В этом тоже они все: вечно им хочется что-то менять и куда-то бежать. Интересно, все сучки столько болтают или это ему персонально так повезло? Не то чтобы ее нескончаемая трескотня особо раздражала, но какое-то время он всерьез обдумывал: а не вернуться ли на любимую ветку? Впрочем, лень победила.
Он неопределенно дернул ухом — понимай как знаешь. То ли согласен, то ли нет, то ли просто муху прогнал.
— А ты хороший, — сказала она вдруг. — Вит не хотел меня одну пускать, он глупый и всего боится. Считает, что все коты — извращенцы, только об одном и думают. А ты меня и не трогал ни разу даже! Это потому, что я для тебя слишком старая, да? Если ты тоже с последнего Испытания, то мы ведь односезонники, да? — Она хихикнула. — Почти однопометники. Наши парни предпочитают помоложе, хотя бы на пару сезонов. Но я слышала, что у вас все наоборот, и коты очень любят старых женщин. Может, я как раз таки недостаточно старая?
Кажется, она раньше сидела чуть дальше. И этот тон… Она что, кокетничает?
Ксанту стало смешно.
Странные они все же, эти собаки. И с чего они так уверены, что сопливая малолетка может быть привлекательнее зрелой и опытной шлюхи? От зрелой и опытной всегда знаешь, чего ждать. При должном умении можно даже получить удовольствие. Зрелая любовница умна и предприимчива, она думает не только о себе и своих желаниях. Она научилась не только брать все, что можно, она умеет и отдавать. С истеричной же малолетней перворазкой, которой и хочется и колется, — никакого удовольствия, окромя потрепанных нервов. А можно и когтями по морде получить — у Тима вон на всю жизнь шрам остался. Нет, неспециалисту к таким лучше и близко не подходить…
Хотя… Если уж говорить начистоту, Ксант как раз таки и был таким специалистом. Потому-то и не боялся он драных стерв из Комитета. Кастрировать? Ха! Лапы коротки! Да стоит им хотя бы раз заикнуться о подобном не в своей тесной вонючей компашке, а на Большом Кругу — как весь Совет Матерей взвоет дурными голосами и выпустит когти на его защиту. Любая мать, в помете которой имелись незрелые котята женского пола, была с Ксантом приторно-вежлива и предупредительна. Четырнадцать благополучно проведенных инициаций говорили сами за себя. Плюс десятка два вполне приличных котят — и это в его-то годы! Впрочем, кто их считает, котят этих…
Короче, обращаться с девицами Ксант умел. Но кто же путает работу и удовольствие?..
— Вит хороший, но глупый. Он бы меня не пустил, если бы не Сьюсси…
Она хихикнула, слегка розовея. Пояснила, придвинувшись еще ближе:
— У Сьюсси свадьба сегодня. Первая. А Вит такой красавчик — вот она его в женихи и затребовала. Весь поселок с утра на ушах стоит, и еще дня три гулять будут, а то и больше — первая свадьба обычно надолго затягивается.
Она была чересчур близко. Ксант осторожно сел, стараясь, чтоб это не выглядело слишком невежливо, — все-таки дама, хоть и сучка. Все вроде вышло вполне естественно, теперь между ними снова не меньше шага — вполне комфортное расстояние.
— Вит женится?
Бедный красавчик Вит. Впрочем, дело житейское…
— Да нет, ты не понял, свадьба у Сьюсси! Она наверняка Тресса выберет, она к нему всегда неровно дышала. А Вит ей просто в женихи нужен, потому что он самый красивый в поселке. Там и так-то парней немного, она почти всех выбрала, но Вита — первым! А вообще-то несправедливо, что ее с нами изолировали. Могли бы позволить сначала свадьбу отгулять, а потом уж… а то — первая свадьба, память на всю жизнь — и всего одиннадцать женихов, обидно…
— Всего одиннадцать? — Ксант хмыкнул. — Действительно, бедная Сьюсси. А… зачем? Зачем они ей, эти одиннадцать, если она все равно своего Тресса выберет?
— Ну как ты не понимаешь?! — Ну вот. Опять трагически заломленные ручки и бровки домиком. — Именно для того, чтобы была возможность выбрать! Они все будут бегать вокруг нее, выполнять малейшие желания, доказывать, что они лучше всех! И — кто знает?.. Может быть, она даже и передумает, случалось и такое… иногда.
У нее хватило совести при последних словах покраснеть. Или это просто закат? А глазенки уже снова заинтересованно блестят — как же быстро она переходит от трагедии к любопытству!
— А… у вас? Извини, что спрашиваю, но… у вас свадьбы что, не такие?
Ксант представил себе десяток ополоумевших от гормонов соплеменников, с высунутыми языками нарезающих круги вокруг какой-нибудь из Старых Леди. И содрогнулся.
— Нет, — ответил он осторожно, тщательно подбирая слова. В конце концов, она просто маленькая глупая сучка, она не виновата в том, что ничего не понимает. — У нас выбирает… кот. Видишь ли, кошке… ей, как правило, все равно кто. Поэтому именно кот решает, будет ли он именно с этой кошкой. Или другую подождет.
— Что, на самом деле? — У нее обиженно вытянулось личико. — А я думала, что наставник врет… Как же это может быть, чтобы совсем все равно? Не представляю… Ужас какой! А если вдруг никто не захочет? Или сразу двое?! Тогда что, она сразу с обоими, что ли?!
— Это опять же решают коты. Иногда дерутся, иногда договариваются. Но недолго — кошки ждать… не любят. Бывает, что и оба становятся мужьями на какой-то срок. А что, если они друзья и их это вполне устраивает — кому какое дело?
— Жуть какая!
Она прижала ладошки к щекам. Что-то непохоже по ее восторженной мордахе, что ее так уж испугали кошачьи нравы. Или это свойственно всем правильным песикам — так восторгаться всем, что ужасает? Только вот братишка ее, помнится, что-то не очень-то восторгался…
— У нас рассказывали историю о Леди-Кошке и трех ее Кронпринцах, но я всегда думала, что это просто сказка…
Она снова каким-то неведомым образом оказалась рядом. Ведь вроде же не двигалась — и вот, почти вплотную. На этот раз Ксант не стал отодвигаться — летом сумерки короткие, а ночи холодные. Вот и сейчас вечерняя прохлада уже вступала в свои права, утепляться же, сползая в сквот в присутствии… хм… было как-то не очень. А у нее горячее тело. Если перейти на ночное зрение — наверняка будет пылать, что твой костер. Горячая гладкая кожа… Это приятно.
Мвау!
— Ну почему же… Я был с ней знаком, хотя и не очень близко. Она умерла всего два сезона назад. Сильная женщина…
Он слегка потерся ухом о ее горячее плечо. Но мурлыкать не стал — обойдется. Хотя и… приятно.
Ну и что такого? Ну и подумаешь!
Просто приятно в холодных сумерках прижаться боком к такому горячему телу. Просто слишком давно… почти двухсезонный траур — пожалуй, этого вполне достаточно даже для такой неординарной личности, как Миу. И так уже все хихикают втихаря…
