— Повезёт? — выдержав недолгую паузу, ответил капитан. — Нет, уверяю вас, им совсем не повезло.
— Если для тебя возвращение домой не в радость, то для остальных это настоящее счастье!
— Марк, они полетели не домой!
— То есть, как это? А куда?
— На соседнюю планету, Сьюзи, по-моему. Если в двух словах, Вениамин, Макар и Глеб одолжили свои тела, а потом и нашу станцию, местным обитателям. А те планируют вернуть себе право жить полноценно, как мы. И если что-то пойдёт не так, их могут просто перебить или превратить во что-нибудь. И есть у меня подозрение, что они не договорятся по-доброму.
Пока Михей говорил, к ним присоединились оставшиеся члены экспедиции. Выражение их лиц сменилось с радости, вызванной встречей с капитаном и учёным, на мрачное удивление, от последней фразы, сказанной разведчиком.
— Да-а, ситуация! — протянул Николай.
— Да и чёрт с ними со всеми! Жаль только, что Саша улетел, — сказал Марк. — Он так радовался. Говорил, что наконец вернётся к Варе.
— Что ж теперь нам делать? Мы навсегда останемся здесь? — тревожно спросил Марк.
— Не обязательно. Сначала выдержим паузу, будем жить, как раньше. Есть небольшой шанс, что станция вернётся с благими вестями. Если нет, найдём другой путь, который нам протоптал Тарас Петрович.
Михей рассказал обо всём, что видел сам, что узнал от Анны и от старика. Затем к нему присоединился Николай, поведавший всё, что с ним произошло в тоннелях водопада. Оставшиеся люди восприняли эту информацию достаточно спокойно, их, казалось уже ничем было не испугать.
***
При ближайшем рассмотрении нити, связывающие башни между собой, оказались прозрачными мостами, подсвеченными бледно-голубым светом. Тарас Петрович, Фёдор, Георгий и Ивраоскарь стояли перед первым мостом, который должен был доставить их на один из ярусов перевёрнутого дерева.
— Прошу вас! — сказал Ивраосарь, жестом предлагая землянам ступить на мостик. — Будьте осторожны. Держите равновесие.
— Иди, ты помоложе, — сказал старик Фёдору и подтолкнул его вперёд.
— Ну, спасибо тебе, Петрович! Отправил, кого не жалко, да?
— Вот ты дурень, иди уже!
Фёдор хотел что-то возразить старику, но, едва ступив на мост, он понёсся вверх, размахивая руками. На полпути он потерял равновесие окончательно и рухнул. Со стороны наблюдавших, он будто кувыркался в воздухе, как гимнаст, выполняющий замысловатый элемент.
Петрович и Георгий, понаблюдав за товарищем, изловчились и смогли устоять на ногах. Через мгновение они уже оказались на широкой ветке, где их ждал смеющийся Фёдор.
— Что за чертовщина? Я упал, катился колобком, а на мне ни одного синяка!
— Тут все продумано до мелочей! — гордо заявил Ивраоскарь.
Прогулявшись по широким веткам дерева и насладившись прекрасными видами на Джи-Тау, они подошли к очередному мосту, который отправил их на ярус выше. Потом ещё выше. И ещё. В следующий раз они оказались на ровной площади, мощёной белоснежным камнем, которая была вершиной корневой системы дерева. На площадь выходило несколько мостов, к верхним и нижним частям различных башен. Кроме них, на площади было около пятидесяти различных построек небольшого размера. Там, как объяснил Ивраоскарь, находились сувенирные лавки из самых отдалённых уголков вселенной. В них можно было отведать кухню различных цивилизаций, купить робу с планеты «Драконье яйцо», или колпак потомственного волшебника из галактики «Дыхание стужи», обзавестись мечом «Сила стихии» или пострелять из таинственного лука «Тень магистра».
Больше всего гостей с Земли заинтересовала возможность изучить ассортимент этих лавок. Особенно Фёдора. Он уже забыл про существование Великого Правителя, возможность продегустировать межгалактический алкоголь будоражила его куда мощнее, чем обсуждение философских вопросов мироздания. Но увы, Ивраоскарь был упрям и настойчив: сначала приём у Великого Правителя, потом всё остальное.
Оборачиваясь на яркие прилавки, гости Джи-Тау направились к очередному мосту и вскоре оказались на вершине одной из тонких башен. С каждым разом вид становился всё более захватывающим, и теперь было видно, что все постройки в городе расположены так, что сверху они образуют необычное изображение. Ивраоскарь почти моментально ответил:
— Это герб города, каждое строение здесь — это пиксель. И, так как с годами Джи-Тау растёт, к его гербу добавляются всё новые и новые элементы.
Удивлённые земляне преодолели ещё несколько мостов, и, наконец, перед ними открылся вид с самой высокой точки резиденции перевернутого дерева. На вершине не было ничего, только небольшая комната из того же белого камня. У этой постройки выстроилась огромная очередь. Как нетрудно было догадаться, именно в этом здании находился Великий Правитель.
Ни Петрович, ни Фёдор не ставили перед собой цели встретиться с ним, но, тем не менее, что у одного, что у другого, внутри всё трепетало. Будто сердце ребёнка, который вот-вот увидит ожившего героя со страниц любимой книги.
Очередь двигалась медленно, а вот прибывающих посетителей было всё больше. Ожидание было скрашено осмотрами и обсуждениями прибывающих гостей. Их было такое разнообразие, что нет смысла и перечислять. Всё, на что способна фантазия землянина, было в наличии. Зелёная кожа? Есть. Четыре глаза? Ничего особенного. Комбинации с животными? На любой вкус. А также такие формы жизни, что человеческий мозг их ни представить, ни описать не в силах. В ту минуту Петрович и Фёдор сожалели, что в их распоряжении нет того странного булькающего устройства, позволяющим поговорить с кем угодно.
Настала их очередь. Ивраоскарь, уловив волнение землян, объявил:
— Ведите себя так же, как и со мной. Мы давно отказались от никому ненужной учтивости. Но помните, он слышит вашу мысль прежде, чем она родится в вашей голове.
Тарас Петрович, Фёдор и Георгий робко сделали шаг внутрь комнаты. Внутри не было абсолютно ничего. На гладком белом полу лежала циновка, на ней в позе по-турецки сидел Великий Правитель. Выглядел он примерно, как Ивраоскарь. Был сплошь покрыт бороздками, похожими на татуировки, и по этим бороздкам то и дело пробегали яркие, озорные огоньки. Из одежд на нём были только штаны, очень короткие, повторяющие контуры тела. Вместо волос широкая полоса неизвестных символов, которые также периодически подсвечивались в хаотичном порядке.
Взгляд его был холодным, будто неживым, а движения медленными, неторопливыми. Фёдор, заметив это, подумал, что долгая очередь связана как раз с этой особенностью Великого правителя. Едва эта мысль промелькнула у него в голове, как раздался громкий, басистый голос:
— Вы едва пожаловали ко мне, а уже осуждаете мою медлительность? Поразительно! Поразительно, насколько недалёки ваши суждения. Алчная, глупая цивилизация и самовлюблённые, цифровые болванки пришли убедить меня в необходимости продолжить их существование. Одни берут от жизни всё сегодня, не думая о том, как будут жить их дети, другие вовсе решили, что достигли совершенства и дарить миру новую жизнь бессмысленно. Что ж, это мой ход. Парируйте.
Вся троица пребывала в изумлении. Была вероятность, что Георгий что-то ответил Великому правителю, но выражение его лица говорило о другом. Выдержав небольшую паузу и попытавшись привести свои мысли в порядок, Тарас Петрович начал говорить.
— Наша сущность полна пороков, но многие пытаются бороться с ними, а главное, что в большем разнообразии обитателей вселенной заключён успех задумки Великого Создателя! Потому мы должны жить.
Фёдор одарил старика удивлённым взглядом, и не успев ничего сказать, вновь услышал голос старейшего и мудрейшего:
— Ты удивлён? Твой друг умён, но ты не ожидал, что настолько? А знаешь, почему ты тоже здесь? Потому что ты — один из лучших представителей своего вида в духовной составляющей, а твой напарник — в интеллектуальной. Самое страшное, что вы оба понятия об этом не имеете.
