— Стой!
Кто кому кричал, в темноте не было видно, а петли кабелей поперек рельсов заметны издалека, транспортное средство остановилось в метре от них, оглушив скрипом тормозов и отборным матом на три голоса. Троих Алексей не ждал… Это «объект» или вообще кто‑то другой? Может, пора уже всё бросить и бежать, пока адреналин еще не выдохся в организме за время ненужных сомнений? И тут послышался голос Азарова:
— Убрать немедленно это дерьмо! И это, и вон то — тоже!
Алексей мысленно поблагодарил за комплимент, таковым он и
показался сейчас двум здоровым охранникам. Но проблем прибавилось: сойти вниз должны были оба. Самый быстрый стрелок не успеет завалить троих противников, рассредоточенных в разных местах, а уж Алексею таких маневров выполнять никогда не приходилось. И начинать прямо сейчас без репетиций не очень‑то хотелось!
— Слышь, ты… Тебе кто тут разрешил кабели снимать? Да еще, козел, по путям разложил, как у себя дома! Иди‑ка сюда.
— А чё не так? — Алексей заслонил ладонью лицо от бьющего в глаза света.
— Иди сюда, я сказал!
Хозяйские интонации могли бы напугать настоящего «шестерку» с Китай–города до мокрых штанов, поэтому пришлось изобразить хоть видимость страха. Но наглого страха, свойственного коренным обитателям станции. Что сказал бы Глюк?
— А чё сразу орать‑то? Ну, уберу, если проехать мешает, — и Алексей потащил на себя один из кабелей, запутывая остальные еще больше.
— Иди сюда, я сказал! Твою мать! Ребята, разберитесь с этим…
«Ребята» у Утюга были здоровее некуда, теперь Алексей понял, почему так мало народу на дрезине, — больше не вмещалось. Вооруженные амбалы приближались, и он отступил на пару шагов. Понимал, что не стреляют они лишь потому, что еще не определились с вероятной принадлежностью встретившегося на пути наглеца к более сильной группировке.
— Ваши кабели, что ли, блин?! Какие проблемы‑то?
И голос сбавил на полтона тише, «шестерка» борзеть не должен. А то ведь перед другой группировкой можно и попросту извиниться, что трупом в туннеле намусорили… Неуклюже зажатый в руке ломик «быков» только насмешил. Зато, громко изощряясь в остроумии, они уже шли рядом. Что и требовалось… Охрана не заслоняла собой хозяина, похоже, их нанимали не защищать, а только убивать по приказу, Утюг пока не расчухал опасности и отдать команду не успел. Бойцы шагнули вперед, чтобы убрать с дороги предприимчивого воришку кабеля. Алексей отступал, стараясь не споткнуться, изображая сильный испуг, ждал, когда они подойдут поближе и встанут рядом. Далеко! Свет в глаза! Еще шаг — и результат не гарантирован.
— Стой, шпана! От нас не убежишь.
Под ногу все‑таки подвернулся провисший кабель, он потерял равновесие и уронил ломик, но руки теперь были свободны. Амбалы заржали. Нет, непрофессионально так удаляться от хозяина… Выстрел оказался для них полной неожиданностью. Светлая вылинявшая джинсовая рубашка одного из них даже не успела пропитаться кровью, как прозвучали еще два: второму охраннику Алексей целился в голову — черная одежда скрывала очертания тела, но слегка промахнулся, снесенная пулей часть лица его не устраивала как результат. Зато оставшаяся часть от удара развернулась, под прицелом оказался висок, теперь попадание было точным.
Утюг скрывался за слепящей фарой. Алексей видел промелькнувшую тень — человек инстинктивно присел, но не застыл на месте в испуге, а попытался достать пистолет из‑за пояса. Мешало изрядно округлившееся от сытой и спокойной жизни пузо. Судорожные движения локтя, едва видимые за этим бьющим в глаза светом, четко обозначили для стрелка мишень — Алексею этой секундной задержки хватило, чтобы, тщательно прицелившись, нажать на спуск. Тело «объекта» скатилось вниз на рельсы. Работа сделана, теперь не заблудиться бы снова в этом лабиринте межлинейников и параллельных путей. Он запрыгнул на дрезину и, быстро разобравшись с приборной панелью, выключил фару. Туннель погрузился во тьму, Алексей ждал, когда перестанут мельтешить под закрытыми веками пятна от ослепительного света, прислушиваясь, но не доносилось ни звука. Ни шороха, ни стона раненого — чисто. Только под дрезиной уже пищали крысы, вероятно подбираясь к самому упитанному и аппетитному Азарову. Выстрелы скорее привлекут сюда подземных жителей, чем отпугнут, Алексею казалось, что он уже начал проникаться местным менталитетом. А вот самому желательно оказаться подальше, когда тела кто‑то обнаружит. Нужно лишь убедиться, что добивать контрольным не понадобится… Пистолет убрать, прикрыть его, обвязавшись курткой, три патрона в правую руку — и быстрым шагом обратно на станцию.
Блокпост закроет глаза на всё, Король хоть за этим проследит: единственное достоинство заказа «сверху». Но только до тех пор, пока это ему выгодно. Поэтому подстраховаться на всякий случай не мешало бы. Глюк стоял неподалеку, нетерпеливо ожидая, Алексей кивнул ему, подтвердил — беги зарплату получать! — и задал охране вопрос о станционном медпункте. Слова напарника не выходили из головы. И пусть запомнят, что человек с приметными шрамами разыскивал, как это по–местному, «лепилу».
* * *
Больной пока выглядел небезнадежно, на тошноту не жаловался. Не было язв на коже, да и волосы вроде все на месте, картина лучевой болезни не вырисовывалась. Нормальный тридцатилетний сталкер в хорошей форме. Только на первый взгляд. Сейчас температура у него не повышалась, но он утверждал, что в последнее время это стало частым явлением.
— Рукав закатай. Анализ крови нужен. Не боишься уколов‑то?
На внутренней стороне локтя, которую больной с иронической усмешкой предъявил врачу, виднелся кровоподтек, совсем не похожий на след травмы.
— Само появилось? — Врач сразу посерьезнел, разглядывая уже желтеющий по краям синяк.
— Да, — коротко ответил Алексей. — А исследований дозиметром в заднице, надеюсь, не предвидится?
— Шутник… Пальцы сжимай в кулак. Точно тошноты нет? — кожа чистая, но слишком белая. Впрочем, для светловолосых это не симптом, а норма.
— Точно нет. Хотя, если проведу тут еще неделю — начнется. — Китай–город вызывал стойкое отвращение, но приходилось терпеть.
— Хочешь общаться с интеллигентами, иди в Полис! — чистых пробирок не было, простерилизованный старый стеклянный шприц наполнился, врач осторожно вытащил иглу, зажав обрывком чистой тряпки вену. — Так и держи. Извини, спирт закончился.
— Да уж конечно, откуда тут такая роскошь? — без прижигания кровь не останавливалась, тряпка быстро промокла. Алексей поднял руку кверху, опираясь локтем на шкафчик рядом со стулом.
— Лучевую болезнь сразу исключим, потому что за полтора месяца от тебя уже осталась бы жуткая развалина или вообще ничего — крысы бы сожрали и отравились насмерть.
— А что тогда? — Алексей не ощущал паники, но спокойствием такое состояние не назовешь. Снова приговор… И снова он к нему готов. — Вы мне скажите одно: сколько у меня времени.
— Анализы надо проводить… Я не гадалка, но подозрения уже сейчас есть. Зайдешь через пару дней — скажу точно.
— Давайте подозрения. Мне и это сгодится, — он хотел знать. «Когда?! Успею ли я…» Но как бы ни кипели внутри нетерпение и страх, что он не сможет достичь своей цели, не нужно выплескивать это здесь и немедленно.
— Непрофессионально ставить диагноз без должного обследования! Не думай, что раз тут не Таганские лаборатории, то и медицина на уровне каменного века.
— Я подожду пару дней. Но ведь за ошибку претензий не будет — хочу знать сейчас.
— Что за спешка? Где ж ты тогда шлялся до сих пор?! — врач быстро остыл. Больной ему не знаком, чужой на станции, а так орать можно было бы на своего… Он снова покрутил в руках стеклянную колбочку шприца. Красное содержимое выглядело не таким уж красным под ярким светом лампы. Вряд ли микроскоп покажет что‑то иное, не первый день практики‑то уже. Синяки и лимфатические узлы ему тоже совсем не нравились. — Ладно… Раньше я бы дал тебе лет пять. Теперь и года можешь не прожить.
Врач с удивлением смотрел на посетителя, который даже и не сдерживал вздоха облегчения. Похоже, тот готовился умирать прямо сегодня ночью. До чего же некоторые мужики мнительны по поводу болячек! Но ведь сталкер знал, чем рискует. Они все это знают. Толку‑то?! Как дети, надеются, что пронесет. Почти нет сомнений в диагнозе, а раз уж этот Алексей так спокойно принял информацию…
— Ты подожди помирать… Послушай, только без смешков и недоверия! Средств лечения рака крови больше нет, может быть, где‑то и сохранилось медицинское оборудование, кто‑то производит лекарства. Но не здесь. И не для нас, простых смертных. Как ни странно, лучше тебе сейчас не прятаться на станции и тихо загибаться, а наоборот — не отменяй выходов на поверхность. Радиация губительна и для раковых клеток, она замедлит процесс. Ты понимаешь?
