— Не дали, — сказал Лимон. — Лопату отобрали, а самого услали подальше. Но, говорят, не здесь надо рыть, а в долине Зартак. Там будто бы даже готовый ход есть. Только его предстоит ещё найти.
— Кто говорит?
— Бал-Акрад, бывший учитель физики. Помнишь такого?
— Старый совсем?
— Да.
— Помню.
— Я с ним не так давно познакомился…
Это было в первый момент не самое приятное знакомство. Лимон спасался от совершенно дурной неизвестно откуда взявшейся собаки — и перепрыгнул через забор в чей-то двор. А хозяин решил, что это покушаются на его цветник. Цветник действительно был богатый, но на кой Лимону цветы? В общем, недоразумение удалось разрешить, хотя и не сразу. Однако удалось. После чего Лимона угостили компотом из маленьких слив и подсохшим пирогом с вареньем. И разговор получился весьма интересный…
— …Вот, говорит, представь мячик, обложенный со всех сторон такими же мячиками. Если мячики одинаковые, то вокруг центрального мячика их будет двенадцать. Значит, в двенадцати точках они прилегают к нашему. И значит, в этих точках влияние других миров будет сильным и даже заметным. А что это? А это ОО, Области Отклонений, такие места, где законы природы не совсем такие, как везде. И там всякое такое находят, что можно изменить мир. «Собиратели брызг», помните? — Сам он фильм не смотрел, однако знал, что все остальные смотрели. — Но дело в том, что мячики могут быть и не одинакового размера — тогда места соприкосновений будут лежать не совсем… как это сказать?.. не совсем точно. Не в нужных местах, не в вычисленных. И, похоже, что так и есть, потому что известны три ОО, а там, где могло быть четвёртое, ничего особенного нет, просто песок и дорога. Но это коса Бергез, там океан с одной стороны, а с другой бездонные болота, и может быть… в общем, вы меня понимаете. И остальные ОО лежат или на дне океана, или на землях Островной империи…
— Интересно излагает, — сказал Сапог. — Но, боюсь, в этом году мы туда не доберёмся.
— В этом я и не собирался, — сказал Лимон. — Это готовиться надо не знаю как, а у нас даже нормальной сковородки нет.
— Но интересно, да, — сказал Маркиз. — На будущий год — стоит подумать.
— Долина Зартак — в Земле Племён, — напомнил Порох. — Там горцы. Убьют и не почешутся. А то в рабство возьмут, ещё хуже.
Все задумались. В рабство не хотелось.
— Ладно, — решил Сапог. — До будущего лета ещё дожить надо, а пока потащили всё это в мастерскую…
На сегодняшний день Лимона определили помощником к разметчику. Работа была скучная, но нужная: держать вертикально высокую полосатую рейку и по команде по рации сдвигать её вправо или влево. Что рейка вертикальна, говорили пузырьки в стеклянных чуть согнутых трубках. Разметчик, молодой парень с огненно-рыжими торчащими вихрами, сначала орал на Лимона, а потом перестал и командовал спокойно; наверное, Лимон приноровился и всё делал правильно, не особо отвлекаясь на пейзаж.
А сегодня посмотреть было на что: дымка наконец рассеялась совсем, и стала видна и крепость над головой, и первые две цепи гор — в таких мельчайших подробностях, что становилось даже страшновато, и только третья, самая далёкая и самая высокая цепь со снежными вершинами, оставалась лишь светлым силуэтом, почти сливающимся с небом; а может, то был уже океан?.. Ведь, по идее, океан можно было увидеть откуда угодно, и только дымка да низкие облака закрывали его… Ближе к обеденному перерыву разметчик подозвал Лимона к себе и спросил:
— Хочешь посмотреть?
Это значило — посмотреть в его великолепную медную трубу на треноге!
— Конечно… — выдохнул Лимон.
— Навожу вон на ту вершину… Имей в виду, картинка перевёрнутая.
— Ничего…
Лимон приник к резиновому наглазнику. Ух ты…
Даже голова чуть закружилась. Резкость была фантастическая. Снег светился. Вершина свисала с неба, как гигантский соляной сталактит. По обе стороны от неё, там, где начинались перевалы, текли быстрые струйки облаков.
— Здорово, — сказал Лимон. — Но, похоже, погода портится.
— Возможно, — сказал разметчик. — Хотя не обязательно, в целом ветер вдоль хребта, а не к нам. Завтрашний день покажет…
— Ой, а это что?
На половине склона от левого перевала к вершине стояла крошечная, но всё же заметная решётчатая башенка.
— Это ПБЗ, что ли?
— Дай посмотрю… ну у тебя и глаз. Как у орла. Похоже на ПБЗ — и, кажется, ещё не достроенная.
— Так, вроде бы, шпиль на месте.
— Неужели я не вижу? Вот ты сказал… да, точно, есть. Видишь ты лучше меня… завидую.
— Да чего там.
— Хорошее зрение, особенно в наших горах — это вещь!
— А зачем, интересно, ПБЗ с той стороны, там же океан?
— Не знаю. Может, от островитян?
— Что же они, на своих субмаринах ракеты возят? Так не бывает.
— А вдруг? Субмарины здоровенные. И потом — у них же и обычные корабли есть, не только подводные. А уж на крейсер какой-нибудь или даже на транспорт ракету установить вряд ли сложнее, чем на гусеничный тягач…
Лимон почесал нос. Разметчик был прав, но эту правоту уж очень не хотелось признавать. Потому что…
В общем, не хотелось.
— Всё равно наши патрули их раскурочат раньше, чем они смогут ракеты запустить, — твёрдо сказал Лимон. — И теперь ещё ПБЗ…
— Да я вот тоже надеюсь, — сказал разметчик.
Уверенности в его голосе было маловато.
Вечером собралась почти вся разведгруппа, за исключением Хвоста, который якобы приболел и должен был приехать с самой последней партией, а то и потом, отдельно; Лимон был почему-то уверен, что это враньё и маленький хитрый гад что-то выгадывает. Гады всегда выгадывают, в этом вся их гадская природа.
Хорошо было бы, конечно, поселиться в одной палатке, но согласно спискам классов их разбросали аж по трём, а когда Лимон сунулся с просьбой к толстой Мьеде, та сказала, что со всякими перемещениями придётся подождать до полного развёртывания лагеря, потому что иначе будет полный хаос, хуже первозданного, а потом, конечно, будет можно, если не передумаете.
Лимон не был уверен в том, что не передумает. Всё-таки быть отделённым от Шила хоть и тонкими брезентовыми, но всё-таки двумя стенками, да вдобавок ещё и тремя метрами пустого заросшего травой пространства — в этом что-то было, ребята. В этом что-то было…
Свобода в этом была, вот что. Маленькая, но настоящая.
— Ну что, передумали войну объявлять? — тихо спросил Маркиз, ни на кого специально не глядя. — Или просто перенесли?
— Не знаю, — сказал Сапог. — Мои молчат, как на допросе.
— Я тоже не знаю, — признался Лимон. — Отца не видел, а больше спросить некого. Может, и обойдётся…
