— О, это далеко не все, — хитро ухмыльнулся сержант. — Кроме машинной ненависти, на которую мы все запрограммированы, в тебе есть и личная. Тонкая, трепещущая, живая. На твоем лице все было написано! Какой роскошный букет чувств! В тебе так прекрасно сочетается Инь и Янь, Сандерс. Мне это нравится. Это на самом деле красиво.
Локи подошел ко мне вплотную, дерзко и дразняще улыбаясь прямо в лицо. Я оставался неподвижен.
— А теперь я хочу, чтобы ты выпустил свою истинную сущность на свободу.
Я угрюмо молчал.
— У тебя осталась еще одна резервная дозы. Прими ее. Целиком, — прошептал Локи совсем тихо, практически мне на ухо. — «Валькирия» поможет тебе встряхнуться.
— Я в норме, сержант. Я готов к бою, — спокойно ответил я.
— Ну уж нет. Ты будешь в норме, когда я скажу, Сандерс, — покачал головой Локи, тряхнув черными волосами с сединой. — Я хочу помочь тебе. И ты сам этого хочешь. Давай! Это приказ!
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я с видимой неохотой, механическим движением достал из аптечки шприц, заряженный сорока миллиграммами концентрата. Мой мозг все еще был способен на расчеты: общее количества вещества в моем организме скоро достигнет сотни миллиграммов, двойного размера стандартной боевой дозы. Так много «Валькирии» в моей крови не было еще никогда, даже на Грей-Айленд. Когда шприц коснулся вены, я почувствовал, как меня охватывает вихрь, которому я не в силах противостоять. Контроль над сознанием исчез. Что-то вышло на свободу. Что-то, чего я всегда втайне боялся, что никогда не хотел выпускать.
Локи вдруг с силой толкнул меня кулаком в грудь.
— А теперь нападай, Сандерс! Дерись со мной! — возбужденно взревел он, секундой раньше тоже всадив иглу себе в вену.
— Ты — сержант Легиона. Мой командир, — прошептали мои губы, но они уже почти не имели связи с сознанием, которое отдало команду пальцам, сжавшимся в кулаки.
В щеку мне прилетел предательский удар. Я не чувствовал боли, но из глубин сознания начала накатывать неудержимая ярость.
— Не делай этого, — отирая с уголка губы кровь, прошептал я, чувствуя, как мой голос начинает меняться и становится чужим.
— Почему это?! — широко расставив руки, издевательски переспросил Локи.
— Не делай этого, потому что пожалеешь, — объяснил я, и мои зрачки прищурились от злости. Голос мне уже не принадлежал.
— Да ну? Неужели?!
Не знаю, много ли времени я не владел собой. Но просветление снизошло на меня в подходящий момент. Мозг отдал мне приказ остановиться за миг до того, как было бы уже слишком поздно. Перед моими глазами всплыло лицо Локи с заплывшим от удара глазом и кровавой ссадиной на лбу. Я убрал локоть, уже упершийся ему в кадык, и колено, упершееся ему в пах. Поднялся, отошел на несколько шагов, осмотрелся. В песке невдалеке валялся кинжал, который я выбил из руки Локи. Сержант лежал, тяжело дыша и посмеиваясь, закатив глаза на лоб. На его побитом лице было написано блаженство законченного мазохиста.
— Божественная драка, Сандерс… — прохрипел он. — Быстро же ты меня сделал… и красиво. О, как же это прекрасно!
Он хрипел из-за сломанных ребер — я хорошо помню, как вдавил их в грудь ударом кулака. И вряд ли он сможет в ближайшее время бегать. Помню, как нанес ему увечье, ударив ногой сзади под колено. Странно, что я его не убил. А ведь собирался всего секунду назад. Я не помнил тогда, почему хотел это сделать. И не очень-то понимал теперь, почему мне перехотелось. В сознании все еще бушевал наркотический шторм. Я оказался в глазу торнадо, но спокойствие наступило ненадолго — вихрь вот-вот подхватит меня снова, и вскоре я снова забуду себя.
— Мы должны возвращаться на базу, — произнес я, пока понимал, что говорю. — Сержант, ситуация выходит из-под контроля…
— О, нет. Мы тут еще не закончили! — взревел Локи, с трудом поднимаясь на ноги, и вдруг замер: — Слышишь?! О боги! Нам нами хлопают крылья Валькирии. Я слышу их! Черт, как же я хочу, чтоб этот миг длился вечно!
Лицо сержанта было совершенно безумным. Доза была слишком высока.
— Ты не пригоден к бою. Ты даже не сможешь подняться на эту скалу из-за травмы, — я все еще пытался держать ситуацию под контролем.
— Еще как смогу, черт возьми! Я чувствую себя прекрасно! Лучше, чем когда-либо!
Локи оступился, попробовав ступить на левую ногу. Чертыхнулся — не от боли, от досады. Нога невольно подогнулась.
— Помоги мне! — велел он и, опершись о моем плечо, зашептал мне на ухо. — Мы должны сделать это, Сандерс. Сделаем это вместе. А если вдруг я не дойду до вершины — ты сделаешь все сам.
Что было дальше, я не помню.
§ 48
История умалчивает, кому принадлежит сама идея «отвалов». Никто не помнит и о том, когда это словечко появилось в солдатском жаргоне. Идея, между тем, имела смысл, если смотреть глазами наемников и их нанимателей. Затраты же на ее реализацию были ничтожны в масштабах общего бюджета амбициозных бизнес-проектов, которые реализовывались консорциумом «Смарт Тек» на пустынных землях, где прежде находились многочисленные африканские страны с чертовски бедным населением и чертовски богатыми недрами: все эти Конго, Анголы, Замбии и Зимбабве. Эти образования и прежде сложно было назвать «государствами», а после краха Старого мира любые признаки их государственности и вовсе канули в Лету, уступив место старому-доброму закону джунглей.
Миротворцы Содружества, основные силы которых были сосредоточены у крупных очагов цивилизации, не в состоянии были, и даже особо не пытались обеспечить безопасность за пределами немногочисленных, теснящихся друг к другу вблизи побережья «зеленых зон». Даже если корпорациям удавалось преодолеть бюрократическую машину и заставить миротворцев предпринять военные акции, которые политкорректно именовались не иначе как «меры реагирования», такие акции могли быть предприняты лишь с далеких баз в Киншасе или Уамбо, находящихся более чем в шестистах милях от крупнейших алмазных месторождений: легендарной кимберлитовой трубки Катока, рудников с непроизносимыми названиями Камафука и Камазамбо, а также других адских мест, которые, вопреки своей внешней неприглядности, приносили добывающим компаниям неисчислимые миллиарды фунтов каждый год. Такая удаленность означала лишь одно: военные могли поспеть на место происшествия как раз вовремя, чтобы не позволить дикарям, поубивавшим персонал горнодобывающих компаний, поглумиться над трупами.
Так бы и было, если бы могущественный консорциум не взял ситуацию в свои руки.
В регионе постоянно работали не менее шести тысяч частных «специалистов по безопасности», законтрактованных консорциумом в интересах корпорации «Редстоун», крупнейшего в мире добытчика алмазов. Примерно половина контрактников работали в «Глобал Секьюрити», около тысячи двухсот — в «Чи Милитари», семь-восемь сотен — в «Бразилиа армз», остальные представляли различные мелкие фирмы или были фрилансерами.
В отличие от миротворцев, подавляющее большинство которых несли службу на крупных военно-морских и военно-воздушных базах, лишь немногие из работников ЧВК наслаждались работой в условиях цивилизации. Всего несколько сотен административного и обслуживающего персонала, а также инструкторов тренировочного центра, разместились в уютных офисах с кондиционерами в Киншасе. Все остальные, пройдя интенсивную месячную «учебку» в Киншасе (и это лишь в том случае, если они раньше не имели «ходок» в горячие точки), отрабатывали свои деньги сполна.
Местом постоянной дислокации наемников были базы, напоминающие крепости, возведенные на стратегических дорожных узлах и вблизи промышленных центров. Крупнейшая база, принадлежащая «Глобал Секьюрити», называлась Форт-Даймонд и находилась в Сауримо, в двадцати милях от самых крупных в мире алмазных копей. В Форт-Даймонде был собственный аэропорт, медицинский центр и даже маленький военный городок, где офицеры, не желавшие проживать в казарме, могли селиться в маленьких комнатках холостяцкого общежития. Однако никто не сидел на базе безвылазно.
