и вырос Тир. Что же до рабочих районов, вроде этого, то содержание в них таких парков власти ещё лет пятьдесят назад сочли чрезмерно обременительным для городского бюджета и постепенно полностью прекратили их финансирование. Обслуживавший парки персонал в несколько этапов уволили; коммуникации отключили, перестали проводить необходимые ремонты, в итоге деревья стали погибать, водоёмы засоряться, животные и птицы вымерли или были отловлены местными жителями (и хорошо если не съедены). Так, парковые павильоны, некогда наполненные светом, зеленью и пением птиц превратились в пустыри и свалки, на которых стали собираться шайки люмпенов и бродяг.
Рощица занимала примерно шестую часть от площади паркового павильона и состояла из двух или трёх сотен давно мёртвых деревьев. Деревья эти стояли подобно чудовищных размеров кораллам, чёрные, осклизлые от холодного влажного воздуха, напитавшиеся вонючей жижей из разлившегося в середине рощицы затхлого болота, бывшего некогда живописным прудиком посреди парка. Электрического освещения здесь не было, и единственным источником света служил почти непрозрачный от накопившейся на нём за десятилетия грязи четырёхскатный купол, накрывавший парковый павильон. В центральной части павильона купол возвышался на тридцать или сорок метров от земли и светился грязно-матовым неопределённым светом. В некоторых местах в куполе зияли дыры, из которых вниз падали пятна более яркого — цвета «утренней» Завесы — света.
Пригнувшись, стараясь не попадать на светлые пятна, Вэйнз бежала к рощице. Раньше ей уже приходилось здесь бывать, и она даже знала, как отсюда можно выйти: если обойти болото по кругу, с другой стороны рощи есть коллектор… Придётся, конечно, прогуляться по пояс в дерьме, но это лучше, чем отдать проклятым шакалам полтора куска эксплов…
До ближайших деревьев оставалось метров пятнадцать, когда Вэйнз запнулась обо что-то мягкое.
В павильоне не было грязи, кроме тех светлых пятен под открытым небом, которых она избегала, и ноги Вэйнз, быстро привыкшие к твёрдой почве, подвели её: Вэйнз полетела носом вперед и растянулась на сухой, крошащейся земле, едва успев в последний момент закрыть лицо предплечьем левой руки.
Она получила несколько синяков на локтях и коленях и ссадины на ладонях, но — слава Подземному Дьяволу! — ничего себе не сломала. Выругавшись, Вэйнз посмотрела назад: за что это она так зацепилась?.. Это был труп. Уже начавший замерзать труп какой-то бродяжки.
— Вот же блядь… — снова выругалась Вэйнз и уже стала подниматься на ноги, чтобы бежать дальше, когда рядом, в нескольких метрах от неё послышались шаги и сбившееся дыхание, а потом уже знакомый голос зло произнес:
— Только попробуй рыпнуться, сука! Ляжешь рядом с этой бомжарой!
Вэйнз услышала характерный знакомый щелчок: полицейская сняла пистолет с предохранителя.
Вэйнз замерла.
— Я ничего не сделала! — сказала Вэйнз громко, чтобы её услышали.
— А это мы сейчас проверим…— ответила ей тёмная фигура, ни лица, ни каких-либо деталей которой Вэйнз не могла рассмотреть; просто тёмный силуэт, стоявший рядом с трупом. — Лед! — крикнула фигура, — ну, где ты там?!
— Здесь! — послышался голос откуда-то сбоку.
— Иди сюда, скорее! Посмотрим, что у этой сучки с собой есть! — В этот момент в руке полицейской вспыхнул яркий луч света, на долгое мгновение полностью ослепивший Вэйнз. — Бля-я! Ну и рожа у тебя! — последовал тут же глумливый смешок. — Лед, ты только посмотри на эту уродину!
— Ох, блядь! — гоготнула подошедшая вторая полицейская.
— Ты… как тебя?..
— Вэйнз…
— А фамилия у тебя есть, Вэйнз? — гаркнула полицейская с фонариком.
— Вэйнз О’Ди.
— Вэйнз О’Ди… — кривляясь повторила за ней полицейская. — Вставай, Вэйнз О’Ди! — скомандовала она. — И руки вверх подними!
Вэйнз подчинилась.
— Если вы меня задерживаете, то должны представиться, — сказала она, стараясь говорить так, чтобы голос звучал уверенно.
— Чего, блядь?! — прозвучало совсем рядом, и в тот же момент Вэйнз отвесили пощёчину. — Ты, дерьмо помойное, еще будешь нам тут права качать?! Тебе представиться?! — пощёчина. — Представиться?! — ещё пощёчина. — Представиться, блядь?! — на этот раз её ударили в живот.
От боли Вэйнз согнулась пополам, чувствуя, что не может выпрямиться и не может вдохнуть.
— Эй, Лед, погоди… Тут место открытое… Давай, тащи её за дерево!
Бившая её полицейская схватила Вэйнз за воротник плаща и потащила в сторону рощицы. Судя по голосу, а также силе, с которой эта Лед ударила Вэйнз и теперь волокла за шкирку, та была мужчиной, командовала же ей андрогин.
К моменту, когда её взашей затолкали под крону одного из деревьев, Вэйнз уже отдышалась, а глаза её привыкли к свету. Теперь она ясно различала фигуры констеблей и их положение. Та, что тащила её действительно была мужчиной, довольно крупного телосложения; андрогин же была молода и, возможно красива (во всяком случае, фигура у той была стройная). Как Вэйнз и предполагала, старшая держала в одной руке пистолет, в другой фонарь, направляя ствол оружия туда же, куда и луч фонаря. Шакалка была явно не дура и не забывала про дистанцию: первая же ошибка Вэйнз могла стать последней в жизни. «Эта тварь пристрелит и глазом не моргнёт…» — заключила Вэйнз.
Стараясь не смотреть на свет фонаря и продолжая нарочито щуриться, она более-менее осмотрелась вокруг. Ствол дерева, к которому её подталкивала мужчина, был чёрным как уголь и в обхвате имел, должно быть, метра полтора-два; вокруг ствола во все стороны расползались змеевидные корни, нырявшие в сырой в этом месте грунт и выныривавшие из него через метр-другой. Ближайшие деревья отстояли метрах в семи и дальше — сплошная тень: только бы улучить момент!
«Как отвлечь эту мразь с пистолетом? в какую сторону бежать? успею ли?» — быстро спрашивала себя Вэйнз. Она хорошо понимала опасность своего положения и важность каждой секунды: с одной стороны, не поспешить, с другой — не затянуть.
— Стоять здесь! — скомандовала старшая шакалка, когда её подчиненная затащила Вэйнз дальше за дерево. Теперь, окажись у входа в заброшенный парк случайные свидетели, те смогли бы увидеть внутри лишь блуждавший среди деревьев луч фонаря, что при наличии припаркованной там же полицейской машины должно было выглядеть вполне нормально: стражи порядка делают своё дело, — лоялка вроде Швайнер именно так и подумает; большинству же нормальных людей и вовсе не взбредёт в голову останавливаться рядом с полицейской машиной и заглядывать в подобное место.
«Сейчас!» — мысленно сказала Вэйнз.
Она остановилась, как того и требовали и… упала
