Несмотря на большую дистанцию, кто-то из нас попал в ногу одному из телохранителей. Еще одного охранника филигранно метким выстрелом прямо в голову «сняла» из снайперской винтовки Тень. Тут уж и остальные трое поняли, что на открытом месте им грозит лишь гибель: наспех отстреливаясь двое торопливо заскочили в особняк, третий — кувырком ринулся в конюшню.
Телохранитель, которому кто-то из нас прострелил ногу, пытался уползти, оставляя за собой на газоне красный след, и орал, видимо, призывая товарищей помочь ему. Те не откликались, понимая, что их ждёт, если они высунутся.
Я прошёлся по светящемуся красному силуэту раненого перекрестьем прицела, но стрелять не стал. Вместо этого открыл огонь по одному из окон особняка, где увидел силуэт охранника, засевшего за поваленным взрывом креслом. Однако тот почти не высовывался, а дистанция была слишком большой для прицельных выстрелов.
Завязалась позиционная перестрелка.
— Мы вошли! Встречаем здесь сильное сопротивление! С ходу не осилим! — сообщила Лейла.
— Черт! — выругался Хуай. — У них «Стрекозы»! Вижу как минимум две! Ай!..
— Проклятье! Шмаляют с воздуха! Ронин ранен! — выкрикнула Кира.
— Грек, большая группа, пять или шесть объектов, быстро двинулась от домика охраны к особняку! Скоро будут у вас в секторе! Там у них как минимум один «Автобот»! — предупредила Лейла.
— Принято! — ответил я. — Встречаем их!
— Я уже на позиции, — сообщил Медведь. — Сейчас дам им прикурить!
Из-за аллеи деревьев к востоку от нас, высаженных вдоль дороги, которая соединяла гараж у особняка с внешними воротами, стремительно вырвался даже не один, а сразу два «Автобота» 3-ей модели. Они двигались с максимальной своей скоростью, порядка 25 м/ч, ориентируясь на звуки нашей стрельбы и намереваясь, похоже, как можно скорее сократить между нами дистанцию. Можно было сомневаться, что оба оборудованы тепловизорами и мощными детекторами движения, которые легко позволяют им видеть нас сквозь дымовую завесу. Подтверждая эту теорию, оба на ходу открыли огонь из пулеметов, вмонтированных им в «руку». Им тут же ответил шквальным пулеметным огнем Медведь. Я выстрелил из подствольного гранатомета, однако из-за большого расстояния граната, которую я пустил по навесной траектории, разорвалась слишком далеко от цели, чтобы причинить роботам серьезный вред. Граната, выпущенная Донни или Джеромом, упала более удачно — прямо под «ноги» одного из роботов, перебив одну из них и превратив его в медлительного механического калеку.
Под прикрытием «Автоботов», принявших на себя наш огонь, четыре охранника кинулись в сторону особняка. Одному, задержавшемуся, чтобы помочь просящему о помощи раненому, Тень попала из снайперской винтовки в спину — и он грохнулся рядом с раненым, убитый или тяжелораненый. Еще двое беспрепятственно юркнули в особняк. Третий — миновав двери особняка, сумел добежать до ворот конюшни, куда его призывал один уже засевший там товарищ.
Последний оставшийся в строю робот наконец вышел из строя под шквальным огнем Медведя, буквально нашпигованный свинцом. Однако в этот момент из-за завесы дымы появились два боевых дрона «Стрекоза», хищно устремляясь к нашим кустам.
— Воздух! — предупредил я. — Тень, сбивай их!
Наши мини-дроны, которыми управляла Тень, не были оснащены никаким оружием, кроме как по одной ракете, которые они уже израсходовали. Так что, набрав максимальную скорость, они пошли со своими более мощными противниками на воздушный таран.
Одну «Стрекозу» двум нашим дронам, пожертвовавшим своими механическими жизнями, удалось сбить. Вторая успела расстрелять оба ринувшихся к ней камикадзе раньше, чем хоть один успел ее протаранить. Но борьба выиграла для нас время, нужное Медведю для того, чтобы переместить свой шквальный огонь на вражеский летательный аппарат. Самый меткий пулеметный огонь, какой мне доводилось видеть, снес «Стрекозу», словно вихрь — и та, дымясь, рухнула на газон.
— Готова! — торжествующе проревел Медведь, и тут же предупредил: — Перезаряжаюсь!
Стреноженный ранее «Автобот» с упорством металлического киллера продолжал целенаправленно ползти к нам по газону, фонтанируя искрами из отсутствующей нижней конечности, но не думая сдаваться. Я выпустил в его направлении еще одну гранату из подствольного гранатомета, а затем сделал длинную очередь. На этот раз, кажется, попал — он наконец замер.
Буквально в футе от меня просвистела пуля. Это кто-то из четверых охранников, засевших в особняке, либо двух, спрятавшихся в конюшне, начал, похоже, пристреливаться по нам сквозь дымовую завесу при помощи тепловизора. Как раз в этот момент винтовка издала сухой щелчок. Чертыхнувшись, я отполз глубже в укрытие, чтобы поменять магазин.
— Вторая группа, как обстановка?! — гаркнул я, пока возился с магазином.
— Ведем позиционную перестрелку! Силы на нашем участке примерно равны! — доложила мне Лейла. — Ронин совсем плох! А Кореец ранен в руку!
— Пустяки! — яростно прошипел Ши, хотя даже сквозь помехи чувствовалось, что говорит он сквозь боль — не говоря уже о том, что о точной стрельбе с его стороны говорить теперь не приходилось.
— Проклятье! Вы что, охренели?! — возмутился я, наконец управившись с магазином. — Не дайте там все себя поубивать!
— Их слишком много! — заорал в панике Гэвин. — Нам не справится!
— А хера лысого! — возразил я, сцепив зубы.
Высоко в небе над Меридой творилось что-то неладное — все больше дронов с ревом прорезали облака, все больше зенитных ракет вырывались и устремлялись в небо. Время от времени город тяжко содрогался от артиллерийских ударов. Его конец близился. Однако нам сейчас было не до этого.
— Грека, какого хера мы тут сидим?! Ждем, пока они там очухаются и пристреляются?! — возмутился Джером, который засел в кустах и дыму где-то справа от меня. — Давай пойдем туда и перебьем этих сукиных детей!
— Да нас самих быстрее прикончат!
— А ты что, думал жить вечно?! — иронично прыснул тот.
— Проклятье! Ладно! — наконец признал его правоту я, и тут же спросил: — Медведь, ты перезарядился?!
— Так точно, командир!
— Тогда дай им прикурить! Дай как следует! Медведь, Тень — заградительный огонь! Казак и Скандинав — со мной к конюшне! Живо! Живо!
Под прикрытием ураганного пулеметного и кинжального снайперского огня мы трое выскочили из укрытия и спринтом рванулись через газон к конюшне, стоящей к северо-северо-востоку от нас. Этот рывок должен был позволить нам сократить расстояния до особняка примерно на половину.
Вокруг, словно рой шершней, сразу же засвистели пули. Одна, пробившись сквозь магнитный щит вырвавшегося вперед Донни, угодила ему в бронещиток напротив щиколотки. Парень споткнулся и едва не упал — но бегущий рядом Джером в последний момент успел подхватить его, не позволив рухнуть на газон.
— Я тебе дам падать, сука! — обругал его бывший казачий атаман.
— Мой магнитный щит сдох! — пожаловался бывший легионер.
— Так не подставляйся больше, ясно?!
— Вы — внизу, я — сверху! — обгоняя их, бросил я на ходу.
— Какой еще, мать твою, «верх»?! — донесся мне вслед голос Джерома.
Объяснять времени не было. Я включил реактивный ранец на полную мощность. Тот сразу же поднял меня вверх по меньшей мере на десять футов. Проломив деревянные доски, я влетел сквозь стену на чердачок, опоясывающий конюшню.
Пахло сеном и навозом. Внизу ржали и бесновались в стойлах роскошные скакуны арабских кровей. Оба находящихся тут наемников засели у ворот, через которые должны были ворваться Джером и Донни, готовые встретить их огнем. При моем появлении они в изумлении задрали кверху головы, а за ними повели и стволы. Но моя реакция, хвала проклятому коктейлю Аткинса, оказалась быстрее. Двумя прицельными очередями, словно моей рукой управлял сам бог войны, я застрелил обоих — каждого прямо в центр головы. Я услышал, как внизу Джером с Донни вышибли ногами дверь, ворвавшись внутрь— однако они лишь успели увидеть, как заканчивают падать тела врагов.
