— Солдаты в полной боеготовности сидят на низком старте, — четко ответила девушка. Она была чуть посмелее мужчины, но также трепетала при начальнике. — Инженеры поднимут птичку по первой же команде.
— Что ж, инструкции остаются прежними. Как только попаданец доберется до места назначения, сразу же отправляйте отряд к нему на поддержку.
— А может сделать это заранее? — предложила девушка. — Во-первых, это сэкономит несколько часов времени. Во-вторых, воины могут помочь агенту добраться.
— Исключено! — возразил доктор. — Птичку невозможно будет скрыть от эльфийских глаз. А, как только они её заметят, они сразу же определят, куда пришелся двенадцатый удар, и окажутся там раньше попаданца и всех, кто решит ему помочь.
— Соглашусь с доком, — жуя кусок мяса, еле внятно сказал Эллезар. — Не надо высовываться раньше времени. Уж больно много поставлено на эту миссию. Нельзя, чтобы вышники[1] добрались первыми. А то выйдет, что мы просто решили устроить им подарок, который перевернёт положение на фронте в их пользу.
Подхватив бокал с пивом, орк поднялся со стула и подошел к окнам. Посмотрев с минуту на горизонт, продолжил:
— Если мы всё это провалим, у нас с вами не будет будущего. Эта технология должна попасть именно в наши руки! Шуфейские леса сами себя не сожгут.
Заместители пробыли в квартире еще полчаса, докладывая о прогрессе в различных рутинных проектах. Когда они покинули жилище, к одиноко смотрящему в окно орку вышла его эльфийка, облачившаяся в домашний халат. Прижавшись к своему мужчине, нежным голосом, наполненным страхом, она прошептала:
— Ты действительно хочешь сжечь мой лес?
— Видят боги, мне не хочется этого делать, — обняв своей могучей рукой хрупкую девушку, ответил Эллезар. — Но, сама знаешь, Шуфеи разорвут любого, кто войдет в их пределы без одобрения эльфов.
— Неужели нет другого выхода?
— Нет, родная. Мы много лет призывали их к здравому смыслу. Но вышникам не нужен мир. Увы, они слишком долго играли с огнём, снова и снова провоцируя нас. Именно они разожгли эту войну. И это пламя скоро придёт в их дом.
— В мой дом, — печальным голосом добавила девушка.
* * *
[1] Вышник — так называют эльфов, решивших именовать себя высшими эльфами, хотя таковых в природе не существует.
Глава 4: Принцесса
В себя Стас пришел в небольшой комнатке с сырыми каменными стенами. Здесь было темно и прохладно. Свет проникал только через маленькое решетчатое окошко, расположенное под самым потолком.
— Да ну? Меня упрятали в темницу? Серьезно? — выдавил наёмник из себя, дергая головой в попытках прояснить мутную картинку в глазах.
Последствия эльфийского яда еще терзали болезненными подергиваниями нервов при любом малейшем движении. Голова гудела, как при хорошем похмелье. И, в дополнение ко всему этому, по-прежнему ныло тело, хорошенько отбитое после прилёта ракет.
Так же напомнил о себе до сих пор кровоточащий затылок. При чем ранее он не чувствовался в букете тех, ощущений, которые стали последствием атаки орков на военную базу. Еще почему-то дико выла спина, которую словно изрезали ножами. Но главным центром всех чувств было пробитое насквозь плечо, оба отверстия в котором эльфы небрежно прижгли, пока Стас был в отключке.
Словно старый и трухлявый, пленник поднялся с ледяного пола, на котором пролежал неизвестно сколько. Короткими шажками, каждый из которых усиливал боль в голове и по всему телу, он добрался до двери, сделанной из куска ржавого железа.
Упершись в неё головой, он ударил кулаком. Это было не лучшей идей. Звон, созданный при этом, тут же вонзился в слух и создал такой нещадный шум в мозгах, что Стас не удержался на ногах и упал. В падении он ударился головой о дверь, что еще больше взвинтило и без того невыносимые ощущения.
— Ааааааа! — не выдержав, закричал Стас. — Как же больно.
В неподвижном состоянии боль вроде начала отступать, но её место быстро занимал холод.
— Лучше он, чем ломка в голове, — мысленно, чтобы не двигать даже языком, проговорил наёмник. — Полежу так немного. Может, отпустит.
Спустя минуту (или десять) за дверью послышались шаги. После них заскрипел засов и дверь резко раскрылась внутрь, еще раз приложив Стаса по голове. Разум и тело вновь взревели, заставив несчастного снова рвать глотку.
— Поднимайся, — громко выпалил стражник-эльф. — И на выход.
— За что вы меня сюда? — прошипел Стас, ерзая на полу. — Я же свой.
— Это мы ещё посмотрим, какой ты там свой, — грозно заявил страж. — Подъем, говорю!
— Не могу встать, — каждое слово запускало волну боли, которая туманило рассудок. Стас чувствовал, что если скажет еще хоть пару слов, то потеряет сознание. — Больно. Можно лекаря…
Так и произошло. Наёмник вырубился и ни один из последовавших пинков эльфа в чувство его уже не привел. Даже ведро ледяной воды не помогло.
В следующий раз Стас пришел в себя без ощущения той невыносимой боли, что была при первом пробуждении. Хотя и не сказать, что чувствовал он себя хорошо. По-прежнему тело ныло и местами покалывало, особенно спина. А самое яркое чувство всё ещё находилось в плече, которое налилось неестественным синеватым оттенком.
— Ты чего, отмираешь что ли? — наёмник подвигал правой рукой, чтобы убедиться, что та еще работает. Движения были крайне болезненными, но конечность слушалась. — Что ж так плохо-то? Где хвалёная эльфийская медицина, которая ставит на ноги за несколько часов?
В этот раз он поднялся на ноги без особых проблем. Первым делом отметил, что для него таки выделили какую-то рваную тряпку, которая хоть и казалась тонюсенькой, но вполне неплохо защитила от холода, которым был наполнен каменный пол. Похоже, эльфийское традиционное шитье, которое наполняет вещи сверхвысокими свойствами, еще применяется в здешних лесах. Либо, это осталось от старых эльфов, которые еще чтили традиции и не рубили деревья направо и налево.
— Попить бы, — ощущая, острую жажду, которая сверлила разум сильнее любой боли в теле, Стас забарабанил по железной двери, надеясь, что стража его услышит. Чтобы усилить эффект, он сопроводил стук словами, которые постарался выкрикнуть настолько громко, насколько это было возможно. — Открывайте, демоны лесные, я выспался!
Получилось не очень. Едва ли кто-то услышал недокрик наёмника. Но, судя, по приближающимся шагам, на стук двери точно обратили внимания.
— Доброе утро, мертвечина, — бодро проголосил светловолосый эльф, войдя в камеру гордой поступью. — Созрел что ли?
— Да, — откашливаясь, ответил Стас. — А почему «мертвечина»?
— Выглядишь отвратительно. Как будто бомба на тебя упала.
— Ну… ещё бы я выглядел по-другому. За что меня сюда?
— Раз оказался тут, значит за дело, — остроухий оценивающе окинул взглядом заключенного. — Посиди еще немного. Пойду доложу, что ты готов к контакту.
— Стой, эльф! — пытаясь удержать захлопывающуюся дверь, еле слышно прохрипел пленник. — Можно мне вооо…ды?
Но стражник, похоже этого не услышал, он брякнул затвором и его шаги поплыли прочь.
— Вот значит какая эльфийская гостеприимность, — Стас присел возле двери.
Борясь со страхом, что рот вот-вот слипнется и открыть его больше никогда не получится, он прождал час или два. Чтобы скоротать время, он пытался поразмышлять о ситуации, в которой оказался. Как правильно себя вести, если вдруг его начнут в чём-то обвинять? Что нужно обязательно рассказать, а чего не стоит? Но всё, так или иначе, сводилось к глотку воды, без которого не то что бы трезво, вообще никак не получалось мыслить.
Наконец дверной затвор снова затрещал. В этот раз Стас успел отскочить до того, как получит удар от двери.
— На выход! — более-менее дружелюбная улыбка эльфа за время его отсутствия была начисто стёрта. Он был серьёзен и весьма груб.
Отметив изменение в поведении стража, Стас покорно вышел из камеры и остановился, ожидая, что на него накинут кандалы. Но, к своему удивлению, эльф не стал этого делать, а лишь подтолкнул его:
