Но сдвинем с места застывшие фигуры и продолжим рассказ о том, как они входили-входили в дом и наконец-таки вошли.
В ответ на предложение хозяина сесть — гости вежливо поклонились, достали свои собственные коврики, расстелили их на полу и, сняв обувь, уселись на них, скрестив ноги, а руки положив на колени.
Вальтер, прекрасно понимая, что допускает некое глумление, сказал, что он хотел бы чем-нибудь накормить и напоить своих гостей, но для этого им бы пришлось сесть за обычный стол и есть из обычной посуды, на что они наклонили вперёд свои красноволосые головы, поблагодарили, прижав левую руку к сердцу, а правую ко лбу и ответили, что есть не хотят, ибо пришли сюда по очень важному делу, касающемуся развития мировой науки.
На самом деле, на протяжении всей встречи говорил лишь один человек, а другие лишь кивали, улыбались и иногда дружно смеялись. Всё это они делали почтительно и синхронно, словно бы заранее отрепетировали все свои действия.
Возможно, нифонский ритуал требовал от Вальтера, чтобы и он уселся таким же образом, но он этого не сделал. Сел в обыкновенное кресло и спросил гостей, глядя на них сверху вниз:
— Итак, чем я могу быть вам полезен?
Фунакосий сказал:
— Мы представители финансового отдела местного нифонского консульства.
Вальтеру нужно было сказать: «Очень рад» или «Весьма польщён», но он вместо этого ответил:
— А я почему-то подумал, что вы учёные. Мне, видимо, послышалось.
Все четверо вежливо улыбнулись. Фунакосий сказал:
— В нашей стране наука не существует в отрыве от бизнеса. Мы представляем и науку, и бизнес.
— Допустим, что так. Ну и что из этого следует?
Все четверо дружно рассмеялись. Фунакосий уклончиво проговорил:
— Из этого следует очень многое.
— А нельзя ли поточнее?
Фунакосий воздел руки к небу и сказал:
— Один наш знаменитый нифонский поэт и мудрец высказался как-то раз по этому поводу таким образом:
Путник, идущий с друзьями хорошими верным путём
Твёрдою поступью, скоро достигнет избранной цели.
Но для начала они посетят священную рощу,
Слушая пение дивных хрустальных ручьёв.
С этими словами Фунакосий молча склонил голову, видимо, в знак уважения к памяти великого поэта. Остальные нифонцы дружно сделали то же самое.
Вальтер усмехнулся.
— Я не являюсь поклонником вашей поэзии. Ваш способ туманного выражения мыслей мне непонятен и скажу более того — неприятен. Говорите прямо, зачем пришли?
Фунакосий ответил:
— Одним из достоинств нашего народа является то, что он может изъясняться и прямо, и косвенно. Мы способны со всеми людьми найти общий язык. Ведь именно по этой причине почти все деньги мира и хранятся в наших банках, а не в ваших. Нам доверяют.
Вальтер сказал:
— Я как раз не из тех, кто вам доверяет.
Все четверо нифонцев дружно рассмеялись в ответ.
Вальтер сохранил непроницаемое лицо и сказал:
— Впрочем, говорите, я вас слушаю.
Фунакосий склонил голову в почтительном поклоне и, улыбаясь, сказал:
— На нашей священной земле когда-то жил варварский народ, истреблённый нашими доблестными воинами много веков тому назад. Как говорил другой наш великий поэт:
Воин, убивший презренного варвара, будет в почёте.
Воин, разрушивший варварский храм, достоин награды вдвойне.
Воин, поправший могилу врага, втройне будет чести достоин.
Воин Нифонии знает в лицо врага своего.
— Какая чушь! — пробурчал Вальтер, и в ответ все четверо молча склонили головы, видимо, желая этим сказать: мы приняли к сведению твоё мнение, но от комментариев воздержимся.
Фунакосий продолжил:
— К сожалению, могилы эйнов и по сей день оскверняют нашу землю, и, как только мы их находим, мы их тут же уничтожаем.
При этих словах он поклонился в знак особой признательности к тем, кто это делает, а трое других нифонцев дружно рассмеялись.
— Вы уничтожаете их могилы? — удивился Вальтер. — Но ведь они уже давно умерли и не могут больше причинить вам вред!
— Мы очень надеемся на это, — сказал Фунакосий.
Вальтер спросил, насторожившись:
— На что вы надеетесь? На то, что они умерли или на то, что они не смогут причинить вам вред? У вас есть сомнения на этот счёт?
— В нашей жизни всегда найдётся место сомнению, — уклончиво ответил Фунакосий.
Все четверо нифонцев в ответ рассмеялись, а Фунакосий продолжил:
— Но даже, если они и в самом деле исчезли, то и самая память об этих примитивных варварах вредит нашему народу. Всё, что мы находим при раскопках, — это скорбные артефакты, прикосновение к которым весьма пагубно отражается на благополучии нашей нации.
— И что же вы придумали, чтобы эту беду устранить? — спросил Вальтер.
— Вся Нифония покрыта древними храмами вымершего варварского народа. Повсюду на нашей земле мы видим остатки их крепостных стен, их дворцы с колоннами, их древние стадионы, их статуи богов. Но с другой стороны: в нашем процветающем государстве выросли самые высокие в мире небоскрёбы, у нас работают самые мощные в мире заводы, и они производят самые лучшие и самые дешёвые в мире товары, и мы не можем смотреть равнодушно на то, как эти памятники ушедшей дикости напоминают нашим людям о том, что можно было бы жить как-то иначе. Не так, как мы живём.
— И что же вы придумали, чтобы искоренить эту дикость окончательно?
— Долгое время мы занимались тем, что очищали нашу землю от этой скверны. Мы сносили эти сооружения, но нас стали ругать за это. И тогда мы стали окружать эти сооружения высокими заборами, выставлять охрану и не допускать туда людей, для того чтобы пагубное воздействие мерзкой цивилизации, ушедшей в прошлое, не перекинулось на нашу современную нацию. Но потом мы поняли, что неприятностей от этого становится ещё больше. Запретный плод сладок, и многие рядовые нифонцы потянулись к истории исчезнувшего племени. Стали поговаривать о том, что, оказывается, многими своими обычаями современное человечество обязано именно этому вымершему народу. Именно они, эти люди, впервые придумали некоторые виды искусства, они изобрели международные спортивные состязания и буквенную письменность, которую наш народ так и не принял; они придумали некоторые науки: например, математику и философию… Мы, нифонцы, никогда не были фанатиками. Для нас самое главное — это практическая выгода. Мы поняли: тот факт, что эйны жили когда-то на нашей земле, можно превратить в прибыль. В нескончаемый источник дохода! И тогда мы стали превращать остатки этой древней цивилизации в развлекательные центры. У нас появились мультики для детей, в которых эйны изображались, как смешные человечки. Им не жилось спокойно на месте, и они вечно что-то придумывали. И всем теперь понятно, что вымершие дикари — это просто забава. Шутка. Аттракцион. И это сейчас официальная политика нашего государства.
