Дмитрий Бочарник - Звёзда II

— Ладно. — Александр достал из рюкзака второе, ворсистое покрывало и укутал Викторию. — Спи, искательница острых ощущений и приключений…

— Сплю… Герой…

Виктория закрыла глаза. Костёр весело поглощал пищу, подкладываемую Александром, палатка почти скрылась во тьме, только изредка свечение костра выхватывало её силуэт из мрака. Над поляной раскинулось звёздное небо, какое редко бывает видно в городах.

— И полетим мы с тобой, Сашок, далеко к звёздам. — сладко проговорила Виктория, не открывая глаз. — И будем там одни в центральном посту. Никто, кроме нас двоих не увидит первыми нового великолепия космоса…

— Спи, великая звездопроходчица… — ласково сказал Александр, легонько прикасаясь к её чёрным волосам. — Спи… — он привычно пытался понять, о каком «новом великолепии» говорила его подруга, но разум в этот раз подсказывал только одно — находившаяся рядом с ним девушка тогда полностью проявит себя как посол всего человечества, посол планеты Земля перед лицом не менее могущественных инопланетных цивилизаций, вполне способных создать то самое новое великолепие.

В эту ночь Александр не сомкнул глаз. Он мог бы активно прободрствовать без всякого вреда для себя пять полных суток, но теперь на его попечении была девушка и это требовало повышенного против обычного внимания. Сидя у костра, Иванов думал о своем дальнейшем пути. В его сознании выстраивались самые разные варианты ближайших действий. Верный Закону Триады, Александр рассматривал все возможности — от самых позитивных до самых негативных. В его душе постепенно формировалось место, отведённое только Виктории и это ему нравилось — Вика, как показывало их общение, безусловно и полностью заслуживала лучшего из того, что он, Александр Иванов мог дать ей, как представителю Второй Цивилизации.

— Ты так и не заснул?!.. Сашка, это невозможно!.. — Виктория открыла глаза ровно в шесть утра и потянулась, сбрасывая покрывало. Через несколько секунд она уже стояла на ногах перед Александром. — Ты снова истощаешь себя ради меня и моей безопасности! Твой кокон мне пробить ещё ни разу не удавалось… Укутал меня так, что я едва не закипела от тропической жары, а сам сидел и подкладывал веточки в костер, да ещё умудрялся меня не разбудить при этакой работе. Уму непостижимо!.. — в её голосе чувствовалась целая гамма чувств — от беспокойства за друга, проведшего возле неё бессонную ночь до яркой, искренней и глубокой благодарности за эту жертву.

— Мне это не трудно. Как спалось? — Александр встал.

— Лучше, чем на волнах. Сашок, ты велик… — подобные фразы всегда выдавали желание Виктории дать высшую из возможных оценок стараниям Александра, направленным на удовлетворение её весьма скромных и предсказуемых потребностей и желаний.

— Я — не Аллах, я — смертный и слабый человек… — сказал Александр без тени шутливости, но Виктория не стала «обрезать» свое игривое хорошее настроение:

— Мне что, снова фыркать? Я уже устала от фырканья, Сашочек. Позволь мне обойтись выражением искреннего удивления на лице. А теперь, пока ты перевариваешь мою реакцию на твою сентенцию, я пробегусь пятнадцать кеме туда — пятнадцать обратно…

— Ага, так я тебя и отпустил одну… — недовольно сказал Иванов.

— Отпустишь, Сашок. Сготовь пока завтрак. — убеждённо ответила Виктория.

— Ладно. Это мне подходит. Только — без рюкзака, Викта. — Александр понял, что его подруга уже приступила к выполнению намеченного плана.

— Нет, Сашочек. Иначе мне придётся найти камешек…

— Викта, тебя не переубедить. — скучным тоном сказал Александр.

— Ты меня уже и так переубедил… своей заботой. — её взгляд снова стал непередаваемо нежен. — Сашко, до мене так добре ще ніхто не ставився… Чесно кажу…

— Ого, українською мовою розмовляємо, шановна пані. — Александр за время общения с Викторией узнал многое и теперь знал, что Виктория воспитывалась в семье, где все говорили на десяти языках и в первую очередь — на родном для матери и бабушки украинском. Родным городом Виктории, её малой и главной родиной был Киев — столица Украины — члена Евразийского Региона с незапамятных времен. — Це вражає і ваша мова свідчіть про ваш глибокий зв» язок з ненькою Україною.

— Так, пане мій. Добре, я побігла й сподіваюсь на гарній сніданок. — Виктория повернулась и договорила. — а про мову й потім поговоримо.

— Все буде як годіться, шановна панна Вікториє…- Александр встал на ноги, потягиваясь. — Обережно на поворотах…

— Не турбуйтеся марно, мій володарю… — Виктория обожгла его зовущим взглядом и скрылась за деревьями.

За время отсутствия Виктории Александр привёл кострище в прежнее рабочее состояние и постарался сготовить завтрак и сервировать стол не хуже, чем его спутница…

Виктория выбежала на поляну, постепенно снижая скорость. Её взгляд скользнул по сервированному столу, по Александру, убиравшему в рюкзак ненужные тарелки.

— Сашко… Як гарно бігати вранці… - она крепко и бережно обняла юношу и жарко поцеловала его в губы. Александр едва не задохнулся, но так Виктория выражала свой восторг нечасто и он привык к подобным проявлениям эмоций своей уникальной подруги.

— Оце так сказанула. Хто вранці встає, тому — бог подає. — Александр улыбнулся. — Сідайте снідати, вельмішановна… — юноша простер руку приглашающим жестом.

— Не ела ничего вкуснее, Саша. — Виктория, моментально перешедшая на русский язык, уже серьёзным взглядом просканировала глаза Александра. — А вот тебе определённо следует поспать, мой командор…

— Нет и нет. Пока ты бегала, я превосходно подремал. Так что скоро двинемся в путь.

— Ага… подремал, как же… — Виктория промокнула губы и продолжила несколько недовольным тоном. — Не надо мне говорить глупости, Саша. Я же чётко и точно знаю, что даже при твоей уникальной подготовленности к домашней, до недавнего времени — женской постоянной деятельности, на такой объём работы времени только-только хватит на её выполнение, а уж никак не на сколько-нибудь продолжительную сладкую дремоту под шорох листочков… А…

— Посуду я уже сложу, она одноразовая. А ты приводи себя в порядок, сходи к ручью и освежись после гонки. Ты метеор, Викта, за час — тридцать кеме. Непозволительная роскошь…

— Для моего не полностью сформированного организма? — Виктория словно процитировала знакомые Александру строки Свода учебной литературы. — Для меня, Саша, это уже старо. Очень и очень старо. Старо, как в плохих учебниках… — она сменила тон на обычный. — Сашок, ты снова круто меня ограничиваешь под благовидным и весьма приятным для меня предлогом сбережения моих ресурсов и моей целостности. Но всё же… Я же не могу так себя ограничивать… Я должна работать и активно действовать. — в её голосе послышалась железобетонная убежденность.