В деревне Искра день подходил к концу. На западе бледное зимнее солнце погружалось за гряду облаков, тень накрыла строительную площадку за Гостиницей Пионер, где впотьмах еще трудились рабочие. Зимние дожди превратили землю в кашу из грязи. Повсюду были штабеля досок, груды кирпичей и камней, а так же ведра с гвоздями, инструменты, старые окна и двери — все, что могло бы сгодиться для строительства домов. И хотя уже стемнело, люди все еще продолжали работать. Они старались сделать как можно больше, так как видели, что надвигается гроза.
Но наконец, кто-то крикнул: "Закругляемся!" Рабочие облегченно вздохнули и начали собирать свои инструменты.
Одним из рабочих был мальчик по имени Дун Харроу, тринадцати лет от роду, который весь день перетаскивал с места на место огромное множество досок и старался точно отмерить, а потом отрезать их до необходимой длины. Когда он услышал клич, то отложил старую ржавую пилу, которой работал и огляделся, отыскивая своего отца. Рабочие, ковыляющие через строительную площадку, теперь больше походили на темные фигуры, трудно было отличить одного от другого. Перед ними маячил отель, в некоторых окнах которого мерцал свет свечей, зажженных теми, кто был слишком молод или слишком стар и немощен, чтобы работать на стройке. "Отец! — крикнул Дун. — Где ты?"
Голос его отца раздался на некотором расстоянии позади него: "Здесь, сын. Иду! Подожди ме…" А потом последовал звук, который заставил Дуна обернуться: сперва сокрушительный треск, а затем пронзительный вопль, которого он еще никогда не слышал от своего кроткого отца.
Дун побежал, хлюпая грязью. Он нашел своего отца растянувшимся на земле возле разбитого оконного стекла, которое было приставлено к куче кирпичей. "Что случилось? — прокричал Дун. Ты ушибся?"
Его отец изо всех сил старался встать на колени.
— Споткнулся. Упал на стекло. Моя рука… — хрипло и сдавленно сказал он.
Теперь уже собрались и другие, помогли ему подняться. Дун взял отца за руку. На улице было достаточно светло, чтобы он смог увидеть, что произошло: ладонь отца была глубоко рассечена и истекала кровью.
Один из стоявших рядом мужчин разорвал свою рубашку и обмотал ею рану.
— Крепко сожми кулак, — сказал мужчина.
Отец Дуна, морщась, coгнул пальцы. Кровь пятнами проступила на рубашке.
— Нам нужен доктор, — сказал Дун.
— Да, этот порез нужно зашить, — сказал мужчина, который дал рубашку. — Идите скорее, может, вам удастся добраться до деревни, пока не начался дождь."Отец, ты можешь идти?" спросил Дун.
— O, да, — слабым голосом сказал отец. — Может понадобиться еще одна… Он замолчал, протягивая руку, и Дун увидел, что намотанная рубашка, насквозь пропиталась кровью."Лед замедлит кровотечение-, сказал кто-то. — Но у нас его нет".
Какая-то женщина сняла шарф и передала его Дуну, еще один мужчина оторвал несколько полос от своей одежды. Когда поврежденная рука была перебинтована, Дун и его отец направились через поле."Вам понадобится фонарь! — крикнул мальчик, один из друзей Дуна, Чет Ноам. — Вы идите. Я возьму фонарь и догоню вас".
Они шли, как могли быстро, но маловероятным казалось, что они смогут остаться сухими. Пара капель уже упала на землю. Дун почувствовал лёгкое, холодное прикосновение к его лицу. Дождь стал обычным для него делом. С тех пор как он и его люди пришли в Искры из города Эмбер, где такие вещи, как солнце и дождь, были неизвестны, четыре ливня прошли по этой земле. Первый сильно напугал людей из Эмбера, которые подумали, — что-то ужасное случилось с небесами.
За их спинами раздался чей-то голос, и к ним подбежал Чет. — Вот, — сказал он, передавая Дуну лампу, сделанную из жестяной банки с проделанными в ней дырами, в которой горела свеча. — Теперь слушайте, — добавил он. — Приехал сталкер, просит приютить его в отеле. Скажите людям, что если дождь кончится, то завтра утром на площади будут торги."Хорошо, — сказал Дун. И они с отцом, ускорив шаг, продолжили свой путь в город. — Сильно болит?" спросил Дун.
— Терпимо-, сказал его отец с неестественно бледным лицом. — Рана сильно кровоточит.
«Доктор Эстер знает, как остановить кровотечение-, сказал Дун, хотя и сам не был в этом уверен. — Доктор сделает все возможное, но есть вероятность, что и она не сможет ничем помочь».
Они прошли рощу, раскачивающихся на ветру деревьев. За деревьями, на небольшом расстоянии от дороги показалось высокое здание. В месте, где крыша обвалилась, зияло черное пятно.
«Они до сих пор не починили ее», — сказал Дун после того как они прошли ее, но его отец даже не поднял глаза.
Разрушенное здание называлось Арк — место, где люди Искры хранили пищу. Первая зимняя буря оказалась слишком сильной для одного из многих прогнивших мест на крыше. Балки и куски черепицы провалились внутрь. Полки упали. Горшки и кувшины разбились, разлив свое содержимое, мешки с зерном порвались и крысы добрались до еды быстрее, чем дыра была обнаружена. Даже до этого происшествия в Арке хранилось едва ли достаточно еды для того, чтобы люди могли пережить зиму. После бури большая часть провианта была уничтожена.
"Отец, — сказал Дун. — Зажми рану здоровой рукой. Это может помочь замедлить кровотечение." Отец кивнул и последовал совету Дуна.
Дождь пошел сильнее. В последних лучах заходящего солнца, Дун увидел полоски воды в небе, похожие на серебряные булавки. Поеживаясь, он надел капюшон своей куртки. Столкнувшись с проблемой, Дун обычно искал решение и принимал меры. Но этой ночью он был удручён. Зима выдалась тяжёлая в Поселке. Люди болели, кашляли, их бросало в жар, некоторые впоследствии умирали; они постоянно голодали; неприятности происходили одна за другой. Огонь от свечи попал на занавески, из-за чего загорелся дом; ребенок, начавший только ходить, блуждал ночью по улице, упал в реку и утонул; в крыше Арка зияла дыра; а теперь эта рана в руке его отца. Казалось, несчастья сыпались отовсюду, и Дун не знал, как можно исправить положение.
Через пару минут они добрались до города. Люди занавесили окна и закрыли ставни, поэтому на улицах было темно, за исключением узких полос света от зажженных свечей, виднеющихся тут и там на подоконниках.
Почти все ушли в помещения, но они заметили Мэри Уотерс выбежавшую из дверного проёма с пальто натянутым на голову. Дун позвал ее: «Мэри!»
