2
Когда последние послы покинули зал, доложили о прибытии Коуаме, принца соляных земель. Он вошел в сопровождении своих приближенных: Барнака, вождя пожирателей ката, и Толоруса, предводителя его войска.
Увидев, что он входит, Сако попросил всех находящихся в зале выйти, чтобы семья осталась наедине с принцем и его эскортом. Коуаме оказался красивым мужчиной. Синие глаза. Горделивая осанка. Открытый взгляд. Он был высокий и сильный и всем своим видом излучал спокойствие и благожелательность. Сначала он подошел к катафалку Тсонгора. Молча постоял там. Смотрел на покойного. Лицо его выражало горе. Потом громко, чтобы все слышали, заговорил.
– Не таким, король Тсонгор, я надеялся увидеть тебя, – сказал он, держа руку на катафалке. – Я хотел встретиться с тобой с радостью. С радостью принять твою дочь и назвать твоих сыновей своими братьями. Я надеялся, что с годами мне будет дано узнать тебя, как узнают историю. Я хотел вместе с твоими сыновьями лелеять твою старость. Нет, не так, король Тсонгор, мы должны были встретиться. Не смерть должна была пригласить меня войти в этот дворец, но твоя старая отеческая рука, я надеялся, проведет показать мне каждую комнату, каждый уголок, познакомить меня с твоими близкими. А вместо этого твоя мертвая рука неподвижно покоится на груди, и ты не чувствуешь слез, которые льются из моих глаз, оплакивая ту встречу, в которой жизнь отказала нам.
Сказав это, он поцеловал руку покойного, потом подошел к его детям и тихим голосом каждому выразил свое соболезнование. Самилия ждала своей очереди. Сидела, опустив голову. Твердила себе, что она не должна смотреть на него, это неприлично. Ею овладело какое-то странное волнение. Когда Коуаме опустился перед ней на колени, она невольно вскинула взгляд, и его близость заставила ее вздрогнуть. Он был здесь. Перед нею. Красивый. С яркими губами. Она не слышала, что он говорит ей. Но она видела его глаза, с лихорадочным блеском смотрящие на нее. И по этому взгляду она поняла, что Коуаме все еще желает ее. Даже несмотря на траур. Она поняла, что ради этого он и пришел. Пришел, чтобы сказать всем, что Самилия была обещана ему и, несмотря на эту смерть, он будет ждать столько, сколько потребуется, лишь бы она стала его женой. И она была благодарна этому человеку. Значит, ее жизнь еще не закончилась. Это ей говорило его лицо. Уляжется горе, окончится траур, и жизнь откроется перед ней. Возможно, еще не все потеряно. Она не могла оторвать взгляда от этого человека, который всем своим видом говорил ей, что сегодня не все кончилось.
Сако встал, чтобы проводить Коуаме и поблагодарить его за то, что он пришел, но в эту минуту дверь в зал внезапно распахнулась и, не дожидаясь, когда о нем доложат, вошел Санго Керим в сопровождении Рассамилага, высокого худощавого человека в черной с синим одежде. Наступило молчание, все переглядывались, стараясь понять, что происходит.
Самилия смотрела на вошедшего. Она была потрясена. Это он, конечно же, это он. Санго Керим. Прошлое всколыхнулось в ней. Она смотрела на него, и на минуту ей показалось, что она вернулась в то время, когда он жил здесь, среди них, в то время, когда ее отец был жив. Она почувствовала облегчение. Значит, в ее жизни есть что-то незыблемое. Что-то надежное, неизменное. Санго Керим снова рядом, как прежде. Она смотрела на него с надеждой. Он здесь. Перед нею. В своем горе она могла теперь рассчитывать на Санго Керима. Но она помнила о том, что здесь и Коуаме, и предчувствовала, с какой силой вспыхнет противостояние двух претендентов на ее руку. Всем своим существом она ощущала тревогу, но лицо Санго Керима успокаивало ее. Ей казалось, что далекий голос из прошлого напевает ей в ухо детские считалки, чтобы успокоить ее.
Теперь его узнали все. Но никто не сделал ни малейшего движения. О его приезде стало известно еще вчера. Все знали, что он виделся с королем, и с удивлением отметили, что разговор с ним омрачил старого Тсонгора настолько, что он стал мрачнее тучи. Тогда они не осмелились ни о чем спросить его. К тому же мысли всех были заняты приготовлениями к свадьбе, церемонией подношения подарков, и всеобщая суета затмила эти вопросы. А сейчас все задавали их себе. Зачем он здесь? Что он хочет? Что он сказал королю? Данга и другие братья хотели бы спросить об этом, но Санго Керим не подходил к ним и стоял с искаженным лицом. Бледный. Тщетно пытаясь скрыть, что руки его дрожат. С той минуты, как он вошел, он не сводил глаз с Коуаме. Молча разглядывал его. А взгляды всех были обращены к нему. Наконец он заговорил. Он обратился к Коуаме, а тот слушал его и не понимал, кто этот человек, почему он здесь и чего ради обращается к нему, ведь они видят друг друга впервые в жизни.
– Вы… Да, конечно… вы явились сразу… не дожидаясь. Хотя бы один день. Нет… Нет, день – это слишком долго. Да…
– Кто вы? – спокойно спросил Коуаме, не понимая, что происходит.
Но Санго Керим не слушал его. Он продолжал:
– Вы пришли… Вы даже не знали его… Но вы здесь… Да… А я полюбил его, как можно любить отца Ребенком я часами смотрел на него… Я прятался в углу и смотрел на него, я хотел запомнить каждый его жест, каждое его слово… Как отца. Да… Я знаю его… А вы пришли, чтобы забрать то, о чем страстно мечтаете… даже у ног покойного…
Коуаме все еще не понимал, чего хочет от него этот человек, но ситуация становилась затруднительной, и он сухо и властно бросил Санго Кериму:
– Замолчите!
Для Санго Керима это прозвучало как пощечина Он умолк, но побледнел еще больше. Какое-то время он не мог произнести ни слова. Только смотрел на тело старого Тсонгора Потом он снова обратил взгляд на Коуаме. Презрительный взгляд. А затем, обращаясь к Сако, холодно произнес:
– Я пришел за Самилией.
Сыновья короля Тсонгора разом вскочили. Сако, старший, побелел от гнева.
– Санго, – сказал он, – тебе лучше уйти отсюда, ты несешь какую-то чушь, это становится неприличным.
– Я пришел за Самилией.
На этот раз Коуаме не сдержался.
– Как вы смеете?! – крикнул он.
Санго Керим бросил на него взгляд:
– Я поступаю так же, как и вы. Как и вы. Я пришел в день траура требовать то, что мне положено. Как и вы. Да. С тем же бесстыдством. Я Санго Керим. Я воспитан здесь, в этом дворце, королем Тсонгором. Я рос вместе с Сако, Дангой, Либоко и Субой, я целые дни проводил с Самилией. Она пообещала мне, что будет моей женой. Узнав о ее предстоящей свадьбе, я приехал вчера, чтобы напомнить Тсонгору об обещании его дочери. Он сказал, что сегодня даст мне ответ. Он не сдержал своего слова. Он предпочел умереть. Пусть так. Я пришел сегодня. И я говорю вам, что увезу Самилию с собой. Вот и все.
