поднимается и уплотняется пар. Ещё немного и будет катастрофа. Но нет спускного клапана, его попросту не существует. И остановиться не могла. Она буквально сорвалась с катушек и всё негативное, что накоплено было за день, взорвалось словами и действиями, о наличии которых в себе Вилл даже не подозревала.
– Да работай же! Я, фея Механика, приказываю тебе исправно работать! – выкрикнула девушка в отчаянии, топнув ногой. Она почувствовала, как некая сила внезапно выплеснулась изнутри, поднимая её в воздух и обвивая тело плотным и невесомым коконом, заставляя выгнуть спину и раскинуть руки в стороны…
Ворон каркнул от удивления и потерял свою добычу. Прозрачная чёрная змейка упала прямо на Вилл и будто бы растворилась в сиянии преобразования.
Сверкающие шестерёнки, циферблаты часов с вращающимися стрелками и разноцветные искры, меняющие обличие, обращаясь то в бутоны, то в обжигающее пламя, то в снежинки, то вообще во что-то немыслимое, ещё быстрее затанцевали в вихре бушующей силы.
Ослепительный свет ударил во все стороны и портал перемещения, до этого безжизненный, заработал, наполнившись энергией до краёв, отправляя и новоиспечённую фею в неизвестность.
Глава 2. О том, как непросто познать себя и найти место в жизни.
Первое, что осознала девчонка, приходя в себя – это оглушительный шум. Грохот моторов, сигналы клаксонов, скрежет металла и визг тормозов и шелест шин. Громкие крики, бранящихся водителей, топот и стук. Затем лёгкие заполнили дым выхлопных газов, запах бензина и смазки, смешанный с ароматами одеколона и духов, пот, вонь… – чудовищная смесь, перехватившая дыхание.
Она распахнула глаза, чтобы тут же узреть опускающуюся прямо ей на голову механическую лапищу какого-то монстра. Шарахнулась в сторону, чтобы тут же перекатиться, уворачиваясь от огромного колеса. Вскочила на ноги и побежала, лавируя в плотном потоке транспорта, заполонившего проспект.
Скрипели и визжали тормоза. Ругались водители. Кричали испуганные пассажиры. А она неслась, прочь от грозящего ей гибелью движения зигзагами испуганного зайца, пока не оказалась у тротуара, запруженного людьми. Здесь все тоже куда-то спешили, и гомон голосов был ничуть не тише автомобильного шума.
И никому, никому не было дела до чумазой девчонки в комбинезоне. Она притулилась у сверкающей витрины кондитерской, забившись в уголок между стеной и стеклом, за которым кружились на подставках многоступенчатые торты, водопадом спускались конфеты в блестящих фантиках. А булочки, пирожки и … пирожные, пряники!
Девчонка на мгновение даже позабыла о том, что находится одна неизвестно где и совершенно не помнит своего имени. Голод немедленно напомнил о себе. А тут ещё распахнулась дверь, выпуская из магазина старушку в шляпке с корзинкой в руках. Пряный запах выпечки шлейфом плыл вокруг женщины, заставляя сглатывать слюну.
Старушка, до этого пребывавшая в прекрасном настроении, отчего-то смутилась, глянув на жалкую фигурку на ступеньках. Наверное, она приняла её за попрошайку, потому что полезла в корзинку и вытащила оттуда пару пирожков.
– Вот, деточка, возьми, – сунула в руки девчонке бумажный пакетик. – Кушай на здоровье! – И быстро-быстро засеменила прочь.
Девчонка не хотела брать подачку, но пока разум был занят вычислением собственного «я», руки вцепились в подарок мёртвой хваткой.
– Спа… – только и успела пробормотать она, но благодарить было уже некого – добрая старушка уже смешалась с толпой.
Но тут высунулся из-за двери продавец и проворчал с угрозой, махнув белым полотенцем:
– Иди, иди отсюда, а то полицию позову. Нечего мне своим видом клиентов отпугивать!
И девчонка испуганной птичкой ринулась в гущу пешеходов, прижимая к животу драгоценную ношу.
Огромный мегаполис, где она оказалась, жил своей особой жизнью. Жители все вместе, казалось, дружно шагали рядом, но на деле каждый сам по себе спешил по собственным делам. Сияющие стеклом и полированным камнем небоскрёбы. Зеркальные витрины. Цветные витражи. Пёстрые, от частой смены изображения, рекламные экраны. От этого многократно отражённого света даже заболели глаза. И чем темнее становилось небо, тем ярче становился свет.
И ещё движение! Оно было везде: и на земле и в воздухе. Девчонка и не видела никогда таких машин. Разномастные шагоходы, переваливавшиеся с лапы на лапу: двуногие и из четырёх-шести ходуль. Автомобили на обычных круглых колёсах и на непонятных многогранных, на толстых резиновых гусеницах, и скользящие на странной, будто созданной из плотного воздуха, подушке. И такие конструкции транспорта, которые вообще с первого взгляда и не поймёшь.
Над ними проносились и парили уже совершенно ни на что не похожие летательные аппараты. С пропеллерами и без, с крыльями и, окутанные неким сиянием, или бьющие вокруг себя мелкими молниями. Они походили то на странное насекомое, то на лодку с парусами, а то и на цветок…
А ещё здесь было душно, жарко, дымно и неуютно. Девчонка ощущала себя в этом океане лиц, как никогда одинокой. И просто шла, шла и шла, следуя за галдящим потоком пешеходов, а потом просто вперёд всё дальше и дальше по улицам, совершенно не понимая, зачем и куда она движется.
Это продолжалось довольно долго. Уже и улицы стали уже, и автомобили не так блестели от тюнинга, и дома стали ниже и потеряли свой глянец, а она всё шагала и шагала, как заведённая. Уже и Тетрум светил скрылся за горизонтом и стали более чётко видны другие осколки, отчего-то только два с россыпью мелких, светившихся отражённым светом. И необычно громадным казался тёмный бок Юны, будто нависавший над городом своей массой.
Нет, определённо, она оказалась где-то далеко от Третьего города и осколка с названием Гой. Память как-то неохотно, но всё же возвращалась. «Та-а-ак, меня зовут… кажется, Меха?.. – размышляла она. Отчего-то имя казалось не таким, как должно, но иного не вспоминалось. Зато вспомнился опекун и кафе «У Торна». – Значит, мне удалось заставить работать портал!.. Он-то меня и перебросил сюда…» Догадка была не очень-то приятной. Если так, то – что теперь делать?
Сообщить о своём местонахождении,… а, кстати, где она? Тоже не известно. Меха покрутила головой, ища какие-нибудь вывески, способные пролить свет на название города или, что было бы куда, как лучше, всего Осколка. Только ничего указывавшего на название города не находилось, а спрашивать у прохожих не хотелось – могут принять за сумасшедшую или того хуже, за беглянку, и отправить в полицию. А те, как знала по опыту, не любят граждан без документов.
«Ладно, – решила девчонка, – с местоположением разберёмся по ходу дела…» Теперь она шагала по набережной. Толпа заметно рассеялась. Теперь никто не толкался и не требовал двигаться живее. Да и машин стало заметно меньше – час пик
