– Так-так, – хмыкнул Эвин, заметив кое-что немаловажное. – И давно ты нас понимаешь?
– Не настолько, как хотел бы, – довольно дерзко ответил Мэй на его же языке.
Аори, устав удивляться, лишь констатировала про себя, что она здесь больше не нужна. И вместо облегчения почувствовала такую же обиженную пустоту, как на презентации первых практических результатов их бывшего проекта, куда Кьес зачем-то пригласил их с Лейтом.
– Догадывался, что ты не дурак. Что ж, Аори, ступай к Тройну со своей очередной бредовой идеей. Право слово, они у тебя в голове создаются с феноменальной скоростью. Ну же, – добавил маг, заметив, что девушка собирается ему возразить. – Достойный ядовитый ответ мне придумаешь по пути. Раз уж Мэй наконец сознался, что начал понимать нашу речь, я с ним кое о чем побеседую в твое отсутствие.
Возмущенно закатив глаза, Аори все же послушалась и бегом бросилась к Тройну.
– Я плохо понимаю, – признался Мэй, глядя, как Эвин меряет шагами пространство его тюрьмы.
Дани так и не показалась – видимо, продолжала играть с детьми. Не худшее занятие, если не учитывать то, что развлекалась майда с малышами на равных.
– Говоришь тоже не очень, – утешил Эвин и пообещал себе не обращать внимания на ужасный выговор. – Но у меня к тебе технические вопросы. Которые, если ты не вернешься, задать будет некому. Кстати, лучше возвращайся, если останешься жив. Или Арканиум заставит заплатить не только меня, но и тех, кто остался.
– Хорошо, – оскалился Мэй.
Жаль, в отсутствие Аори сложно объяснить внешне наглому магу, что он чувствует его боль и тоску.
– Тогда к делу. Этой ночью многие вертолеты подверглись атаке. Очень странной атаке, целью которой было ранить хотя бы одного человека на борту. Вскоре некоторые из машин разбились. Это то, о чем я думаю?
– Я не знаю, о чем ты думаешь. Но Найтир вполне мог дотянуться до всех людей, кровь которых он пробовал. Но ему нужно…
Мэй развел руками, показывая, что не может подобрать слово.
– Энергия?
– Да. Далеко от города?
– Далеко. И на суше.
– Часть людей просто лишились силы, а частью он мог управлять.
– Ты тоже так можешь?
– Только звать… смотреть. И ты знал это, изменяющий. Ты не бы не позволил подчинить ребенка хранительницы.
– Надо будет Аори выпороть, – мечтательно протянул Эвин. – Готов поспорить, именно она с тобой уроки устной речи проводила. Да?
– Я много слушал, – криво улыбнулся майд, уходя от прямого ответа. – И не только здесь. У меня хороший слух. Быстро учусь. И умею молчать, когда нужно.
– А еще только ты можешь незамеченным ночью проскользнуть мимо других майдов. Ведь верно? Тебя многие знают в лицо?
– Не столько, как хотел бы, – улыбка на лице Мэя стала шире. – Ты прав.
– В чем?
– Только я смогу сейчас найти Лану. Но что я должен делать потом?
– Хм…
Эвин всерьез задумался, перебирая варианты. Телефон и прочие приборы дальней связи майд, конечно, использовать не сумеет. И, если ему придется нырять, все тут же придет в негодность.
– Давай так. Я на тебя одену браслет, по которому будет ориентироваться летающий аппарат. Я сделаю его максимально незаметным для других майдов, но скорость ограничится, так что будь добр не разгоняться слишком сильно. Если же ты нырнешь, он подаст мне сигнал.
Дверь зашипела, открываясь и пропуская внутрь взволнованную девушку с маленьким пластиковым стаканчиком в руке. Едва Аори успела миновать проем, как он захлопнулся за ее спиной.
– Лексаз пообещал меня выпороть, – пожаловалась она, протягивая Мэю посудину с тонким слоем жидкости на самом дне. – Как только Ри успокоит.
– Поразительное единомыслие, – протянул маг, глядя, как Мэй аккуратно выливает на ладонь багровую лужицу.
– Что?
– Ничего.
Меатин, чувствуя себя предельно неловко под изучающим взглядом изменяющего, коснулся губами прохладной жидкости. Сколько здесь осталось от Ланы, а сколько – энергия новой жизни? И хватит ли немногих знаний и умений майда, никогда не готовившегося стать патриархом, но столь самонадеянно согласившегося выполнить поручение?
Гораздо лучше справилась бы Данейин. Но ему так хотелось увидеть внешний мир. Расправить во всю длину плавники и взлететь, чувствуя, как ночной ветер обнимает гладкое тело.
Его организм впитал подачку, и Мэй закрыл глаза, отрешаясь от взвывшего чувства голода.
Грохот собственной крови внутри. Медленная, едва уловимая пульсация превратилась в отчаянное стаккато, свойственное теплокровным. Тройные удары практически слились между собой, сливаясь в шелестящий металлом ток.
В подчиненном строгой гармонии ритме жили множество чужих нот. Отзвуки, остатки эха. Какие-то сильнее, какие-то реже. Одни он мог узнать, другие давно забыл. Большинство нитей были мертвы, давным-давно оборваны, рассыпались пеплом, и вскоре должны были исчезнуть, подобно своим предшественницам. Но некоторые… О, они горели светом, живым огнем.
– Я… Я не уверен, – пробормотал Меатин на своей родной речи, с трудом открывая глаза. – Слишком далеко, размыто, холодно… Я чую очень, очень слабый отзыв, может, потому, что я хочу его чуять…
Неожиданно осекшись, Мэй крупно, испуганно задрожал.
– Что с тобой?
Эвин едва успел схватить рванувшуюся вперед девушку за руку.
– Отец… Он где-то рядом…
– Найтир? Здесь? Мы должны предупредить…
– Нет! Стой! – теперь уже майду пришлось спешно останавливать Аори под недоумевающим взглядом изменяющего. – Там. Там, где может быть Лана. Или ее тело.
– Значит… Значит, ты не сможешь туда добраться?
Вместо ответа Меатин повернулся к бассейну. Там, видимые лишь его взглядом, кружились беззаботные майды, не понимающие еще, что теперь стало их миром. Если Лана не вернется, их будет окружать одна только ненависть и презрение. А если не вернется он сам, они вырастут искалеченными. Никто не научит их быть майдами, никто не сможет вновь вернуть Дани хотя бы рассудок, если не разум.
Достаточно просто промолчать. Не добавлять ничего к уже известному, забыть, что сегодня Лана защищала не людей.
Никто и никогда не увидит в нем человека.
– Найтир бросил клич. Это… Это как бы одновременно и вызов, и ликование ввиду безусловной победы.
– Значит, все кончено…
– Нет. Это всего лишь прелюдия. Ритуал. Начало игры.
Аори и Эвин молчали, наблюдая, как Мэй опускается на одно колено возле глади бассейна. Его губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но не знал нужных слов.
Поднявшись, серебристый майд протянул руку в сторону изменяющего и пристально, понимающе на него посмотрел. Без лишних уговоров Эвин достал из кармана и надел на чешуйчатое запястье черный, отблескивающий гладким узким экраном браслет.
