Однако никто не стрелял.
— Ну, точно! — подал голос молодой милиционер. — Летеха знакомый на Левом[7]. час назад травил про ночной вызов в морг у этой, как ее, больнички здоровой…
— БэСээМПэ[8]. — предположил я и, судя по согласному кивку милиционера, оказался прав.
— Ага. Там пациенты рванули по домам. Двоих наших покусали. Ихних четверых завалили и только в голову. В тушку бесполезно, они потом вставали. И шли. Как, эти самые…
— Зомби. — снова подсказал я.
— Ага. Зомби. — Повторил молодой и решительно взял на прицел ходячий труп.
— Крак! — мертвец отломил вершину штакетника. Не зря Семеныч планировал ремонт забора… Что-то неразборчиво проворчала рация у старлея.
Ну, чего тянем кота за яйки, граждане, а? Мне уже страшно. Наша милиция — нас бережет, сначала в наручники, потом стережет… Насчет бережет это я приврал: менты не могли выстрелить в зомби. Он пучил бельмастые глазищи, шурудил руками с хищно выгнутыми пальцами между досок, разевал рот и непонятным образом толи сипел, толи булькал горлом. Вам, ныне живущим, это будет смешно, но они НЕ МОГЛИ В НЕГО ВЫСТРЕЛИТЬ! Они видели перед собой классический труп. Они слышали от меня и, как оказалось от своих коллег, что зомби опасен. Старлей в отличие от напарника, слышал от меня полную версию с акцентами на последствиях укуса зомби и необходимости поражать врага в голову.
— А ну-ка, придурок, прекращай хулиганить! Отойди от забора! — крикнул, допрашивавший нас милиционер и для пущей строгости поднял АКСУ.
Я истерично хихикнул: еще документики попроси предъявить!
В следующий момент мне в лицо брызнуло теплым, а глаза заволокло красным. Мозг удивился необычному звуку, который пуля извлекла из сломанной кости черепа. Главный мент, задававший вопросы, вдруг рухнул на меня всей своей тушей. Из вынесенного пулей глаза выбился фонтанчик парящей крови, и пока тело оседало на меня, успел спрятаться за воротник форменной куртки. Я безуспешно пытался спихнуть с себя кровящий труп и успешно матерился, пока, наконец, меня не стошнило. Давно пора. Блевать со скованными за спиной руками и навалившимся сверху трупом — то еще удовольствие.
Чья-то сильная рука вытащила меня за шиворот из-под трупа. Я встал на непослушные ноги и носом уперся в здоровенный глушитель. Не увидел — почувствовал.
— Раз. Два. — не слишком медленно начал отсчет чей-то хриплый прокуренный и отмороженный голос.
— Не стреляйте! Я знакомый Семеныча, не стреляйте…
— Шаришь… — равнодушно прокомментировал мое заявление все тот же голос. Запах крови перебил более мощный запах курева изо рта незримого собеседника.
Глушитель переместился и чпокнул над ухом. Судя по звукам, на заборе повис успокоенный навсегда зомби.
Неизвестный повалил меня лицом на труп мента. Через минуту оковы спали с рук и я получил возможность протереть глаза от липкой крови.
На расстоянии вытянутой руки кто-то нарисовал смешное лицо, из тех, о ком у нас во дворе говорили — 'нос картохой, губы-ласты' и 'лысая башка — дай пирожка'. Диверсант Кабан собственной персоной, если кто слышал про шедевры Гоблина. Вместо пирожка носитель лысой башки в любой момент мог угостить меня 'маслиной'. Смеяться и шутить мне совершенно не хотелось. Хотелось наоборот, заплакать и убежать. Но ватные ноги супротив пистолета в ловкой и уверенной лапе никак не рулят.
— Этот — кто? — 'лысая башка' слегка качнула головой влево, где лежал носом в землю сосед. В лежачем положении мужика удерживал одной ногой какой-то кавказец в камуфляже и с ментовским АКСУ в руках. Бывший хозяин ствола покоился под елкой. Ноги в ботинках и серых брюках рефлекторно подрагивали.
— Это сосед. Он не при делах! — крикнул я. — Отпустите его.
Глушитель чувствительно ткнул меня в лоб — видимо, мое предложение расходилось с планом 'диверсанта'.
Глупо предполагать, что во двор к Семенычу ходят посторонние люди. Вооруженные. Которым милицейский наряд израсходовать не в напряг. Эти здесь точно не чужие, по крайней мере, кавказца я вспомнил. Дело было в N-ске. Я увозил Семеныча и двух каких-то типов в масках из ангара в промзоне. Потом, тяжело дыша, наблюдал с бережка, как уходит под воду краденная машина. И напряженно ждал пулю в затылок. Напрасно. Хотели бы убить — утопили бы вместе с машиной. Семеныч в черной скатанной шапке набекрень окликнул, всучил аптечку и приставил бинтовать пропоротый ножом бок этого самого кавказца. Вместо благодарности тот еще сказал какую-то гадость 'про медсестричку'. Шутник, блин.
— Что было? Кратко! — приказал все тот же незнакомец.
Без сомнения я выступил с самым кратким докладом в моей жизни. События нескольких страниц я сжал до двух десятков слов. Очень успешно. В награду я остался жить. И сосед тоже.
Главный опустил пистолет, подошел к завернутому в простыню телу и откинул кровавый угол с остатков головы. Я следовал взглядом за ним и видел, что выражение лица лысого ничуть не изменилось. Он отложил пистолет и рванул простыню руками. Видимо нашел приметы, которые убедили скептика, что перед ним именно труп Семеныча, а не кого-то другого.
— В гараж. Быстро, на! — видимо убийцы милицейского наряда спешили. Поэтому и пошли на столь радикальные меры. Не тот был случай, чтобы ксивами трясти или авторитетами мериться.
Я чуть было не поскользнулся на луже крови и блевотины. Быстро двигать в гараж не получилось. Ноги не ходили — медленными шажками на совершенно непослушных конечностях я сильно задерживал убийцу старлея.
У входа в дом мы наткнулись на еще одного камуфляжного в маске. Он выносил 'Сайгу-12К' Семеныча с пакетом. Интересно, как он открыл оружейный сейф, если ключи у меня в кармашке лежат, а? Жаба заявила о себе на полную катушку: на 'Сайгу', разгрузку, три магазина и полсотни патронов, а так же трофейный немецкий тесак, коллиматорный прицел и прочие мелочи жизни я сам имел виды. Чего греха таить, еще не успел остыть и упокоиться в мире хозяин, а о его вещичках мысль уже проскочила. Наследничек, блин, выискался. Новый владелец 'Сайги' задал вопрос моему конвоиру:
— Сом?
Лысый командир кивнул и придал мне ускорения ласковым пенделем. Мы вошли в гараж со двора. Я тихонько встал в уголок, чтобы не отсвечивать. Похититель ружья решил до кучи стать угонщиком. Распахнул ворота и сел за руль 'Шевроле Нива'. Именно на ней я планировал в компании с живым Семенычем уже вовсю колесить по оружейным и продуктовым. А оно вон как все повернулось. Я знал, зачем мы идем в гараж и сразу, как выехала машина, без напоминаний полез в смотровую яму.
Старый доверял мне в пределах разумного, да и, не смотря на порченное компьютером зрение, я отнюдь не страдал близорукостью. Без лишних прелюдий потянул на себя и приподнял под хитрым углом сварную лесенку, затем, надрываясь от усилия, вытащил ее из ямы. Откинул назад по дну ямы крышку из листового железа, с наклеенным на нее слоем цементной пыли. Все примитивно и сделано из подручных материалов. В расчете, что никто не станет искать. И открывать будет явно не один колченогий Семеныч.
Лысый хмыкнул, но пистолет в кобуру или там за пояс не убрал. А помогать кто будет?
Открылась ниша, заложенная кирпичной кладкой на сухую. Я вытащил верхний ряд кирпичей и тут мое сознание пронзила догадка. Чуть не подпрыгнул, что весьма опасно, учитывая рефлексы стоящего надо мной 'диверсанта'.
— Второму менту башку прострелили? — вопрос получился весьма эмоциональным и лысый вновь навел на меня пистолет с глушителем. Кажись 'Стечкин'. Точно я не разглядел, глушак вновь сосредоточил все мое внимание на себе.
— Че вякнул, повтори?
Я повторил. Выдал версию Семеныча и еще один короткий доклад на основе телефонного разговора со Стасом.
Лысый хмыкнул еще раз. Уж не знаю в честь моей осведомленности. Но насчет возможного воскрешения мента он не переживал. А у кавказца пистолета я не видел!
— И это ты знаешь? Чего делать с тобой, щегол?
— С собой возьмите. Я пригожусь. Я уже запасся провиантом!
— Вижу, бля. — 'диверсант' со смешком указал глушителем на мое белое брюхо, выскочившее из под разошедшейся рубахи. И не заметил, как пуговицу потерял. Да, есть четыре, ладно-ладно, ну пять лишних кило на пузе. Хреновая идея к этим непонятным полувоякам-полубандитам напроситься. Им и без меня нарядно.
— В N-ске тогда я был. — Очень хотелось говорить как можно тверже, но не совсем получалось. — Не признали?
— Прэзналы. Ты шлагбаум на пэрэезди снес. — встрял кавказец. — На бэрыгу абассалса, думал зарэжым. Джыгыт.
Вот ведь скот неблагодарный, а! Три кирки ему в рваный бок с русской горчицей вместо смазки.
Сосед приволок труп молодого мента. Мужика тоже припахали — снимать с убитых 'броники' и пистолеты. И таскать тела в гараж.
