подумали. Люди интересовались деталями операции. А я принялся рассматривать тех, с кем мне придется спасать мир. Некоторые лица мне были известны. Одни, особенно представители силовых структур, со мной уже беседовали, когда я пришел. Другие приходили ко мне лечить зубы. А вот некоторых я видел впервые.
— Все! Начинаем подготовку, — объявил Терентьев спустя минут сорок, когда все поутихли.
Вечером, когда я покидал убежище, у меня болел весь организм. Все же нельзя было доводить себя до такого состояния спокойной жизнью. Вадим Петрович выжимал из каждого ровно столько, сколько тот мог осилить. Кто-то падал уже через полчаса тренировки. Кого-то, как меня, хватило на подольше. Правда, лучшим я не оказался. Судя по озвученным в конце тренировки результатам, мне присудили скромное четвертое место. И то, наверное, только потому, что Вадим свои результаты не указал. Потом была стрельба. И без того утружденные мышцы никак не хотели ровно держать оружие. Добил всех армейский рукопашный бой. Притом, и в переносном и в буквальном смысле. Щуплый начальник службы безопасности города, на деле оказался очень крут. Это стало видно, после того, как за десять секунд уложил халкоподобного Николаевича. Кстати, сам тренер по боевым искусствам, вместе со всеми выполнял все спортивные упражнения и стрельбу. Естественно лучшие результаты были именно у него. Мне кажется, когда все кряхтя начали расходится по домам, он единственный, кто даже не запыхался и даже с некоторым сожалением смотрел на часы.
Уже у двери лифта меня окликнул Третьяков.
— Миша, я тебе обещал показать бункер. Пойдем.
— Сань, давай в другой раз. Ноги и так уже не особо шевелятся.
— Нет, лучше сегодня.
Для того, чтобы взбодрится мы выпили по чашечке кофе в его, или уже нашем, кабинете. И отправились по складам. Наверное, раньше мне было бы очень интересно поглазеть на всевозможные лаборатории, законсервированную технику, склады с продовольствием, жилые блоки и прочее в таком же духе. Но в тот день сил на то, чтобы восхищаться не осталось.
Дома меня никто и о чем не спрашивал. Даша упорно делала вид, что все идет так, как и должно идти. Утром я встал раньше обычного и присоединился к пробежке Вадима, который поприветствовал меня просто кивком головы.
Мои занятия проходили два раза в неделю. В них я старался рассказать об опасностях, подстерегающих на территории бывшей России. Иногда показывал, как нужно проводить медицинскую помощь в полевых условиях. К первому уроку я готовился дня три. Оказалось, что зря. Слушатели сами задавали вопросы, и время, отведенное мне, проходило в простой форме вопрос-ответ.
Спустя месяц, Терентьев, который наравне со всеми занимался, сообщил мне, что необходимо сделать вылазку за город. Как он объяснялся с моими пациентами, не приложу ума, но на работе я получил неделю отгула. Дома предстоящее мое отсутствие восприняли нормально, так что вскоре мне пришлось снова спускаться в тоннель.
Выходили всем составом. На мой взгляд, риск был совершенно не оправданным, но в связи с отсутствием времени решили, что так будет лучше. За прошедшие месяцы я тут не появлялся, поэтому с любопытством смотрел в оба. Весь путь был освещен, вода выкачана, крыс и мышей вытравили. Выходили рано утром. Месяц тренировок не прошел даром, и наша группа дошла до конца тоннеля уже к ночи. Отдыхать утроились в тоннеле, выставив дежурных.
Утром выслали несколько разведчиков, которые должны были разведать территорию. Когда они вернулись и сообщили, что все чисто, мы выбрались наружу. Некоторые в восторге оглядывались по сторонам, другие напротив, держали наготове автомат, реагируя на каждый птичий крик.
Решили расположиться лагерем не так далеко от деревни, на случай, если придется срочно отступать. Всем выдали рации, дали позывные. Моим так и оставался «ДОК». Пока одни устанавливали палатку, другие разжигали костер, мы с остальными отправились на охоту. К сожалению, арбалетов в городе не было вовсе. Вместо них пришлось использовать глушители на АКМ. Мне эта затея не нравилась. Я никак не захотел расставаться с родным арбалетом.
Мы разошлись по территории по два человека. Со мной рядом шел Терентьев. Изнутри меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, было очень жаль оставлять безопасное убежище позади, с другой, пьянило чувство свободы. Оказывается, я сильно соскучился по лесам, охоте, адреналину в крови и постоянному чувству опасности. Спустя полчаса прогулки по лесу, мы увидели вдалеке зайца. Я указал Сане рукой в его сторону, призывая открыть огонь. Мне ничего не стоило подстрелить косого с такого расстояния, но все же надо было других подтягивать к этому делу.
Рядом раздался сильно приглушенный хлопок выстрела, и ушастый, дернувшись, навсегда застыл. Все же арбалет был куда тише! Мы направились к добыче, на ходу я поздравлял друга с удачной охотой.
— Миша, это что? — обратился ко мне Терентьев, когда мы подошли к тушке животного.
— Где? — ответил я, озираясь по сторонам.
Не отвечая, Саня направился куда-то сквозь кусты. Я пошел следом. За густыми кустами, перед нами предстала полянка. А на ней лежали демоны. Я насчитал их с полдюжины. Признаков жизни они никаких не подавали.
— Кто это их так? — вырвалось у меня.
— Походу, сами, — ответил Саня.
— В смысле? Роботы-суецидники?
— Помнишь, я говорил, что срок их службы составляет десять лет?
— Ну?
— Видимо, этот срок очень приблизительный. А значит, у нас осталось совсем мало времени. Если их хозяева знают, что некоторые паукообразные уже закончились, значит, будут ускорять вторжение.
— И что ты предлагаешь? Раньше назначенного срока выходить все равно не вариант, — ответил я ему.
Выход был запланирован на двадцатое октября. К тому времени ученые должны полностью закончить подготовку оружия.
— Ну что-то же делать надо! — Терентьев сжал кулаки. — Представь себе, если мы ошиблись где-то в расчетах и вторжение начнет распространяться быстрее.
— Ну тогда давай с голым ломом попрем на гадов. Саня, оружие сделать раньше срока никак не успеют. Сам об этом знаешь. Начнешь давить на ребят, они либо где-то ошибутся, либо вовсе сломаются. Посмотри, на нашу первую встречу пришло около пятидесяти человек. Пять сразу отсеялись. А еще пятнадцать не выдержало изнуряющих тренировок. Думаешь, они трусы или не хотят спасти своих близких? Хотят не меньше нашего. Просто не каждый выдерживает прессинг.
— И что ты предлагаешь?
— Идти по намеченному пути. Не надо пороть горячку и суетится. От этого, обычно только хуже бывает.
— Вот ты умник! Это тебе надо в политику лезть, а не мне, — улыбнулся мой друг. — Может, подумаешь еще, останешься в городе? Будем с тобой великие дела вершить?
— Ага, решать, как почистить канализацию в условиях апокалипсиса. Ой, прости, как очистить великую канализацию великого города в условиях апокалипсиса, — ответил я ему.
