Из сарая к этому времени уже начали доноситься звуки, похожие на удары молотка по куску мяса. Звуки повторялись часто и долго, и вскоре к ним примешались сдавливаемые кляпом хрипы и стоны. Прислушиваясь временами к шуму из сарая и бдительно осматривая окрестности, я пропустил большую часть речи Джереми. До меня доносились лишь обрывки.
— … справедливый социальный строй… станем хозяевами на своей земле, в кои-то веки… неслучайно обливают грязью Евразийский Союз, ведь он противопоставляет свободу эксплуатации… избавиться от щупалец этого огромного спрута, сосущего из нас кровь, Консорциума… это противостояние решит судьбу мира… единственный наш шанс воспрянуть вновь…
Удары по куску мяса. Сдавленные крики. Снова удары. Снова крики. Удары. Крики. Удары. Крики. Не то чтобы меня это хоть сколько-нибудь беспокоило. Капрал Сандерс все еще неплохо помнил, кто он такой. Я мясо. И я здесь, чтобы убивать. Кое-кого я сегодня убил. Сработал неплохо, как всегда. Это все «Валькирия». Она сделала меня быстрым как ветер и ловким как кот. Она направляла мою руку, она подсказывала мне правильные движения. И она давала мне спокойствие. Абсолютное спокойствие.
Я даже уже не помнил, почему я сам нервничал и беспокоился когда-то. Не понимал, почему это делают другие люди. Ведь стоит обратиться к «Валькирии» — и ты забудешь о том, что такое страх. В твоем сознании поселится гулкая тишина. Глубокая как бездна. Но ты не чувствуешь пустоты — лишь абсолютную наполненность. Ты находишься словно в состоянии медитации, в нирване, блаженном покое. До тех пор, пока у тебя не появится цель. И в этот самый момент дремлющая в твоих жилах энергия, накопившийся там заряд, высвобождается. И ты не видишь на своем пути препятствий.
Меня пробудил из транса скрип открываемой сзади двери. В дверях стоял Стил. Лоб лейтенанта был недовольно сморщен. Где-то позади раздавался плач и стоны, совсем тихие, словно издающий их человек практически испустил дух. Похоже, адептка «Фракции африканских рабочих» оказалась не такой крепкой, как казалась.
— Ну наконец-то, — зевнул Локи. — Мы с Сандерсом тут уже задремали. Правда, капрал?
— Она не знает, где Авди, — разочарованно буркнул лейтенант. — Ничего она не знает. Она вообще никто и ничто. Простая козопаска. Присоединилась к боевикам всего месяц назад, наслушавшись этого их проповедника. Еще одна наивная дура, марионетка в руках кукловодов. Мы зря потратили время.
— Неужто совсем ничего полезного?
— Она знает этого проповедника, которого ты постоянно слушаешь. Знает даже откуда он вещает. Назвал нам координаты его убежища в близлежащих горах. Но на кой ляд он нам сдался?! — сплюнул Стил. — Нас не интересует этот никчемный болтун! Нам нужен Авди! Нужны его командиры! Нужные связные с евразийцами!..
— О, лейтенант, я бы не спешил так с выводами, ой не спешил бы! — покачав головой, загадочно и хитро улыбнулся сержант. — Недооценивать силу информационного оружия сейчас, в наш век, это, я осмелюсь сказать…
— Это не твоего ума дело! — обрубил его Стил, всегда начинавший злиться, когда Локи корчил из себя стратега и мыслителя. — И даже не моего. Указания у нас четкие. Есть список целей. Остальное — до лампочки. Собираем манатки! Нам здесь больше делать нечего.
— Стил, ты уж прости за своеволие, но я бы не махал вот так рукой на этого парня с его блогом! — обиженно засопел Локи. — Ты же сам сказал, неофиты приходят в ФАР благодаря его речам. Он один со своим хорошо подвешенным языком наносит больше вреда, чем сотня идиотов с автоматом! Стил, пожалуйста, позволь мне заняться этим. Если он прячется в горах неподалеку, то мы успеем прищучить его, даже не возвращаясь на базу!..
Стил некоторое время многозначительно смотрел на Локи, в глазах которого разгорался хорошо знакомый нам всем огонь неуемного охотничьего азарта. Затем безразлично пожал плечами и холодно завершил разговор:
— Я не получал и не отдавал такого приказа, сержант. Это не входит в наши планы. Его нет в нашем списке. Мы собираемся и едем на базу. С этого момента миссия Легиона здесь окончена. Мне плевать на твои маниакальные пристрастия и хотелки. Мне насрать, будет ли этот твой чертов блоггер жив, или умрет по каким-то причинам, не имеющим к нам отношения. Ты понимаешь меня?
— Кажется, понимаю, сэр, — в глазах сержанта блеснул странный огонек.
— Ну и славно.
§ 47
Стил и Колд во главе отделений «Голд» и «Сильвер» отбыли первыми. Следом уехал 2-ой взвод. Когда медики наконец закончили с раненными гражданскими, отбыли оставшиеся вспомогательные силы. В грузовой машине увезли собранные со всего поселка оружие и боеприпасы. В автозаках уехали заключенные из ФАР, включая едва живую после допроса девку — им предстояло закончить жизнь на шахтах. В рефрижераторе морозились обезображенные трупы тех, что не пожелали или не успели сдаться — экспертам предстояло на всякий случай провести анализы ДНК и установить, нет ли среди них важных целей из «черного списка». Маленькое отделение «Бронза», шестеро легионеров во главе с сержантом Локи, остались последними представителями цивилизации в опустошенном войной поселке.
Пожары уже почти прекратились, но разрушенные здания все еще чадили и испускали в небо ядовито-черный дым. Собравшись около нашего броневика, мы смотрели, как деревенские бабки голосят и причитают над телами соплеменников. Дед с длинной седой бородой, выглядывающей из-под пылезащитной маски, старой лопатой рыл яму на импровизированном кладбище за поселком, время от времени посылая в наши стороны взгляды, полные ненависти.
— Хоть бы попробовали напасть на нас, что ли? — размечтался Локи, расслабленно позевывая. — У меня еще столько энергии, а ни одного поганца вокруг.
Наконец нужный час пробил — наступило условленное время отбытия арьергарда. Словно по команде, мы зашевелились, забираясь в бронемашину. Возвращались той же компанией, что и приехали. Однако атмосфера сильно отличалась. Поездка проходила в абсолютном молчании, какое часто наступает, когда всплеск энергии от дозы «Валькирии» начинает идти на спад.
Локи время от времени сверялся с картами и напевал себе под нос какую-то веселую песенку. Я знал, что такое его поведение свидетельствует о том, что сержант что-то задумал. Мог даже догадаться что. Но предпочитал об этом не думать. Мною владела апатия. День приближался к концу, жара спадала. Еще пара часов — и над пустыней опустится ночь…
— Останови на обочине справа через сотню метров, — бросил Локи ведущему машину Лиду, когда мы преодолели примерно треть пути до базы и изгиб дороги приблизился к невысокому горному кряжу.
В Железном Легионе не было принято обсуждать приказы или задавать вопросы. Когда броневик остановился, сержант провозгласил:
— Здесь мы с Сандерсом выходим. Дир остается за старшего. Отправляйтесь на базу. Приказ понятен?
— Так точно, сэр, — кивнул Дир, словно в полученном приказе не было ничего необычного. — Что прикажите доложить лейтенанту?
— Ничего сверх того, что ты знаешь. И только тогда, когда он спросит.
— Сержант, у нас не было таких приказов от лейтенанта, — все же нашел в себе силы произнести я, преодолев инстинкт беспрекословного подчинения. — Нам было приказано возвращаться…
— Твой командир — я, а не Стил, капрал!
С этим было сложно поспорить.
— Нам надо будет идти налегке. Оставляем здесь броню: панцирь, воротник, наколенники, налокотники, и прочую хрень. Все, кроме жилетов. Рюкзаки тоже оставляем. Из припасов — только вода и медпакет. Ну и патроны, разумеется. И оставь здесь чертов шлем! Он мешает при беге.
— Солнце еще высоко, — заметил я. — Сейчас еще активные ультрафиолетовые лучи. Высокая солнечная радиация.
— Скушаешь витаминку, когда вернемся, — презрительно сощурился Локи. — Легионеры не живут до старости! Так что нас могут не заботить чертовы болезни!
— У нас в шлеме встроены приборы ночного видения, тепловизоры и другие боевые системы, — напомнил я, неохотно. — Они могут понадобиться в ночном бою.
